„Девятый вал“ И. Эренбурга

В 1850 году художник И. К. Айвазовский написал картину «Девятый вал», в которой противопоставил мужественное упорство людей бушующей стихии.

Ровно через сто лет советский писатель И. Оренбург дал своему роману то же образное название — «Девятый вал». Он поставил себе целью раскрыть сущность величайшего движения современности — борьбы народов за мир.

Трудно найти в литературе другое подобное произведение, которое бы охватывало столько стран, людей, событий. Перед нами раскрываются две Америки, две Франции, две Германии сражающаяся Корея, народно-демократическая Чехословакия, Польская Республика, великий Советский Союз. Читатель знакомится с событиями в Вашингтоне и Джексоне, Париже и Ницце, в Берлине и Франкфурте, Праге, Варшаве, Москве и Сталинграде и множестве других городов.

С первых глав романа мы входим в тот мир, заправилы которого готовят войну по всем линиям: экономической,

военной, политической, идеологической. Здесь фабрикуется клевета и провокации, распространяются лживые сенсации продажных писак, инсценируются подставные демонстрации, чтобы сбить с толку «среднего человека», начинающего все больше и больше прозревать. Провокация против советского юрисконсульта Дмитрия Минаева, судьба невинно погибшего негра Девида Гаррисона, инсценированная демонстрация против прогрессивного французского ученого Дюма — все эти факты характеризуют так называемую американскую «демократию».

Блестящим пером памфлетиста П. Эренбург рисует «американский образ жизни» и воротил современной американской политики. Таков в романе сенатор Лоу, южный плантатор, один из поджигателей войны. Он окружает себя группой проходимцев, как убийца и гангстер майор Смидл, бесчестный кутила и пьяница журналист Бил Костер, продажный Бернсов и жестокий Ричмонд-младший. На деньги Лоу эти подонки человеческого общества организуют провокации и убийства, шпионаж и диверсии, пытаются отравить сознание народных масс военным психозом, сеять клевету, истерию и безнадежность. Эту миссию в Европе должно было выполнить по идее сенатора Лоу агентство «Трансок», по внешности обыкновенное газетное агентство, в действительности — европейское отделение американских убийц. Во главе «Тратсока» Лоу поставил своего зятя— поэта Нивеля, человека слабодушного, нерешительного. Душевно опустошенный, потерявший совесть и честь, Нивель боролся против своего народа, против Франции. До войны он писал эстетские стихи, во время войны сотрудничал с немцами, затем удрал в Швейцарию, где женился на взбалмошной дочери Лоу, уехал в Америку. Нивель надеялся получить богатое наследство сенатора Лоу, но не получил ни одного доллара: «Трансок» был ликвидирован, семейная жизнь Нивеля разбита. Став мелким служащим в парижской таможне, Нивель по вечерам на чердаке, где поселился, записывает бессмысленный, сумбурный набор слов. Такова жалкая судьба предателя.

Аналогична судьба слабохарактерного, идейно-неустойчивого немецкого архитектора Курта Рихтера. У Рихтера нехватает мужества и смелости вместе с другими честными немцами участвовать в строительства Германской демократической Республики. Он знакомится с американским майором Смидлом, невольно становится соучастником его авантюристических планов. Его легко обманывает нацист майор Ширке, возводит его на пост председателя «национал-трудовой имперской партии», цель которой — возрождение фашизма. Однако вскоре эта партия становится неугодной американцам, и Рихтера выбрасывают, как ненужную ветошь.

С большой художественной силой Эренбург показывает, как во всех странах поджигателям войны и их приспешникам противостоит лагерь сторонников мира. В самой Америке есть не только ученые типа Хенесси, но н прогрессивные ученые, как профессор Маклей, который, не боясь тюрьмы в преследований, выступает на митингах против войны, активно борется за мир. Адвокат из Джексона Кларк, которого люди сенатора Лоу за его защиту негров держали больше года в лечебнице для душевнобольных, на одном из митингов сказал: «…Они растоптали мою старость. Но я не хочу, чтобы они загубили молодых… теперь каждый честный человек должен вмешаться, не то эти негодяи погубят всех».

В странах Европы, где орудуют американские бизнесмены, военные, шпионы и журналисты, ширится движение за мир, растут и закаляются его борцы. Мы видим Францию сражающуюся, Францию героев, которые, невзирая на трудности, пренебрегая опасностями, становятся в ряды защитников родины, ее суверенных прав и свободы.

Как живая, стоит перед вами Мадо— героиня сопротивления. Дочь разорившегося фабриканта, она через многочисленные сомнения и трудности пришла к коммунистической партии. Жизнь Мадо— это вера, борьба, горение. В сопротивлении ее звали Франс. Она как бы олицетворяла борющуюся Францию. Она испытывала опасности подполья. повседневно рисковала, облегчала жизнь боевых товарищей, работала со страстью, с ожесточением. После войны она участвует в забастовках шахтеров и докеров, собирает подписи под Стокгольмским Воззванием, поднимает людей на борьбу за свободу Франция. Друзья ее любят, враги — ненавидят.

