Грубое нарушение демократии кооперативно-промысловой артели
К назначенному часу 26 января почти все члены кооперативно-промысловой артели «Фотохудожник» были в сборе. Заместитель председателя правления т. Штейнбух открывает отчетно-выборное собрание. Хотя с опозданием, но на собрание прибыли представители Бауманского райкома партии и Казгорбытпромсоюза гг. Макаров и Харитонова. Появление их на собрании члены артели расценили как знаменательное событие.
Свой доклад председатель правления т. Алабердина сделала по плохому образцу стандартных отчетов, в которых все как будто на месте, но нет главного — того, что волнует членов артели. В отличие от доклада прения были более острыми. Участники собрания смело вскрывали причины серьезных недостатков в работе артели, критиковали ошибки и промахи в деятельности правления. Прения показали, что в коллективе слаба трудовая дисциплина, приводились факты попустительства нарушителям дисциплины. Говорилось о бесквитанционной работе некоторых фотографов, указывалось на затхлость атмосферы, семейственность, слабое реагирование на критику.
После принятия решения состоялось выдвижение в список для тайного голосования кандидатур в члены правления и ревизионной комиссии.
Далее все пошло, как предусматривает инструкция: выдвинутые кандидатуры обсуждались каждая в отдельности. Единогласно был избран состав счетной комиссии. Начался сам процесс голосования. Было выдано 93 бюллетеня.
Мы не случайно так подробно рассказали о собрании артели. Самое главное событие произошло именно после тайного голосования. Сыр-бор разгорелся, как только стали известны результаты голосования. Когда председатель счетной комиссии т. Игнатьева объявила результаты тайного голосования, то в числе трех забаллотированных оказалась и фамилия Штейнбуха.
Заметим, что тт. Макаров и Харитонова покинули собрание, не дождавшись результата голосования.
— Здесь у нас умелый руководитель. На него можно положиться, — рассуждали они.
Пользуясь бесконтрольностью, т. Штейнбух повернул дело так. как ему было выгодно. Стремясь сохранить себя в составе правления, он принял срочные меры. Вместо того, чтобы исполнить волю хозяев артели, поставить вопрос прямо об утверждении протокола счетной комиссии. Штейнбух медлил. Два, три, четыре раза зачитывали протокол, все было на месте. Голосование прошло в соответствии с инструкцией. Все бюллетени были спущены в урну, не оказалось ни одного недействительного. Но председательствующий делает все, чтобы протокол счетной комиссии не был утвержден. Почему-то он открывает обсуждение результатов тайного голосования.
— Почему, на каком основании? — раздаются здравые голоса с мест.
Недолго думая, т. Штейнбух объявил:
— Через два дня приходите на новое собрание, будем избирать другое правление.
Не поняв толком причину срыва выборов, члены артели разошлись по домам.
Мимо нарушений демократии не прошла стенная газета. Утром вышла «Молния*. Она сигнализировала, что на собрании произошло нарушение Устава кооперативно-промысловой артели. Критическое выступление стенной газеты было понято Штейнбухом, как подрыв его авторитета. Он мечет громы и молнии по адресу редактора. Сразу же «Молния» исчезла со стены, Штейнбух ее снял и запрятал подальше от читателей. Редактору т. Тимофеевой он гневно заявил:
— Вы не имеете права без моего ведома выпускать стенную газету.
У всех на виду т. Штейнбух решил проучить редактора, чтобы неповадно было выступать с критикой. Он обвинял Тимофееву в том, что она помещает критические заметки… без согласования с секретарем парторганизации, которым и является т. Штейнбух.
Поведение т. Штейнбута стало известно в горкоме и райкоме партии. И вот созывается второе собрание артели, на которое явилось только 78 человек. Они и решили судьбу тайного голосования,— большинством в 53 голоса протокол счетной комиссии не был утвержден.
На собрании Штейнбух не выступил с признанием правильности критики по его адресу. Характерно, что никто из присутствующих — ни инструктор горкома КПСС т. Санин, ни инструктор райкома т. Антонов — не поправил Штейнбуха, не указал на ошибочность его поведения.
Бауманский райком партии, очевидно, не видит ничего особенного в поведении секретаря парторганизации промартели «Фотохудожник» т. Штейнбуха и не принимает надлежащих мер к зажимщику критики и нарушителю демократии.
М. НАЗАРОВ.
