Гильфан Батыршин – первый татарин, удостоенный звания Героя Советского Союза. Его именем названы улицы городов и сёл Татарстана. Вспомнить о его подвиге и судьбе нас подтолкнули архивные фотоснимки. В редакцию нашей газеты их принёс дальний родственник Батыршина – казанец Ильгиз Валиуллин.

В ГОСТЯХ У ТАТАРСТАНЦЕВ

На фотографии, сделанной в марте 1938 года, сержант Батыршин – красноармеец, выпускник школы младшего командного состава. В Казани он оказался проездом по дороге к месту постоянной службы на Дальний Восток. Там волею судьбы и стал участником боев с японцами на озере Хасан.

Во второй раз 24-летний лейтенант Гильфан Батыршин, новоиспечённый Герой Советского Союза, прибыл в столицу Татарии по приглашению Правительства республики, вернувшись из Москвы, где был удостоен приёма в Кремле. Звезду Героя ему вручил лично председатель Президиума Верховного Совета СССР Михаил Калинин. Указ о награждении 26 героев-хасанцев с перечислением их имён газета «Правда» опубликовала 27 октября 1938 года.

Один из старых снимков сделан 21 декабря 1938 года, сразу после встречи Батыршина с журналистами в Доме печати на улице Баумана. Если верить публикациям «Красной Татарии», в тот же день Гильфан Батыршин встретился с комсомольским активом Казани и посетил завод «Пишмаш», где с 1931 по 1932 год, в течение полутора лет, успел поработать помощником слесаря.

У Ильгиза Валиуллина с Гильфаном Батыршиным общий предок – прадед Ильгиза Халимовича по имени Хабибулла. Родом он был из известного ещё со времен Казанского ханства села Ямашурма нынешнего Высокогорского района. Одна из его внучек, Фатима, мать будущего героя Хасана, ещё до революции, в 1911 году, уехала на заработки в Донбасс. По воспоминаниям матери Ильгиза Валиуллина, каждый год она приезжала в отпуск в Казань, куда перебрались большинство её родственников, трудоустроившихся на заводе Крестовниковых (позднее – им. Вахитова, ныне  – «Нэфис-Косметикс»).

Квартировал Батыршин у троюродного брата Калимуллы, с которым семья его родной сестры – матери Ильгиза Халимовича – жила в одном доме №31 по улице Сабанче (ныне Фаткуллина). Вот и в дни того памятного приезда в Казань в декабре 1938 года Батыршин несколько дней провёл в кругу своих родственников. В знак признательности за гостеприимство Гильфан Батыршин подарил Калимулле подарочную упаковку элитных папирос «Казбек», которую ему вручили во время торжественного приёма в Москве. Папиросы были выкурены, а вот нарядная упаковка-коробка стала семейной реликвией.

Позднее Батыршин прислал казанским родственникам свои фотографии, сделанные во время пребывания в Татарии. Ильгизу Валиуллину они достались по наследству от тётушки Зайнаб, родной сестры его матери и Калимуллы-абыя.

НАСТОЯЩИЙ КОММУНИСТ

Родился Батыршин 1 января 1914 года на Голубовском руднике (ныне – Кировск Луганской области). Воспитывался он в большой семье своего дяди, почётного шахтёра, полвека проработавшего в забое. Окончив в 1929 году семилетнюю школу, Гильфан отправился попытать счастья в Казань, но неважное состояние здоровья матери заставило парня вернуться обратно. Он устроился электрослесарем на шахте №22-бис им. Кирова и одновременно с другом детства Иваном Чернопятко по направлению комсомольской организации поступил в горнопромышленное училище города Лисичанска. Окончив его, работал маркшейдером на той же шахте.

В октябре 1936 года Гильфан был призван в Красную Армию и направлен в Посьетский погранотряд. Их служба с Иваном Чернопятко проходила на пограничной заставе Подгорная-Хасан.

«Я в те годы уже жила с родителями в Москве, – написала позднее казанским родственникам вдова Батыршина Маргарита Ивановна. Судьба свела их с мужем во время его обучения в Военной академии им. Фрунзе. – Мне помнится, тревога шла по всей стране. Мой отец, генерал-­майор медицинской службы, говорил, что японцы могут начать большую войну против СССР. Все мы внимательно следили за газетными сообщениями. В конце лета 1938 года у озера Хасан японские милитаристы нарушили нашу границу. Врагов первыми встретили пограничники. Сопки Безымянная, Заозёрная, озеро Хасан – эти названия стали всем сразу знакомыми и близкими. Весь советский народ сердцем был вместе с ними – воинами-­пограничниками. Мы очень переживали за тех, кто принял на себя удар агрессоров. И мне в голову не приходило, что в атаках на Безымянной и Заозёрной сражается мой будущий муж».

