В Министерстве внутренних дел Татарстана объявили акцию – «Журналист меняет профессию»

Выбор профессий в органах внутренних дел огромный. Можно стать кинологом, но меня охватывает ужас даже при виде крохотного пуделя – в детстве укусила собака. Можно отправиться в отряд конной полиции, но и лошади восхищают меня только на расстоянии. В общем, перспективе поработать с документами в миграционной службе, посидеть в опорном пункте или подержать полосатый жезл сотрудника ГИБДД предпочла заглянуть в микроскоп – как-никак биофак за плечами. Словом, примерила на себя специальность эксперта-криминалиста…

ВВОДНАЯ ОТ НАЧАЛЬНИКА

Руководитель экспертно-криминалистического центра МВД по РТ полковник полиции Анас Мухаметзянов принял радушно, предложил кофе («У меня не растворимый – настоящий!») и ввел в курс дела. Оказывается, специалисты нашего ЭКЦ выполняют 48 из 50 видов экспертиз, которые должны выполнять в системе МВД России. «У нас самый крупный экспертно-криминалистический центр после российского и московского», – не без гордости сообщил Анас Мухаметзянов.

Перечислять все виды экспертиз начальник центра не стал – долго, да и ни к чему: каждый, кто читает и смотрит детективы, знает, что в составе оперативной группы на место преступления прибывает человек с чемоданчиком, который изымает следы, отпечатки, находит никому не видимые вещдоки. Словом, делает все, чтобы помочь следствию раскрыть преступление.

Но о новых видах экспертиз полковник все же поведал.

– В России проводят одорологическую экспертизу всего в восьми регионах. Это идентификация запаховых следов человека – неповторимые, индивидуальные летучие вещества, которые содержатся в крови и поте человека, идентифицируются обонятельным аппаратом служебно-розыскных собак, – начал экскурс в новинки Анас Мухаметзянов. – Это очень дорогая экспертиза. Для ее проведения мы держим десять спаниелей – они всегда в обучении, в работе. Когда обсуждали целесообразность внедрения одорологической экспертизы у нас с первым заместителем министра МВД России Александром Горовым, затронули философский вопрос: что дороже – одна экспертиза или одна человеческая жизнь? Вывод однозначный – экспертиза дорогая, но необходимая. Если благодаря ей посадят за решетку хоть одного бандита – это нам большой плюс.

Каждый, кто читает и смотрит детективы, знает, что в составе оперативной группы на место преступления прибывает человек с чемоданчиком, который изымает следы, отпечатки, находит никому не видимые вещдоки. Словом, делает все, чтобы помочь следствию раскрыть преступление

В качестве показательного примера главный криминалист республики рассказал случай, когда собака помогла выявить убийцу. Наши эксперты были вызваны в Ярославль – там на месте убийства были обнаружены следы, под подозрения попали два человека, но оба молчали. Тупик. Стопроцентный результат дали только собаки – вынюхали убийцу. Оказалось, что под подозрение попали братья – однояйцевые близнецы, поэтому обычные экспертизы давали сбой, а одорологическая оправдала себя в такой нестандартной ситуации.

Следующая экспертиза – психофизиологическая с применением детектора лжи.

«Что тут нового? – спросите. – Пристегнул клипсы на пальцы и смотри на экран – сразу видно, на каком вопросе человек соврал».

– На экране – одно, а в жизни – совсем другое, – поясняет полковник. – Эту экспертизу мы первыми в системе МВД России в качестве эксперимента начали внедрять с 2005 года. На ее появлении тогда настоял наш министр Асгат Сафаров. Попробовали, все получилось. Сейчас опыт осваивают другие региональные ЭКЦ. В ближайшее время психофизиологическая экспертиза официально войдет в перечень необходимых экспертиз. А у нас уже есть большой опыт, уникальные специалисты, у которых по два-три высших образования. Они являются соавторами методики экспертизы для системы МВД России. Сами понимаете, это о многом говорит.

Не менее высококвалифицированные специалисты занимаются строительно-технической экспертизой. Их профессионализм, качество работы, наличие новейшего оборудования и методик привели руководство МВД России к решению провести в следующем году на базе нашего ЭКЦ совещание всех подведомственных строительно-технических экспертов страны.

– Наши эксперты проверили все сомнительные долгострои или новостройки, вызывающие жалобы жильцов, технологии строительства, стройматериалы. Причем досконально: сколько вложено средств по отчетности, а сколько на самом деле, что в результате этого понастроили. На основании нашей экспертизы целые дома разбирали – жить там было опасно, – продолжает Анас Мухаметзянов.

