Селу Шама, что в Алексеевском районе, около трёхсот лет. Здесь до сих пор проживают потомки первых переселенцев – основателей села. В дружбе и согласии здесь живут русские, татары, чуваши, являя собой наглядный пример толерантности и мудрости сельчан.

О возникновении села имеется несколько легенд. Как мы знаем, в октябре 1552 года после осады и штурма войсками Ивана Грозного Казань пала, и Казанское ханство перестало существовать как самостоятельное государство. Была проведена перепись населения, и власти прекратили всякое перемещение и передвижение сельчан. Но многие крестьяне бежали в поисках лучшей доли на восток и юго-восток. Так в этих местах появились два мужика – татарин Шамиль и чуваш Егор. Они, де, проезжали по этим местам на телегах со своими семьями и со всем домашним скарбом и остановились у реки. Один перебрался на другой берег, а другой не смог (телега сломалась) и остался на этом берегу. Построили мужики сначала шалаши, потом – дома и стали жить-поживать да добра наживать по разным берегам. Поселения разрастались, пришлые татары селились к Шамилю на левый берег, а чуваши – к Егору, на правый. А название у поселения было общее: Шамиль-Егор, усечённое позже до Шама-Егоркино. Постепенно от этого названия и вовсе осталось только первое слово. И над названием речки поселенцы долго не думали – нарекли её Шаминкой.

Другую версию нам поведал местный краевед Александр Гайнуллин, который отдал изучению истории родного края более трёх десятков лет. Начинал с родословной земляков: расспрашивал бабушек-дедушек, записывал их воспоминания, изучал историю семей. Потом, когда получил более ранние архивные данные, эти записи об односельчанах и их предках пригодились для составления общей картины истории села.

«Как земляки воспринимали ваш интерес к их родословным?» – невольно спрашиваю краеведа, представив, как он, молодой тридцатилетний мужчина, ходит по домам и расспрашивает старожилов об их прошлом.

«Меня называли «странным», ведь такие люди, как я, всегда вызывают вопросы. Но я старался не обращать на это внимания. Если бы все мы были одинаковыми, если бы не было увлечённых людей, которые чем-то интересуются, развиваются, то человечество застыло бы в своём развитии», – философски ответил он.

Итак, по сведениям, которые удалось собрать Александру Гайнуллину, село основали два друга – Алимка Толкин и Миндубай Кульметьев, которые приехали сюда, выйдя в отставку со службы в Билярском остроге (который стоял на так называемой засечной черте). «По национальности они были чуваши, некрещёные, поклонялись богу Туре, по статусу – государственные крестьяне. Толкин и Кульметьев были не «чисто» военные люди: государство их не содержало, а выделило землю «на прокорм», где они и основали поселение Шама». Как известно, солдат, которые отслужили свой срок, государство обязано было содержать вплоть до смерти. Но империи это было накладно – зачем кормить, если те сами могут себя содержать? Поэтому у отставных солдат отбирали льготы и переводили в категорию государственных крестьян. Отставники некоторое время боролись за свои права, но им не удалось их отстоять. В 1831 году часть жителей участвовала в выступлении против перевода пахотных солдат в податное сословие, но выступление было подавлено, наиболее активных участников сослали на поселение в Сибирь, отправили в действующую армию на Кавказ.

А ПРИЧЁМ ТУТ ХОХЛЫ?

Со временем в эти места подтянулись татары из пригорода Билярска – починков Горки и Солдатский Баран. Позже прибыли русские семьи – Федосовы, Соколовы, Таичевы. Редко бывает, чтобы фамилии первопоселенцев прошли через века, но у нас именно так и произошло: потомки семей первооснователей Толкинов и сегодня живут в Шаме.

Позже в селе появились и так называемые хохлы, в подтверждение чего до сих пор в селе, помимо русского, чувашского и татарского кормышков (кормышок – часть села, условно отделённая дорогой или оврагом), есть также «хохловка». И хотя сегодня в Шаме нет ни одного «хохла», здесь до сих пор никого не удивляет, например, ответ «В хохлах ходит» на вопрос: «Ты мою корову не видал?»

После революции в Шаме проживали 1800 человек, было около 250–300 домохозяйств, в каждом по 5–6 детей. С 1921 по 1926 год население убавилось почти на 500 человек. Одни не пережили голодомор, другие покинули село в поисках более хлебных мест

По некоторым сведениям, под «хохлами» подразумевались белорусы или украинцы. «Зачем они поселились в этом глухом поселении?» – задаёмся мы вопросом. Вот какую версию выдвинул наш собеседник: «У каждой деревни или села с нерусским населением рядом обязательно присутствует русская деревня. Туда, где было мало народа, власти переселяли семьи из Белоруссии и с Украины. Вот и в Шаму переселили около десяти семей «хохлов» (то ли белорусов, то ли украинцев)».

