На премьерных показах иммерсивного спектакля-путешествия «Анна Каренина» казанцы приобщились к европейскому тренду современного театра.

Для того чтобы в доме Облонских в очередной раз «всё смешалось», счастливо сошлись как минимум, три вещи: творческие амбиции учредителей Фонда поддержки современного искусства РТ «Живой город» (Диана Сафарова и Инна Яркова), их же опыт продюсирования экспериментальных театральных проектов и, наконец, готовность казанских зрителей выйти из зоны комфорта и впустить в свою жизнь нечто совершенно новое.

«Зоной комфорта» я называю тот театр, к которому мы привыкли  (с традиционной сценой и условной «четвертой стеной») и который, увы, сегодня, за редким исключением, скорее мертв, чем жив в творческом отношении. Да, нас еще греют воспоминания о «золотом» двадцатом веке советского репертуарного театра, который, без преувеличения, был «властителем дум» нескольких поколений. Но сейчас ситуация иная, и в театральной среде (по крайней мере, у значительной ее части) зреет трезвое понимание того, что театру, чтобы выжить и вернуть доверие зрителей, необходимо как минимум выйти из своих пределов. И такие новые возможности несет в себе, в частности, иммерсивный театр, замешанный на эффекте погружения (англ. immersive) зрителей в пространство, смоделированное наподобие виртуального.

Иммерсивный театр устроен как часовой механизм, в его основе лежит не какой-то абстрактный режиссерский замысел, а почти математическая модель спектакля

Основоположником этого жанра считается британская театральная группа Punchdrunk, создавшая в начале двухтысячных иммерсивный спектакль по мотивам шекспировского «Макбета». И, как правило, для подобных постановок выбираются именно классические произведения. Скажем, в числе наиболее громких московских премьер такого рода – иммерсивные спектакли по пушкинскому «Дубровскому» и «Привидениям» Генрика Ибсена. Наверное, в этот же ряд можно поставить и казанскую «Анну Каренину». С одной стороны, это школьная программа, то есть знакомый всем материал, а с другой – гениальное в своей прозорливости и неисчерпаемости смыслов произведение, которое проецируется на любые реалии, в том числе и современные нам.

Играют иммерсивные спектакли обычно в заброшенных зданиях или каком-нибудь старинном особняке, где априори очень мощная энергетика. Так, сцены из «Анны Карениной» разворачиваются в бывшем доме купца Демидова (ныне улица Мусы Джалиля, дом 7), построенном приблизительно в то же время, в которое погружает нас роман Толстого. Правда, на тот момент, когда на этот дом обратила внимание режиссер Диана Сафарова, здесь уже три года как не было ни воды, ни света, ни отопления. Львиная доля усилий и спонсорских денег ушла именно на то, чтобы зрители могли чувствовать себя здесь относительно комфортно. Больше того, как бы ни сложилась судьба самой «Анны Карениной», есть надежда, что затеплившаяся в этом доме жизнь не покинет его вместе с артистами…

Еще одно ключевое слово – тайминг. Иммерсивный театр и вправду устроен как часовой механизм, в его основе лежит не какой-то абстрактный режиссерский замысел, а почти математическая модель спектакля. Во время представления режиссер координирует действия артистов, технических служб и «черных масок» (их задача тактично напоминать публике о правилах игры) и буквально не отрывает взгляда от экрана, на который выводятся «картинки» всех локаций (скажем, в «Карениной» их двадцать пять).

Самое непредсказуемое в этой «модели» – зрители, которые сами решают, что им делать в старинном особняке на протяжении нескольких часов: оставаться на одном месте, выбрать героя и попытаться «прожить» его сюжетную линию или хаотично двигаться, дабы не пропустить самое интересное. С первого раза увидеть весь спектакль по любому невозможно, действие одновременно происходит во всех локациях.

Первые зрители «Анны Карениной» явно отдавали предпочтение «броуновскому движению», фланируя между апартаментами Карениных, салоном Бетси Тверской, где ближе к «ночи» все расхаживают в неглиже, и деревенским «раем» Левиных с банькой и сеновалом. На парадной лестнице их стремительно обгонял красавец Вронский, а в привокзальном трактире, где можно было перевести дух, маячила фигура явно скучающего по собеседнику Стивы Облонского. Кто-то задерживался в каморке умирающего от чахотки Николая Левина, кто-то изучал склянки с морфием и живыми пиявками в доме земского доктора или искал глазами даму, обронившую черный кружевной веер…

Как показывает мой зрительский опыт, степень погруженности в действие не зависит ни от хронологии, ни от интенсивности перемещений. Атмосфера иммерсивного спектакля соткана из обрывков мимолетных фраз, случайных прикосновений, звуков и даже запахов (почти у каждого персонажа «Анны Карениной» он свой, эксклюзивный). Кроме того, на зрителей воздействуют музыка, свет, тактильные ощущения. Никому не возбраняется взять в руки любую вещь, книгу или изящную безделушку (главное, не забыть потом все поставить на место).

Зрители, которые сами решают, что им делать в старинном особняке на протяжении нескольких часов: оставаться на одном месте, выбрать героя и попытаться «прожить» его сюжетную линию или хаотично двигаться, дабы не пропустить самое интересное. С первого раза увидеть весь спектакль по любому невозможно, действие одновременно происходит во всех локациях

Появление иммерсивного театра часто связывают с популярностью компьютерных игр. Между ними и вправду немало общего в плане создания «альтернативной реальности». Но именно это и смущает серьезных театралов: по их мнению, тот иммерсивный театр, который мы имеем сегодня, гораздо ближе к индустрии развлечений, чем к искусству. Безусловно, большая доля истины в этом есть. Видимо, неслучайно и создатели «Анны Карениной» после некоторых раздумий убрали из названия своего проекта слово «спектакль», позиционируя его как «иммерсивное шоу». Но означает ли это несерьезность самого жанра, исчерпанность его возможностей для современного театра?

Время, конечно, покажет, но вспомним хотя бы историю кино. Как известно, она началась с первого публичного показа фильма братьев Люмьер «Прибытие поезда». Большинство современников восприняли это как аттракцион: зрелище несущегося на зрителей железнодорожного состава, показанного в натуральную величину, одновременно наводило ужас и завораживало… А ведь с тех пор прошло каких-то сто с небольшим лет. И вот, по странному стечению обстоятельств, казанская «Анна Каренина» тоже начинается с прибытия поезда…