42 тысячи квадратных метров площадей, девять основных зданий, в которых можно одновременно принимать почти 850 пациентов, 1800 сотрудников (1200 из них – медперсонал) – вот что такое сегодня клиника Казанского федерального университета, объединившая РКБ-2, БСМП-2 и 2-ю поликлинику Казани. «Медицинский Вавилон» – так называет подведомственную ему структуру главврач клиники Альмир Абашев. Что дало медикам и пациентам такое объединение, какие уникальные проекты могут реализовывать врачи в связке с университетскими учеными? Об этом и многом другом Альмир Абашев рассказал в интервью корреспонденту «РТ».

– Альмир Рашидович, правильно ли я понимаю, что в России сегодня нет другого примера, когда бы медицинская клиника вошла в состав вуза в системе федерального Министерства образования?

– Вообще-то в составе федеральных вузов есть медицинские подразделения. Например, у наших коллег на Дальнем Востоке есть свой медицинский центр, в МГУ тоже есть аналогичное подразделение. Но в таком формате, как у нас, когда университет объединил действующие, глубоко интегрированные в систему здравоохранения региона учреждения с устоявшимися коллективами, со своими задачами по текущим объемам помощи для населения, – это опыт уникальный. И сегодня наши коллеги, обсуждая модели развития университетской медицины, признают, что наш опыт оказался эффективным.

– Кстати, об объемах помощи населению: переход под крыло федерального вуза ничего не изменил в этом плане для пациентов объединившихся медучреждений?

– Одно из заверений Правительства республики, когда обсуждалось объединение, было в том, что объемы государственного заказа на медицинскую помощь не будут снижаться. И сегодня у нас совершенно ясные взаимоотношения с нашими заказчиками и партнерами – Фондом обязательного медицинского страхования, Минздравом Татарстана.

Что касается самого объединения, то, конечно, это были разные коллективы, разные корпоративные культуры. Но мы сумели без всяких инцидентов слиться и начать выполнять общую задачу. Правда, к этому мы целый год готовились, убеждали людей, что это будет благо, новый виток развития. Все коллективы в течение подготовительного года самостоятельно приняли решение, что вхождение в клинику будет для них полезным. И я очень надеюсь, что мы не обманули их ожиданий. Потому что за первые полтора-два года мы в составе университета сделали очень большие шаги. Подросли технологически, обновилась материально-техническая база.

Было время, когда студенты-медики были оторваны непосредственно от медицинской услуги, не видели, что это такое. И сейчас мы хотим создать такую систему, при которой они уже с первого-второго курсов будут погружаться в работу больницы, начиная с каких-то простых вещей

– Где, на ваш взгляд, произошли самые заметные изменения?

– Наиболее значимый прогресс – в  бывшей БСМП-2 (ранее мы знали ее как шестую казанскую горбольницу). В структуре университета она теперь называется центром хирургических методов лечения. Долгое время данная больница – это ни для кого не секрет – была проблемным местом в казанском здравоохранении. И шло много споров, стоит ли ее принимать в состав университетской клиники. Но для нас крайне важно было, что там существует крепкая хирургическая школа, что люди, которые здесь работают, обладают глубоким клиническим мышлением. Это самое ценное, это воспитывается десятилетиями. Но люди здесь достаточно долго были на «голодном пайке». Сегодня с приходом в университет врачи с амбициозными планами получили возможность их реализовать. Концепция нашего развития такова, что в центре любого рывка вперед находится прежде всего человек, специалист. Наша задача – тех, кто стоит у руководства больницы и университета, – создать условия, чтобы этот специалист мыслил прогрессивно, имел доступ к новейшим методикам, технологиям.

В больнице были сделаны реанимационные залы по современным требованиям, с масштабированием коек (мы  нашли инженерные решения, при которых количество коек в реанимации можно увеличить в полтора раза). Там теперь есть шесть операционных залов, высокотехнологичных, наполненных со-
временной медтехникой. Сделали зону приема диагностического отделения на первом этаже – с адекватными условиями для работы врача, по-
ставили компьютерный томограф, оборудовали полноценное эндоскопическое отделение. И коллектив «задышал», стал работать более упорядоченно, качественно.

– Многих волнует судьба бывшего госпиталя, здание которого на стыке улиц Ершова и Карла Маркса долгое время стояло практически бесхозным. Потом объявили, что его передали университету. Но вошел ли госпиталь в состав клиники?

– Вообще, делить клинику и университетский Институт фундаментальной медицины и биологии – это непродуктивно. Например, наши двери открыты и для студентов, и для научных работников всех институтов. Они могут по согласованию с администрацией клиники проводить здесь свои исследования. А наши врачи могут пользоваться ресурсами университета. Возьмите тот же госпиталь. Да, там не будет больничных коек. Но здесь формируется очень мощный образовательный кластер, который будет открыт не только для студентов, но и для действующих врачей. Например, будет ветеринарная лаборатория, где можно на подопытных животных моделировать новые методики операций. Это существенно повышает безопасность медицинских технологий.

Здание госпиталя сейчас в стадии коренной модернизации, идет полная реконструкция. Конечно, свое влияние оказывают вопросы сохранности его как памятника культурного наследия, но тем не менее там точно создадут центр притяжения медицинской науки, и это очень здорово для всего профессионального сообщества.

