В цехах все чаще и чаще стали по-говаривать о создании коммун. Каждый рабочий чувствовал, что коммуной работать лучше, но все-таки никто не решался на этот шаг.
Однажды, после работы, в посадке собрались молодые ребята. Речь держал комсомолец Овсяников:
—Ребята, чего мы смотрим! Что мы, ждать что ли будем, когда старики-рабочие организуют коммуну, да нас будут звать к себе?!
—Да-а, неудобно получится,—согласился с ним Волкисев.
На другой день по цеху прошла весть, комсомольцы Овсяников, Волкисев и Константинов организовались в коммуну.
Цеховой треугольник не поддержал ребят: их снимали с разводки и пере-брасывали на другие работы. Комсомольцы протестовали. Они говорили:
Дайте нам спокойно работать и мы вам докажем, что новая форма труда высоко поднимает производительность”.
Через 20 дней коммунка дала повышение производительности: Спустя месяц она заставила с собой считаться.
коммуну стали проситься взрослые рабочие. Она приняла Тукова, Плесцо- ва, Лазарева, Чернышева, Хасмутдинова. Так, волею комсомольцев, создалась в посадке, на разводной машине, первая ка кожзаводе им. Ленина бригада-коммуна. Коммуна показывала блестящие успехи, превысила задание на 80 проц. Даже сейчас, после 50 процентного повышения нормы выработки, эта коммуна дает сверх задания до 25 проц.
Поют машины трудовую песнь. Идут разговоры про коммуну среди разводчиков.
Ну, что из того, что комсомольцы организовались в коммуну?
—Так, случайно. Выгодно —вот и сколотились!
Попробуйте вот еще на какой-нибудь работе организовать коммуну.
И комсомольцы попробовали.
Комсомольская бригада красильщиц, придя в комнату секретаря ячейки комсомола, заявила:
Наша бригада к XVI партсъезду будет работать коммуной.
Если к комсомольцам-коммунарам треугольник отнесся холодно, то комсомолок встретил в штыки. Инструктор Павлов разбивал коммунку. Раскидывал членов ее на всевозможные работы. Коммунарки пробовали протестовать:
—Нас на краске работает 17 человек. Почему вы, т. Павлов, на другие работы не посылаете нечленов коммуны?
—Это уж позвольте мне знать! Я за свои действия отвечаю, и о том, кого куда перекидывать, с вами советовать
ся не буду! Извольте подчиниться!
И твердо держась труддисциплины комсомолки подчинялись.
После работы ходили просить поддержки у треугольника, их выслушивали, говорили „ладно” и… забывали.
После одного неудачного дня, когда ребят разбросали по цеху, члены коммуны заколебались. Хотели ее распустить, но вспомнив, что на коммунку смотрит весь цех, следят за ее работой, коммунарки решили не сдаваться.
С тех пор прошло много времени. Коммунка из четырех человек: Бутаевой, Широковой, Ермиловой в Кабелевой—пользуется авторитетом.
И теперь в кожзаводе создаются еще десяток коммун из старых рабочих.
Комсомольцы идут впереди. Сейчас они воюют за внесенное ими предложение оставить на краске вместо 17 человек только 7. Они дают твердое обещание справиться с работой. Долго не сдавалась администрация на их предложение, но и тут комсомольцы победили. И. Д.