В ночь на 28 февраля этого года новостные ленты взорвались срочными сообщениями: в казанском поселке Борисково неизвестный с ружьем палит по людям. Убит боец ОМОНа. Пострадали полицейский и один гражданский. На самом деле пострадавших гораздо больше.

И первые в списке – супруга с тремя детьми погибшего омоновца. Беременная жена оперативника, словившего заряд дроби в ногу. Жена и двое ребятишек самого стрелка, которые сначала натерпелись смертельного ужаса ночью, а теперь медленно отходят от него. Для всех них, безусловно, жизнь разделилась на «до» и «после».

Вкратце: жила в Казани обычная семья – папа, мама и двое детей. В какой-то момент у папы с мамой случился разлад. Жена обвиняла мужа в пьянстве и избиениях. Разбираться в причинах чужих бытовых ссор всегда крайне сложно. Визит женщины в полицию закончился административным протоколом в адрес супруга за мелкое хулиганство. «Потолок» по этой статье – 15 суток ареста, суд назначил десять. Освободился дебошир из-под стражи 24 января и узнал, что за три дня до этого жена с детьми съехала к брату. Вот и все. Остальные касающиеся этой семьи события представлены во многих СМИ в избытке.

Уголовные дела, возбужденные следственными органами СКР по РТ по ч. 2 ст. 105 («Убийство двух и более лиц») и ст. 317 («Посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа»), определенно будут отменены. Как это обычно говорится в официальных сообщениях, «в связи со смертью лица, подлежащего привлечению к уголовной ответственности в качестве подозреваемого». В принципе, на этом история со стрелком и закончилась. В отличие от жизненной истории всех пострадавших.

В первый день весны в Казани на базе ОМОН Росгвардии по РТ на улице Губкина  простились с погибшим бойцом – 38-летним Денисом Иванченко. На гражданской панихиде собрались более 600 человек. Похоронен отец троих сыновей на Самосыровском кладбище.

Уже на следующий день после казанской трагедии в Санкт-Петербурге неизвестный из охотничьего ружья расстрелял машину с двумя людьми. По предварительным данным, стрельба стала развязкой дорожного конфликта. В результате ранены трое – водитель и пассажир машины, по которой открыл огонь неадекват, и сам стрелявший, которого нейтрализовали вовремя подоспевшие полицейские

Как сообщили в пресс-службе Управления Росгвардии по РТ, в ведомстве готовятся представить Иванченко к государственной награде – ордену Мужества, посмертно. А также решается вопрос с выделением семье погибшего бойца жилья – пока его большая семья вынуждена ютиться в служебной «однушке».

В тот же день глава МВД Татарстана навестил в госпитале медико-санитарной части МВД по РТ раненного в ходе спецоперации сотрудника уголовного розыска казанского ОП «Промышленный» Ильдара Тухфатуллова. По информации пресс-службы МВД по РТ, 28-летний полицейский 27 февраля прибыл одним из первых в подъезд дома на улице Авангардной, где вел беспорядочную стрельбу из охотничьего карабина 34-летний мужчина. Полицейских стрелок встретил плотным огнем, ранив при этом оперативника. Капитана полиции с огнестрельным ранением бедра из-под огня вытащили сотрудники Росгвардии, после чего он был госпитализирован. В больнице врачи извлекли из раны заряд дроби – около сорока свинцовых шариков.

Министр Артем Хохорин оценил профессионализм сотрудника уголовного розыска: «Проявил ты себя достойно».

Также присутствовавший в госпитале шеф казанской полиции Алексей Соколов заметил, что члены следственно-оперативной группы и сотрудники Росгвардии по РТ с первых минут действовали слаженно, блокировав преступника, что позволило избежать жертв среди граждан.

Артем Хохорин вручил подчиненному нагрудный знак «Почетный сотрудник МВД по РТ», отметив, что будет ходатайствовать о представлении капитана Тухфатуллова к государственной награде.

Здесь хотелось бы сказать еще вот о чем.

Уже на следующий день после казанской трагедии в Санкт-Петербурге неизвестный из охотничьего ружья расстрелял машину с двумя людьми. По предварительным данным, стрельба стала развязкой дорожного конфликта. В результате ранены трое – водитель и пассажир машины, по которой открыл огонь неадекват, и сам стрелявший, которого нейтрализовали вовремя подоспевшие полицейские.