– Вы говорите, что двери клиники открыты для студентов…

– Да, и это крайне важно. Потому что было время, когда студенты-медики были оторваны непосредственно от медицинской услуги, не видели, что это такое. И сейчас мы хотим создать такую систему, при которой они уже с первого-второго курсов будут погружаться в работу больницы, начиная с каких-то простых вещей. Они будут прикреплены к группе врачей, у каждого будет три-четыре наставника по различным дисциплинам. Хочется, чтобы хотя бы к середине обучения в университете будущий врач понимал, какую же специальность он выбирает.

И я говорю не только о студентах федерального университета. Мы ждем у себя и учащихся Казанского медуниверситета, и Казанской медицинской академии. То есть клиника в этом отношении является неким центром коллективного пользования. Потому что высокие технологии должны быть доступны всему медицинскому сообществу.

– Есть какие-то отзывы ваших врачей о студентах-медиках?

– Могу однозначно сказать: наши студенты – молодцы! Это очень инициативные, креативные ребята. Их активность в стремлении овладевать профессией даже порой приходится придерживать. Да, у них много еще ветра в голове, как это обычно с молодыми бывает, но они точно знают, куда попали и чего хотят добиться.

– Возвращаясь к сотрудничеству с университетской наукой – какие уже есть совместные проекты у врачей и ученых?

– Тут не расскажешь вкратце, потому что это очень многогранная работа. Коллеги из Института фундаментальной медицины и биологии дают нам такие инструменты, о которых многим сегодня в здравоохранении приходится только мечтать. Мы, например, сегодня можем посмотреть генетический профиль человека, исследовать заболевания в области генетики. Конечно, это очень робкие, первые шаги, но они позволяют по-новому развивать мышление врача. И таких примеров сотрудничества с наукой уже достаточно много.

Большое значение имеет то, что наши врачи и медсестры могут поддерживать свою квалификацию на тренажерах университетского симуляционного центра. Многие врачи занялись преподавательской деятельностью. Кроме того, есть большой пул лабораторий в здании университета на улице Парижской Коммуны, там исследователи тоже сотрудничают с практическими врачами. Отбираются добровольцы из числа пациентов нашей клиники, наблюдение за которыми может помочь в развитии различных исследований.

– То, что есть клиника, развивается медицинское направление – это повышает рейтинги университета. В свою очередь эти рейтинги как-то на вас сказываются?

– Естественно. Мы прекрасно понимаем, что бренд «Казанский федеральный университет» определенным образом позиционирует нас и во врачебной среде, и в среде медицинской науки. Участие КФУ в программе «5-100» – это к тому же определенный объем финансирования. Естественно, мы рассчитываем, что часть этих денег будет направлена на наше развитие. А в плане развития нам есть над чем работать.

Крайне важно наладить мосты между высокотехнолологичным сектором медицины и первичным медико-санитарным звеном. Потому что потенциальных пациентов «большой» клиники должны эффективно выявлять в первичном секторе и направлять на высокотехнологичное лечение

– Какие направления намерены развивать в первую очередь?

– Большой упор делаем на сердечно-сосудистую хирургию. В июле прошли первые операции на открытом сердце, сегодня уже сделано 110 операций по аортокоронарному шунтированию, в том числе с заменой клапанов.

Вообще, мы работаем по всем направлениям современной кардиологии – неотложной, плановой кардиохирургии. И сейчас в этой большой матрице начинаем развивать  определенные узкие направления. Например, аритмологию. Это большой пласт кардиологических проблем – регулярные нарушения ритма сердца у человека, с которыми крайне сложно бороться. Мы думаем о развитии малоинвазивных хирургических методов лечения, когда катетером заходят в полость сердца через бедренный или кистевой сосуд и прижигают те участки, которые вызывают нарушение ритма.

Очень важными для нас являются вопросы мужского здоровья – как компонента репродуктивного здоровья семьи в целом. В здравоохранении  существует целая система женских консультаций – одно из ценнейших завоеваний советского прошлого. А вот мужчины, которые вообще-то являются такими же сообщателями генного материала, не были охвачены подобным вниманием. И нужна полноценная андрологическая служба, потому что мужское здоровье тоже является крайне важным. Надеемся, в ближайшие годы мы сможем на достойном уровне организовать такую  работу. Думаю, будем заниматься и процедурой ЭКО.

Далее. Сегодня один из краеугольных камней в любой отрасли, в том числе в здравоохранении, – это технологии данных, выявление закономерностей в полученном массиве информации. Для нас это, наверное, будет следующим шагом развития, как и для всей медицинской отрасли. Практически на каждого, кто получал у нас медицинские услуги, есть архив – медицинские изображения, протоколы, заключения врачей… Но проанализировать какие-то закономерности в этом массиве информации, выявить, например, зависимость повышения температуры на столько-то градусов от того, какой возбудитель это вызвал, пока не представлялось возможным. Но совершенствование медицинских систем, которые будут выводить эти закономерности, на мой взгляд, будущее, которое нас ждет.

– Помимо высоких технологий, есть еще первичное медицинское звено. В вашем составе ведь теперь и поликлиника…

– Да, это более сорока тысяч прикрепленного населения. В поликлинике тоже ведется большой ремонт, мы готовим ее новую концепцию – это должна быть среда, комфортная для пребывания, как сейчас говорят, дружелюбная поликлиника. И крайне важно наладить мосты между высокотехнолологичным сектором медицины и первичным медико-санитарным звеном. Потому что потенциальных пациентов «большой» клиники должны эффективно выявлять в первичном секторе и направлять на высокотехнологичное лечение. Все-таки основная задача университетской медицины – в том, чтобы дать практическому здравоохранению новые эффективные методики улучшения здоровья наших граждан.