Юбилейный с‘езд Общества археологии, истории и этнографии явился переклич­кой культурных деятелей, изучающих народы Волжско-Камского края. Быт наро­дов нашего края, их язык и обычаи, прошлое и настоящее — все это нашло свое отражение на юбилейных заседаниях, осо­бенно в работах секции этнографии и лингвистики.

При открытии с‘езда Н. Векслин вспом­нил слова С. М. Шпилевского, который 50 лет том назад писал:

,,Особенною силою движения жизни и вместе с этим возможностью развития от­личаются только племена высшие, называемые историческими: у других племен поч­ти незаметно постепенного развития или оно останавливается”.

К другим, неисторическим племенам С.М. Шпилевский относил и „инородцев” на­шего края. Что-ж, С. М. Шпилевский по-своему был прав, только он не договари­вает до конца. В царские времена куль­турное развитие „инородцев” действитель­но проходило очень  медленно, но не по­тому, что они представляют собой низшие племена, а исключительно в силу того, что они веками угнетались „историческими” племенами. Как жаль, что автор велико­державных строк не дожил до наших дней и не мог присутствовать на заседаниях секции этнографий и лингвистики. Во всех областях национальной культуры ре­волюция вызвала колоссальный сдвиг.

Во время доклада В. Г. Егорова об истории изучения чувашского языка хо­дили по рукам слушателей две примеча­тельные книги. Обе в старинных кожаных переплетах, обе из библиотеки Академии Наук. Одна из них, изданная в 1796 году, называется „Сочинения, принадлежащие к грамматике чувашского язык”, другая — ,,Начертания правил чувашского языка”. Непривычные странные названия, тяжело­весные сугубо-ученые книги. Но еще в 70-х годах прошлого столетия этими двумя книгами исчерпывалось все, что имелось в русской литературе о чувашском языке, правда, с тех пор много поработали над изучением чувашского языка В. И. Золотницкий, В. К. Магницкий, академик В. В. Радлов и поныне здравствующий Н. И. Ашмарин. При их участии был создан ли­тературный чувашский язык и окончатель­но установлена транскрипция, но лишь ре­волюция вызвала к жизни подлинно ху­дожественную литературу на чувашском языке.

Главнейшие этапы ее развития была от­мечены в докладе Г. И. Комиссарова. В чувашской литературе уже представлены все жанры. Имеется много популярных произведений, есть свои любимые писатели. Об’единенные в ассоциацию пролетарских писателей чувашские авторы совершенствуются все больше и больше.

Не менее показателен был доклад баш­кирского научного работника Г. В. Вильданова.

Нынешнюю территорию Башреспублики башкиры населяют почти полторы тысячи лет, но, несмотря на это, до революции этнография и фольклор башкирского на­рода не были предметом самостоятельного изучения. Русские востоковеды занимались ими урывками, от случая к случаю.

После революции местные культурные силы решили восполнить этот пробел и с большим энтузиазмом принялись за рабо­ту. В результате уже вышел шестой вы­пуск трудов Общества изучения Башки­рии, изданы башкирские пословицы, на­родные песни, загадки и т. д. и т. д.

***

Принципиально важные вопросы были выдвинуты Н. И. Воробьевым и М. М. Хо­мяковым.

М. М. Хомяков поставил про­блему марксистской обработки собранного этнографического материала.

— Каждый исследователь при изучении того или иного обряда, —указывал М. М. Хомяков — должен иметь свой метод, свой угол зрения, свою рабочую гипотезу. Каж­дый исследователь должен в пестрой смене пережитков, условностей, обычаев и обря­дов находить отголоски классовой борьбы, вскрывать „экономику” событий.

Н. И. Воробьев говорил о краевом культурном комплексе. По его мнению, общность географических и экономических условий края неизбежно создает значитель­ные культурные связи между отдельными народностями. Финская, турецкая и рус­ская культуры взаимно переплетаются, примыкают друг к другу, в результате как в материальной, так а в духовной куль­туре народностей ряд моментов получает специфический краевой характер. Это и дает основание говорить о краевом куль­турное комплексе.

В настоящее время пора перейти от соби­рания только фактов к собиранию сравни­тельных этнографических материалов. Это будет иметь большое значение не только в чисто научной, но и в практической работе.

***

Кроме перечисленных докладов, секция этнографии и лингвистики заслушала сооб­щения С. Г. Вахиди, проф. В. В. Никольского, А. Г. Данилина, А. И. Козлова, А. К. Булича.

С. Г. Вахида сделал сообщение о найденной им редчайшей татарской руко­писи Нагидж-Эль-Фарадис. Это произведе­ние является единственным источником, по которому можно изучить татарский ли­тературный язык и орфографию эпохи Золотой Орды и восстановить многие те­перь уже забытые слова и термины того времени.

Проф. Н. В. Никольский, в до­кладе „Хлеб в произведениях чувашского народного творчества” сообщил много ин­тересных обрядов, связанных с употребле­нием хлеба.

В понимании чуваш еще недавно хлеб считался ценностью, более высокой даже чем человек, хлеб играл видную роль на сва­дебных, поминальных и других обрядах, в атмосфере религиозно-мистических расска­зов о хлебе проходило и воспитание детей, в стародавние времена хлеб приносился чувашами в жертву земле, домовому, духам предков и т.д.

А. И. Козлов выступил с докладом „Русские народные песни Казанской губ. конца 19-го и начала 20-го века”. В каче­стве живой иллюстрации он исполнил на скрипке ряд свадебных, хороводных и иг­ровых песен и несколько казачьих песен, занесенных к нам с Дона в войну14 года.

С особой выразительностью А. И. Козлов оттенил чередование мажора с параллель­ным минором в одной и той же мелодии. Это одна из характерных особенностей русской народной песни, в ней много кра­соты и обаяния.                                                  

   Сергей Арбатов.