Не менее выразителен образ старого французского ученого Дюма. Он пришел к коммунистам через тюрьмы, фашистский концлагерь, через науку Наука убедила его в правильности той партии, которая выражает мысли и чаяния народа, в которой — спасение Франции. У себя на родине, в Америке, на Конгрессе сторонников мира этот неутомимый старик борется против войны, за запрещение атомного оружия, за то, чтобы это величайшее открытие было применено для мирных целей. Разрешите этой благородной задачи зависит во многом от самих ученых, в Дюма обращается с призывом к ученый Америки. Дюма умер, как жил. В последние минуты жизни он писал статью о мире и не дописал ее. Его последние слова были: «Я хочу сказать о человеческом счастье…»

Обаятельна фигура коммуниста Лежана, потерявшего семью в годы войны и борющегося с французской реакцией, за свободную Францию, за мир, за счастье народа. Став во главе докеров порта Ля Рошелль, отказавшихся грузить американское оружие, Лежан на митинге произносит волнующую речь: «Мой сын был с партизанами и погиб, ему было восемнадцать лет, группа, в которой он сражался, называлась «Сталинград». Против наших докеров вывели настоящую армию. Но докеры держатся. Американцы сошли с ума, если думают, что мы пойдем воевать против людей Сталинграда. Никогда Ля Рошелль не будет американской! Никогда французы не станут наемниками. Никогда смерть не победит!».

В лагерь борцов и мир вступает честный Французский журналист Саблон. Он не коммунист, во многом не согласен с коммунистами, хотя считает их смелыми и сильными людьми. Он верит фактом, доказательствам. Будучи в Москве в качестве корреспондента агентства «Трансок», он узнает правду о Советской Союзе, и тогда в душе Саблона рождается решительный протест против тех, кто его послал, кто действительно хочет войны. Саблон всенародно разоблачает Нивеля, принимает участие в демонстрации против приезда в Париж Эйзенхауэра, пишет книгу «Заговор смерти».

Даже художник Самба, внутренне замкнутый в одинокий, не только включается в борьбу за мир, но находит в этой борьбе волнующие сюжеты для своего творчества.

Особенно тепло изобразил И. Эренбург участие молодежи в могучем движении за мир. Гайрстон и Бетти в Америке, Эрих Шеллер и Анна Рейсберг в Германии, Рене и Ивонн во Франции— молодые люди, которые своим активным участием в борьбе за мир выражают мысли и чувства молодого поколения нашего времени.

Автор романа ярко показывает, как в авангарде этой священней борьбы за жизнь идет Советский Союз. Стремление к миру органически присуще советскому народу, строящему коммунистическое общество. В обыденной жизненной правде советского человека столько героизма, творчества и спокойной уверенности, что читателя охватывает высокое чувство гордости за свою великую Родину. Писатель сумел показать нашу страну, как страну созидания и смелых свершений.

Жизнь советских людей наполнена мирным, созидательным трудом. Старый доктор Крылов лечит людей и выполняет, почетную обязанность депутата Его дочь Наташа занята лесонасаждением. Муж Наташи — Василий Влахов восстанавливает Минск, участник Отечественной войны и партизан Воронов строит город на севере, инженер Кранц изобретает новый сельскохозяйственные машины, учительница Вера обучает детей.

На Всемирном Конгрессе мира советскому делегату профессору биологии Шебаршину с издевкой задает вопрос продажный писака Пил Костер об агрессивных якобы планах Советского Союза. Он получил простой и уверенный ответ: «Лично я, — сказал Шебаршин, — действительно теперь занят крупными оборонительными работами: мы воздвигаем

стену лесонасаждений, она нас защитит не от американцев, а от суховея. Я мог бы вам рассказать не о передвижении советских армий на юг, а о передвижении советской пшеницы, помидоров, винограда и многих других растений на север. Они продвинулись на тысячи километров. Моя специальность — агробиология. Но у нас есть и военные специалисты. Если правители Америки, пренебрегая интересами своего народа, от неразумных слов перейдут к неразумным действиям и нападут на Советский Союз, им придется ознакомиться с достижениями наших военных специалистов».

Личная жизнь Кранца и Веры, Минаева и Оли, Воронова и Лены, Шебаршина и Лели, Влахова и Наташи, описанная в романе с человеческой теплотой и искренностью, — пример того,

как советские люди через все трудности жизни проносят свое чистое чувство друг к другу, как их личная судьба нераздельны от большой судьбы матери герм-Родины.

Заканчивает свой роман Н. Эренбург первомайской демонстрацией на Красной площади. Вместе со многими демонстрантами проходит мимо ленинского Мавзолея старая учительница Нина Георгиевна Влахова, потерявшая на войне сына Сергея. Она глядела на Сталина: он улыбался: улыбнулась и Нина Георгиевна; «она улыбнулась человеку, который знал старый мир, был с Лениным, боролся, сидел в тюрьмах и взял на себя тяжелое бремя; укрепил Советское государств, провел народ через страшную бурю, а теперь ограждает мир, дыхание, жизнь…».

Каждый человек доброй воли с пользой для себя прочтет эту глубокую, страстною, умную книгу и скажет спасибо Н. Эренбургу, лауреату международной Сталинской премии «За укрепление мира между народами», одному из многочисленных борцов за мир, большому советскому писателю.

А. ШО+МАО*