Современная жизнь постоянно подбрасывает экспертам-криминалистам новые направления работы: преступники блокируют автосигнализацию кодграбберами, устанавливают дистанционные радиоэлектронные взрывные устройства. Значит, нужно осваивать радиотехническую экспертизу, уверен полковник:

– Пока у нас есть только один уникальный специалист-радиофизик, работает исключительно на фанатизме и энтузиазме. Таких специалистов – всего четверо по всей России. И у нас есть! Теперь нужна дорогостоящая приборная база. Обязательно внедрим ее, это дело чести.

С появлением всевозможных видеофиксаторов, видео в Интернете, камер видеонаблюдения появилась необходимость и в видеотехнической экспертизе. Это тоже нововведение в ЭКЦ МВД по РТ. А вот что касается экспертизы фальшивых купюр, то это, по образному выражению Анаса Мухаметзянова, «настоящие гонки: преступники изобретают новые способы имитации госзнаков, мы – методы их разоблачения».

Все. Теоретическая часть закончена, пора приступать к практике.

ЛЕЙЛА, ТИХОНЫЧ, ЕЛЕНА…

Сразу хочу предупредить: все имена здесь вымышленные, настоящие только сами экспертизы и специалисты. Лица фотографировать тоже не рекомендовали: эксперты выезжают на место преступления, и совсем не нужно, чтобы они стали объектом внимания злоумышленников.

Итак, мы в отделе специальных экспертиз. По словам «гуру-эксперта» пенсионера Тихоныча, в этом маленьком отделе специалисты имеют допуски к проведению экспертиз по шестнадцати направлениям, в числе которых экспертизы пищевых продуктов и спиртосодержащих жидкостей, наркотиков, а также пожаротехнические, почвоведческие, ботанические экспертизы и пр.

Эксперт-химик Елена под несколькими видеокамерами демонстрирует вещдок, изъятый оперативниками при задержании: утрамбованный комок грязно-бордового цвета. Мне он напоминает содержимое пылесоса после чистки ковра.

Елена пинцетом берет крохотную часть комка, помещает ее в небольшой стеклянный сосуд, добавляет нужное количество растворителя. Полученный розовый раствор помещает в хроматоспектрометр. Первая стадия экспертизы закончена: что выдаст прибор, станет известно через час.

Тихоныч тем временем заводит меня в пищевую лабораторию. Глаза разбегаются от количества химической посуды и приборов.

– Здесь мы определяем соответствие исследуемой жидкости ГОСТу, указанному на этикетке, – рассказывает эксперт с 30-летним стажем, держа в руке вполне обычную бутылку водки с явно заводскими наклейками. – Если ГОСТа на таре нет, определяем, является ли эта жидкость спиртосодержащей, есть ли в ней и какие денатураты, токсичные вещества.

Прибор гудит, «пережевывает» влитый в него жидкий носитель информации, чтобы выдать эксперту данные о наличии или отсутствии в исследуемой пробе ацетона, диэтилфтолата, сивушных масел и эфиров. А я в это время узнаю из рассказа эксперта, что для каждого ГОСТа есть не только определенное количество микропримесей, но и определенный объем и крепость продукта.

– Полностью выливаем бутылку в мерный стакан – допускается плюс-минус пять миллилитров, прибором измеряем крепость – плюс-минус 0,2 градуса. Вредно содержимое бутылки для здоровья человека или нет, мы не определяем. Это не наша компетенция, а вот соответствует ли изделие ГОСТу, определим. В конце анализа получаем таблицу, анализируем информацию, «нарисованную» прибором, и делаем выводы.

Вот я и поняла, что такое «паленка», суррогат и фальсификат… Не до конца, конечно, но порадовалась, что в моем праздничном меню – только сухое вино.

Тихоныч ведет меня в следующий кабинет и попутно отвечает на вопрос об уникальности приборов – это же какие умные люди их придумали? Как оказалось, приборы в основном отечественные – из Йошкар-Олы, Новосибирска. Микроскопы только импортные. И в качестве доказательства мой собеседник демонстрирует аппарат – микроскоп с миллионкратным увеличением. Поскольку сейчас нет нужды его включать, с восхищением довольствуюсь фотографией увеличенной в миллион раз частички пороха.

– Допустим, был выстрел, подозреваемый отрицает, что стрелял. Как известно, частички пороха при выстреле остаются на одежде, кожных покровах. Вот нам принесли предмет одежды подозреваемого. На первый взгляд, она чистая, а под этим микроскопом можно разглядеть те самые порошинки, которые «не увидит» обыкновенный микроскоп, – рассказывает эксперт. – Мало того, с помощью другого прибора мы можем определить химический состав этой частицы пороха.

