Несомненно, наша конференция даст большую пользу и ВСНХ, и об’единениям, и товарищам с предприятий. Слушая вас, я поражался: многое, что вы говорили, было для нас открытием. Наш хозяйственный аппарат плохо знаком с истинным положением дел на производстве. В речах всех товарищей сквозило: нет нужного технического руководства со стороны объединений. Прибавьте к этому, что такого руководства нет и со стороны ВСНХ. Это будет правильно. Наше руководство заключается, главным образом, в том, что мы той или иной отрасли промышленности, тому или иному заводу даем ту или иную сумму денег, а технического руководства нет.
Многое, очень многое нам нужно изменить в приемах управления промышленностью. Возьмите такой пример: как только на заводе случится какая-нибудь крупная неполадка, объединение вызывает технического директора в Москву. В Москве заслушивают доклад и, не видя положения дела на месте, придумывают какую-нибудь чепуху, которая не помогает делу, а люди на известный срок от производства оторваны. Надо, чтобы работники объединения ездили на завод, а не наоборот. И не просто ездили, а помогали там налаживать производство.
Критикуя ВСНХ и объединения, я отнюдь не могу сказать, что у нас на предприятиях все хорошо. Сплошь и рядом мы встречаемся с таким положением: если директору удалось найти козла отпущения, если удалось свалить на кого-либо вину за прорыв, то дело считается конченным. И вместо того, чтобы браться за выполнение своей задачи, берется бумага и пишется жалоба. Надо положить этому конец. Мы ведь не на чужих, а на своих заводах работаем. Пролетариат поручил тебе завод и ты не отговаривайся, не отписывайся, выполняй, что тебе поручено. Я знаю директоров, которые из кожи лезут вон, чтобы выполнить план, чтобы выполнить приказ пролетарского государства. Вот как нужно работать. Аппарат у нас плохой. Целый ряд звеньев аппарата разъедается бюрократизмом. Вредители гнездились и еще наверно кое-где гнездятся в нашем аппарате. И в этой обстановке — тот директор, который не дерется, не борется изо всех сил за выполнение своих задач, а отписывается бумажкой, тот директор — последний бюрократ и бездельник.
Много было тут жалоб на недостатки планирования. Многие жалобы справедливы, но есть и никчемные жалобы. Вот многие жаловались, что по несколько раз пересматривалась цифра капитальных вложений по тому или иному предприятию. Что, спрашивается, пересматривалось? Ваши бумаги пересматривались. Вы много запросили, мы не могли столько дать, приходилось резать. Не хочу сказать, что это хорошо, но это иногда бывает неизбежно.
Много здесь говорилось о транспорте, который очень часто срывает работу наших предприятий. Необходимо поставить транспорт на ноги. И решающую роль тут должна сыграть промышленность. Из Баку и Грозного сообщают о том, что некуда девать нефть, что нефть не вывозится. Почему? Нет цистерн. Керосина в стране сколько угодно, а в Москве у керосиновых лавок очереди. Почему? Нет цистерн, чтобы перевезти достаточное количество керосина из Баку.
Огромная ответственность промышленности и перед весенней посевной кампанией. Нужно дать необходимое количество машин и запасных частей во что бы то ни стало.
Необходимо также обратить больше внимания на премирование. Надо установить такой порядок, чтобы каждая хорошая работа поощрялась. И не только портретом в газете, не только приветствием на собрании, а и определенным денежным вознаграждением. Кое-кто пытался мне возражать по поводу строительства социалистических городов. Да, я против дворцов, стоящих больших миллионов и строящихся в то время, когда на Урале тысячи горнорабочих живут в землянках. Нам рано строить социалистические города. Вот строим мы огромный Магнитогорский завод. Но, почему прежде, чем подняли первую доменную печь, магнитогорцы взялись за постройку дома советов в 5.000.000 рублей? Почему 5.000.000 руб. нужно ухлопывать на это, когда за 500.000 можно построить прекрасный дом? Школу надо строить, но почему нужно тратить на это 13.000.000, а не 5.000.000? Магнитогорцы строят ВТУЗ, стоимостью в 15.000.000. И говорят, подобного нигде в мире нет. Можно смело согласиться, что нигде в мире нет таких дураков. Прежде всего завод. Вместе с заводом— необходимое количество жилищ и культурно-бытовых учреждений. А вот через 3-4 года, когда завод пойдет полным ходом и будет давать доход, тогда мы снимем маленькие клубы и временные дома и построим на их месте такие дворцы, каких нигде в мире.
Очень много говорилось здесь о единоначалии. Есть много жалоб на ущемление единоначалия со стороны партийных и профсоюзных организаций. Нельзя потакать этому ущемлению. Но что поделаешь, когда кроют вас по заслугам. Хозяйственник должен быть образцом и в хозяйственном, и партийном отношении. Только на этом пути можно добиться действительного единоначалия. Вопрос единоначалия — это вопрос умения руководить, умения хозяйствовать, умения настоять на выполнении плана. Программа текущего года — не легкая. Но мы должны ее выполнить, во чтобы то ни стало. Некоторые говорят: «Чего торопиться?» — Есть куда торопиться нам, товарищи. Мы идем от успеха к успеху, а в стране всего не хватает. Дело в том, что потребности также растут. В стране кипит классовая борьба. Кулак, которого мы на основе сплошной коллективизации вырываем с корнем, бешено сопротивляется. У него есть своя агентура в городе в лице Рамзиных. Рамзин — это не только агентура Пуанкаре, это агентура и кулака. И вопрос классовой борьбы, вопрос «кто-кого» — это вопрос о темпах нашего развития. Мы войны не хотим, но кругом нас все готовятся к войне и, прежде всего, к войне против нас. Буржуазия ничего не пощадит, чтобы сокрушить нас. Единственное наше спасение, единственный путь к победе — это путь борьбы за большевистские темпы нашего развития. И чем быстрее мы будем развивать наше со- циалистическое хозяйство, тем менее опасно будет для нас это нападение.
— Я не сомневаюсь, — кончает под громкие аплодисменты т. Орджоникидзе, — в том, что, несмотря на все трудности, мы под руководством ленинской партии и ее ЦК с лучшим ленинцем тов. Сталиным во главе, — вместе со всем рабочим классом, охваченным энтузиазмом строительства, вместе с партийными и профессиональными организациями, добьемся дальнейших успехов, осуществим лозунг «пятилетку — в четыре года».
Москва, 5 февраля. (По радио).