31 июля 1938 года Батыршин, как командир отделения маневренной группы, в бою у Безымянной отвлёк огонь противника на себя, обеспечив тем самым отступление своих бойцов. Будучи контуженным, под огнём врага он вынес с поля боя тяжелораненого командира Петра Терёшкина и некоторых других своих сослуживцев. Батыршин не просто спас Терёшкина из окружения, но и переплыл с ним Хасан.

Однако важнее было другое: в ночь на 1 августа отделение Батыршина успешно провело бой с противником у Заозёрной. Как потом выяснилось, это был кульминационный момент битвы, после которой японцы отступили.

За тот подвиг Гильфану Батыршину, Ивану Чернопятко, Петру Терёшкину, а также Алексею Махалину и Василию Виневитину (двум последним – посмертно) было присвоено звание Героев Советского Союза. После хасанских событий Терёшкин, Батыршин и Чернопятко прибыли в Москву и были направлены сначала в Высшую партшколу, а затем в Военную академию им. Фрунзе.

По воспоминаниям супруги, в академии Гильфан Батыршин учился с большим усердием. Он хорошо знал арабский и английский языки. Был предельно вежливым и внимательным к окружающим. И вместе с тем – скромным, отзывчивым, обаятельным человеком, весёлым и остроумным.

Вот как вспоминал его генерал­-майор Виктор Тимаков: «Лейтенант Гильфан Батыршин был моим лучшим другом. Учились мы в одной учебной группе в академии им. Фрунзе. Увлекались гимнастикой, футболом, славились не только хорошими успехами в учёбе, но как весёлые и находчивые в кругу своих товарищей. Гильфан пользовался репутацией любимца всего коллектива».

31 июля 1938 года Батыршин, как командир отделения маневренной группы, в бою у Безымянной отвлёк огонь противника на себя, обеспечив тем самым отступление своих бойцов. Будучи контуженным, под огнём врага он вынес с поля боя тяжелораненого командира Петра Терёшкина и некоторых других своих сослуживцев

Штрих в общую характеристику Гильфана Батыршина внёс и Герой Советского Союза, генерал-­майор Иван Мошляк, опубликовавший свои воспоминания в газете «Советская Татария» 21 июля 1978 года: «Батыршин – замечательный человек, настоящий коммунист. О таких, как он, надо постоянно помнить и брать с них пример».

«В конце 1939 года Батыршин попросил меня стать его женой, – вспоминала Маргарита Ивановна. – Кажется, это было совсем недавно. Мы жили в маленькой комнате в командирском общежитии. Нас часто навещали друзья мужа, участники хасанских событий. Разговор шёл только о границе. Было шумно, весело. Пограничники пели свои песни. Это было такое счастливое время!»

ВОЙНА НЕ ВЛАСТНА НАД ЕГО СУДЬБОЙ

Но счастье это оборвалось. Фашистская Германия напала на Советский Союз. Гильфан в то лето как раз проходил стажировку вместе со своим выпускным курсом в 3­й армии, на западной границе (в районе города Гродно). Армия с тяжёлыми боями, с большими потерями отходила на новые рубежи. Слушателям академии было приказано пробиться из окружения. Командовал отрядом упомянутый уже Виктор Иосифович Тимаков, тогда капитан. Батыршин был его заместителем. Более тысячи вёрст отряд прошёл по фашистским тылам, уничтожив десятки немецких солдат и несколько грузовиков.

Маргарита Батыршина вместе с двумя дочерьми осенью 1941 года переехала в Казань. Однажды она получила извещение, что её муж пропал без вести. Но он вернулся и вновь ушёл на фронт. Воевал командиром батальона под Сталинградом, освобождал Белоруссию. Только под конец войны вернулся в Москву, к семье. Его назначили заместителем начальника отдела боевой подготовки Пограничных войск СССР. А начальником этого отдела был его лучший друг и боевой товарищ Иван Давыдович Чернопятко.

11 декабря 1947 года Батыршин и Чернопятко возвращались из Токио на родину. Радиосвязь с самолётом поддерживалась до самого острова Аскольд, что неподалеку от Владивостока. Потом связь оборвалась. Причины авиакатастрофы не выяснены до сих пор. Гибель двух друзей стала громом средь ясного неба. Им было тогда всего­-то по 33 года…

Наступил мир. Дочери Рита и Альфия подрастали. В 1947 году, когда Альфия пошла в первый класс, Батыршина с Чернопятко вызвали в Токио свидетелями обвинения на процессе, где судили главных японских военных преступников.

Их участие в международном трибунале позволило доказать вину японской военщины в развязывании кровавой бойни в районе озера Хасан.

11 декабря 1947 года Батыршин и Чернопятко возвращались из Токио на родину. Радиосвязь с самолётом поддерживалась до самого острова Аскольд, что неподалеку от Владивостока. Потом связь оборвалась. Причины авиакатастрофы не выяснены до сих пор. Гибель двух друзей стала громом средь ясного неба. Им было тогда всего­-то по 33 года…