И, разумеется, представить все доказательства того, что подозреваемый действительно стрелял. Или точно не стрелял…

Современная жизнь постоянно подбрасывает экспертам-криминалистам новые направления работы: преступники блокируют автосигнализацию кодграбберами, устанавливают дистанционные радиоэлектронные взрывные устройства. Значит, нужно осваивать радиотехническую экспертизу

А вот, к примеру, смогут ли эксперты помочь сыщикам в поисках тех, кто потрошит или угоняет автомобили?

Ответ появляется сам собой в разговоре с главным экспертом ЭКЦ МВД по РТ Лейлой. Ее здесь еще называют главным экспертом по микроволокнам.

– Это стало обыденностью – из автомобилей крадут радары, видеофиксаторы, детские кресла. На сиденье остаются микроволокна от одежды преступника. В мегаполисе найти подозреваемого сложно, в небольших городах и райцентрах проще – там все друг друга знают, кто-то что-то видел, – рассказывает Лейла. – Остается только изъять одежду подозреваемого, упаковать ее в соответствии с нашими требованиями и провести сравнительную экспертизу.

Изучив микроскопическую ворсинку (изъятую из автомобиля, с одежды потерпевшего, с зазубрин рамы или осколка стекла при проникновении преступника в помещение через разбитое окно, с куста или забора) под микроскопом, Лейла может определить не только вид волокна – натуральное оно или химическое, но и вид одежды – пальто, пиджак или белье.

Лейла готовит демонстрационный объект – кладет под микроскоп стекло с синтетическим волокном. Пока я смотрю в окуляр, она с упоением комментирует, как красиво переливается эта волосинка в поляризационном свете, как изящно скручена… А между тем, все это – параметры, по которым специалист может определить судьбу человека. Уже было, что по таким микроволокнам определяли убийц и насильников.

Есть ли у вас кошка? Есть? Значит, на вашем костюме обязательно найдется хоть одна кошачья шерстинка. Нашлась она и на одежде сотрудницы отдела специальных экспертиз. И мы ее под микроскоп – напоминает полую трубочку с зазубринами. Следом на предметное стекло отправляется мой собственный волос. Диагноз порадовал: волос был здоров, чешуйки не топорщатся, цвет – равномерный.

…Закончился анализ «содержимого пылесоса». Идем смотреть результат.

– Уже по спектру на мониторе видно, что в этом веществе имеется производное наркотического средства, – «читает» экран эксперт Елена. – Видите – прибор выдает формулу, химическое название. Это спайс со сложным химическим составом.

В общем – это уголовное дело…

КЕСАРЮ – КЕСАРЕВО

Время, отведенное мне, пролетело. Познакомилась с необыкновенными людьми, узнала много нового. И убедилась, что эксперт-криминалист – профессия по призванию. Специалисты здесь – фанаты, энтузиасты, профессионалы, вершители судеб. От них в большой степени зависит, будет ли преступник наказан или оправдан ошибочно подозреваемый…

ЧТО ОСТАЛОСЬ «ЗА КАДРОМ»

Анас Мухаметзянов: «Знаете, мне нравится сериал «След». Да, он фантастический, но там есть основа, экранизированы перспективные идеи. Мне не важно, на каких приборах и как они это делают, но обращаю внимание, для чего они это делают. Смотрю с удовольствием, черпаю полезную информацию.

Люблю пересматривать классику. Недавно у нас выступал ветеран, так он обратил внимание на работу эксперта-криминалиста МУРа Родионова в фильме «Место встречи изменить нельзя». В жизни такого эксперта не было, были два реальных прототипа. После такого замечания я пересмотрел фильм заново – уже через призму профессии».

Лейла: «Посмотрите – в темном поле это волокно яркое, значит, отметается полиакрилнитрил. (Отодвинулась от микроскопа.) Это вещество я просто обожаю, предпочитаю его любой натуральной шерстяной ткани, особенно для своих детей – на бирочке обычно пишут ПАН. Эта ткань гипоаллергенна, не вызывает раздражения на коже ребенка, она по теплозащитным свойствам не уступает натуральному шерстному волокну, к тому же износостойкая».

Тихоныч: «Одна наша сотрудница часто красила волосы. Однажды взглянула на свой волос под микроскопом – не обнаружила признаков животного происхождения, чистое химическое волокно…»