А 26 февраля житель свердловского города Сухой Лог в приступе белой горячки открыл стрельбу из окна своей квартиры. Всего мужчина произвел десять выстрелов, ранив случайного прохожего.

4 июня 2017 года. Пьяный 45-летний москвич застрелил из охотничьего оружия трех женщин и шестерых мужчин в садоводческом товариществе в поселке Редкино Тверской области. Стрелка задержали. Причиной массовой бойни стало кем-то неосторожно сказанное слово во время застолья.

Через шесть дней 49-летний Игорь Зенков убил пятерых человек в подмосковном поселке Кратово. Изначально «кратовский стрелок» открыл огонь из окон своего дома по соседям и прохожим, а после и по прибывшим на место силовикам, ранив шестерых. Противостояние длилось около восьми часов, после чего Зенкова, как и стрелка с улицы Авангардной в Казани, нейтрализовали.

В большинстве подобных случаев преступники владели оружием на законных основаниях (исключение – «кратовский стрелок», у которого дома нашли целый арсенал запрещенного в гражданском обороте оружия). У того же стрелка с улицы Авангардной были выправлены все необходимые документы на четыре охотничьих ружья и карабин «Вепрь». К слову, это максимальное количество гладкоствольного оружия на одного человека, предусмотренное законодательством.

Формально – все по закону. Но и без ежегодных трагических напоминаний большинству давно стало понятно, что «человек с ружьем» уже давно, по большому счету, вышел из-под контроля. Существующие сегодня правила оборота охотничьего оружия введены еще в советское время, когда, во-первых, количество самих стволов не шло ни в какое сравнение с сегодняшним изобилием как гладкоствольного, так и нарезного оружия. Во-вторых, существовал жесткий контроль со стороны милиции – это проще было сделать, когда участковый знал в лицо каждого проживающего на его территории владельца «огнестрела» и численность личного состава ОВД не сокращали год от года. И, наконец, четко и бескомпромиссно работали законы, когда даже за «неуставной» нож в кармане вполне можно было схлопотать реальный срок.

Робкие попытки заговорить об этом на законодательном уровне были предприняты в 2012 году после расстрела в одном из московских офисов шестерых человек. Однако, как это часто случается, они предлагались отнюдь не практиками. А потому такие нововведения, как, например, внесудебный порядок изъятия охотничьего оружия, объективно не нашли поддержки.

Существующие сегодня правила оборота охотничьего оружия введены еще в советское время, когда, во-первых, количество самих стволов не шло ни в какое сравнение с сегодняшним изобилием как гладкоствольного, так и нарезного оружия. Во-вторых, существовал жесткий контроль со стороны милиции – это проще было сделать, когда участковый знал в лицо каждого проживающего на его территории владельца «огнестрела» и численность личного состава ОВД не сокращали год от года

Изменения в «профильные» статьи Федерального закона «Об оружии» все же вступили в силу 1 октября 2017 года. Но и этот «выстрел» был произведен мимо – вместо единовременного сбора введена государственная пошлина, уточнены сроки действия лицензий и добавлена прочая бумажная бутафория, никоим образом не защищающая законопослушных налогоплательщиков от поехавшего головой охотника.

Правда, попытки все же были: в январе этого года один из депутатов Госдумы предложил обязать всех владельцев травматического оружия носить специальные знаки отличия. Если человек вышел из дома с пистолетом, значит, об этом должны знать окружающие. По мнению законотворца, это остудило бы пыл любителей пострелять в дорожных разборках. Да и после конфликта будет проще найти виновника – поможет специальный знак. Тех же, кто собрался поохотиться, допустим, с нарезным карабином, снабженным оптикой, депутат предложил законодательно облачить в ярко оранжевые жилеты…

Выходит, все поправки, предлагаемые в последние годы к обсуждению, касаются последствий получения оружия людьми, которые теоретически могут выйти из-под контроля своего рассудка и здравого смысла. Так не логичнее ли отстроить систему владения личным оружием так, чтобы таких людей и близко не подпускать к оружейным магазинам?