Почему же село носит название Шама? Объяснения этому не найдено ни в одном документе. Известно только, что в разные времена называлось оно Починок Шама, Егорьевская Шама, Сухая Шама, позже стало деревней Шама. Во второй половине XIX века, когда здесь появились мечеть (в 1930 в ней разместили клуб, склад, позднее разобрали) и церковь, Шама получила статус села.

«В НИЗЕНЬКОЙ СВЕТЁЛКЕ ОГОНЕК ГОРИТ, МОЛОДАЯ ПРЯХА ПОД ОКНОМ СИДИТ…»

Помещиков в селе не было, крестьяне держали коров, свиней, овец, выращивали хлеб, корма. Возделывали лён и ткали из него ткани для одежды, домашнего обихода. Это был длительный процесс. Сеяли лён обычно в мае, во влажную и тёплую почву, посев сопровождался обрядами, от исполнения которых зависел урожай. С началом осени, как только листья на стебле начинали «подгорать», крестьяне откладывали все другие работы и спешили убрать лён. Выдергивали его из земли (теребили) мелкими пучками, удаляя сорную траву, связывали в небольшие снопы. Снопы сушили либо прямо в поле, либо, если погода не позволяла, в бане или избе, а затем деревянными колотушками выколачивали из них семена, из которых потом выжимали масло. Отделённые от стебля волокна мяли и трепали, затем расчёсывали поочерёдно гребнем и щёткой. Часть волокна, которая оставалась на них, была самого низкого качества и шла на изготовление мешковины и другой грубой ткани. А вот волокна, оставшиеся после такого двойного чесания, и были «льном» в нашем понимании. Из него-то и пряли нить с помощью прялки и веретена, за которыми женщины проводили при свете лучины долгие вечера. Нити сортировали, самую хорошую, ровную и крепкую оставляли для шитья. Красивая прялка была гордостью её владелицы, передавалась по наследству от матери к дочери, от бабушки к внучке.

Почти в каждом доме имелись ткацкие станки. За зиму женщины должны были наткать столько полотна, чтобы хватило на всю семью. Сейчас напоминанием о былом ремесле служит единственный ткацкий станок, который нашёл прописку в краеведческом музее, функционирующем в местной школе. Ткачество осталось в прошлом, им в селе больше никто не занимается. Стариной может тряхнуть разве что 80-летняя жительница Мария Ермола­ева, которая до сих пор владеет этим мастерством.

ИЗ КОЛХОЗА В КОЛХОЗ

В 1919 году в Шаме образовался сельский совет, который возглавил Ксенофонт Соколов. В 30-е годы ему удалось организовать два колхоза, причём по национальному признаку: в одном были русские, в другом – татары и чуваши. Русских в то время в селе была половина населения – намного больше, чем сейчас, и они объединились в колхоз «Трудовик», а татары и чуваши – в «Октябрь». С наступлением «механизированных времён» колхозы было решено объединить. А кого назначить председателем – русского, татарина или чуваша? В те времена, надо отметить, власти старались не обидеть ни одну нацию, даже школ в селе было три: русская (церковно-приходская), чувашская и татарская (примечетская). Вопрос о председателе решали всем миром – созвали народ на центральную площадь и выбрали того, кто умел говорить на трёх языках – русском, татарском и чувашском. Такими навыками обладал Сайфулла Сайфутдинов («отатаренный чуваш» – по определению Александра Гайнуллина).

В конце 50-х годов наступила эра глобализации, и шаминские колхозы оказались в структуре Билярско-Чистопольского хозяйства имени Свердлова в форме двух комплексных бригад. В 1980 году шаминский колхоз возродился под названием «Дружба», в 1995–2000 годы он функционировал как коллективное предприятие «Шама», а в 2001-м, когда в район пришли агрокорпорации, вернулся в состав коллективного предприятия «Билярск».

Шаминцы всегда славились трудолюбием, находчивостью, взаимовыручкой, что помогало им преодолевать все трудности. Паевые земли получили все достигшие шестнадцатилетия, независимо от профессии. Но распорядились они ими не по-крестьянски: продали или сдали в аренду агрохолдингу «Красный Восток Агро» и работают теперь там в качестве наёмных крестьян. Жалуются на низкую зарплату, которую к тому же выплачивают, по их словам, несвоевременно. Крепких фермеров в селе нет (что им делать без земли-то?), но почти каждый владеет личным подсобным хозяйством, в самых крупных из которых содержится по 5–6 коров, либо выращивает бычков на мясо. Часть мужчин работают на стороне, вахтовым методом. Они считаются на селе самыми предприимчивыми и успешными людьми.

Шаминцы умеют не только хорошо работать, но и отдыхать, особенно в праздники. Общим для всех – и русских, и татар, и чувашей является Сабантуй. «Когда я перелистывал подшивки старых газет, увидел заметку про наше село – там написано, что каждый год в Шаме проводят Сабантуй, – рассказывает Александр Гайнуллин. – Нынче, – написано там, – Сабантуй провели сначала чуваши, потом – татары с русскими. И датировано это было 1927 годом. И теперь в селе дружно празднуют и Сабантуй, и Пасху, и все другие национальные праздники».