В бою.

„Вперед”, „ к противнику”, „за со­циалистическое строительство”—эти слова сильнее динамита. Сотни тел ник­нут к земле, но они упорно и непре­клонно приближаются в лоб цели № 10. Бомбометы противника свин­цовыми стакажами. Паренек из Забай­калья не считает, сколько пролетело „смертных”, он сосредоточенно ползет рядом с Ерохиным и останавливается лишь для того, чтобы наполнить пат­ронами магазинку.

У цели К 10 остановка. Видно как справа, переваливаясь, ползут наши танки, над головой реют Красные птпицы. Где-то сзади бьет наша артилле­рия. Ерохин уже ранен. Он успел побы­вать в тылу у противника и вывести из строя лошадей, на которых подво­зили патроны к бело-китайским окопам.

—     Ерохин, иди на пункт,—крйчат то­варищи по отделению.

—     Хайло не разевай… чего орешь… отвечает Ерохин—лучше голову побе­реги, а то, вроде меня, дурочку сва­ляешь.                        I,

Шошист-пулеметчик Авилов ^яростно осыпает бранью сдою машинку, которая не вйдержала непрерывной пальбы и „закисла”.

—     Сволота!—презрительно, надсонец, броеает он по адресу пулемета и хва­тает винтовку убитого товарища. Но Авилова враг уже отметил. Точная стрельба Авилова из пулемета успела произвести опустошения в рядах бан­дитов. Около Авилова роем ложатся пули. Из винтовки он-успевает сделать лишь несколько выстрелов и вдруг бес­сильно опускает на руки голову. Земля вокруг Авилова окрашивается кровью.

Первые укрепления взяты к вечеру. Отдых. В темноте быстро ужинали. Эн-цы пошли вправо, в обход от Джалайнора.

—  Вперед, вперед

Развернув знамена, части Особой преследовали невыдержавших натиска бело-китайцев.

„Манчжурия” была взята…

… После боя на перевязочном пункте Ерохин шутил с пареньком из Забай­калья:

—     Тебя какая ранила… небось „смертная“?

—     Бандитская—отвечал паренек. И они оба свернули цыгарки из кисета, подаренного Ерохину девушкой из да­лекого Ленинграда.