С этой сложнейшей операцией можно сравнить процесс, который происходит сегодня в Республиканской клинической больнице. Вот уже почти год здесь ведется полная реконструкция практически всех зданий и помещений, но ни на один день главная больница республики не закрывала своих дверей для пациентов. Ее живой организм по-прежнему функционирует, спасая людей. А в 2012 год РКБ должна вступить обновленной снаружи и внутри, приблизившись по уровню технической оснащенности и комфортности к лучшим европейским аналогам.

Российская медицинская школа всегда была одной из передовых в мире: перелистайте страницы медицинских энциклопедий, посчитайте, сколько болезней и хирургических операций носят имена российских эскулапов. Вровень с россиянами стоят разве что англичане да немцы… Но только глубоких знаний предмета, профессиональной смелости врача для того, чтобы тяжело больной человек выздоровел, увы, недостаточно. После блестяще проведенной операции наступает не менее ответственный период лечения – послеоперационное выхаживание пациента. А вот этот этап в хороших зарубежных клиниках всегда был отлажен куда тщательнее, по части сервиса мы уступали.

В РКБ работают сегодня ведущие специалисты России, по уровню и количеству реконструктивных операций на сосудах эта больница держит третье место после Пермского специализированного института сердечно-сосудистой хирургии и Санкт-Петербургского института им. Дженелидзе, а также одно из первых мест в России по числу и качеству эндохирургических торакальных вмешательств. Ее отделению сосудистой хирургии в рейтинге аналогичных отделений принадлежит вторая строчка следом за Новосибирским НИИ патологии кровообращения. Здесь расположено одно из лучших отделений аритмологии в России… Впрочем, успехи и достижения медиков РКБ можно перечислять долго. Важно, что ведущие специалисты республики совсем скоро будут работать в подобающих их уровню условиях. 

В перечень объектов, подлежащих ремонту, вошли главный корпус больницы, приемно-диагностическое отделение, бактериологическая лаборатория, поликлиника, перинатальный центр, вся коммуникационная часть, клинико-диагностический модуль с биохимической лабораторией. Вместе с переоснащением «перестройка» потребует более двух миллиардов рублей из федерального и республиканского бюджетов.

А пока, как и в прошлом году, за день в операционных здесь проводится 60-70 операций, без отклонений идет выполнение программы госгарантий. С начала года в РКБ получили лечение более 30 тысяч человек. А об уникальной пока для Татарстана операции по трансплантации печени, которую недавно осуществили медики РКБ совместно с московскими специалистами, «РТ» уже писала.

Какими усилиями удается добиться таких результатов в условиях стройки? Разговор об этом – с главным врачом РКБ Рустемом Гайфуллиным. 

– Сейчас мы получили возможность создать больницу, соответствующую самым высоким мировым стандартам, в том числе и по уровню комфортности, – говорит Рустем Фаизович. – Например, палаты теперь рассчитаны максимум на трех пациентов, каждый этаж оборудован автономной системой приточно-вытяжной вентиляции с обеззараживанием воздуха. Так называемые консоли жизнеобеспечения – у изголовья каждой койки, по-современному оборудованы санузлы…  В прежних санузлах не только душа – поручней не было, а высокие пороги делали их недоступными для людей с ограниченными возможностями. Все это нужно было переделывать. 

Начали мы с четвертого блока больницы, где располагаются практически все хирургические отделения – ЛОР, абдоминальной и торакальной, сосудистой хирургии, нейрохирургическое. Освободили за два дня, перевели временно в другие отделения, и – за дело. К лету хирургия вернулась на свое законное место. И вот так, посредством постоянных «рокировок» мы освобождаем для ремонта одно отделение, чуть уплотняя другие.

Сегодня в процессе реконструкции больницы участвуют более 1300 человек. Стройка идет полным ходом, однако – и я могу заявить это с полной ответственностью – на лечебном процессе, на его результатах это ни в коем случае не отражается. Разумеется, в палатах тесновато, иногда и в коридорах койки приходится ставить. Но и персонал, и пациенты относятся к временным неудобствам с пониманием. А ведь в таких условиях нагрузка на персонал как минимум удваивается. Поначалу народ роптал, но когда появились первые результаты, стало понятно: есть ради чего терпеть… Как настоящие хозяева, сотрудники РКБ сегодня помогают строителям – обращают внимание на какие-то мелочи в обустройстве, расположении мебели, оборудования и т.п.

– Больница, тем более в которой оперируют, – это святая святых, стерильность здесь не просто желательна – необходима. И как совместить ее с ремонтом, то есть неизбежной антисанитарией?

– Совместно с проектантами, строителями мы  разработали план, согласно которому ремонт и стройка подразделений ведутся поочередно, так, чтобы зона ремонта была изолирована от лечебной территории. Операционных блоков в РКБ несколько, поэтому есть возможность замены.

– А строительный шум?

– Ну, тут ничего не поделаешь, делать ремонт бесшумно пока не научились нигде в мире. Однако ровно в десять вечера даже ненавязчивый строительный шум прекращается до следующего утра. Работы продолжаются до глубокой ночи – в три смены, но покой больных это не нарушает.

– Включенные строительные электроприборы не мешают работе медицинской аппаратуры, очень точной и порой даже капризной?

– Хороший вопрос. О том, чтобы надежно изолировать дорогостоящую и действительно очень чувствительную медицинскую технику от возможных перепадов напряжения, мы вместе со строителями в течение года разрабатывали план ремонта – по блокам, по времени и в том числе по источникам питания приборов. Источник бесперебойного электропитания у нас был предусмотрен еще до ремонта и сейчас очень пригодился. Коммуникации для строительства и жизнеобеспечения, в том числе и электропитание, раздельны. Практически все пункты плана были разработаны до нюансов. Кстати, министр здравоохранения Айрат Фаррахов поручил нам подготовку этого плана загодя – еще неизвестно было, выделят ли нам деньги на реконструкцию. По-врачебному получилось: к моменту ремонта у нас и диагноз, и методика лечения были готовы.

– Ремонт не может длиться бесконечно. Когда планируете новоселье?

– А мы его «по частям» празднуем. Многое уже завершено – вновь заработал после открытия в октябре перинатальный центр, в ноябре планируем завершение реконструкции второй очереди поликлиники – первая, напомню, была сдана в начале октября.

Президент дал поручение – к новому, 2012 году основной ремонт должен быть закончен. Ход его Рустам Нургалиевич курирует лично. Как минимум раз в неделю на стройке бывает министр Айрат Закиевич, а его первый заместитель – ежедневно. Каждое утро, в семь часов – совещание, в пятнадцать ноль-ноль – строительный штаб, а в девять вечера – строительный обход.  Думаю, выдержим график, немного уже осталось.

– И вопрос не по строительству. Так сложилось, что на серьезные руководящие медицинские посты чаще, чем медиков других специальностей, назначают хирургов. Министр – хирург, главврач онкодиспансера – хирург, БСМП – опять хирург. Список можно продолжать. Вы ведь тоже хирург. Это традиция такая, что ли?

– Ну, какая традиция? Просто, не в обиду представителям других медицинских профессий, скажу: у хирургов есть годами и образованием выработанные навыки. Во-первых, хирург дискретно мыслит, во-вторых, ему присуща решительность – ежедневно работая в режиме, когда время на принятие решение весьма ограничено, соображать учишься быстро. Промедление порой смерти подобно. И уровень ответственности высок. Для руководителя, думаю, эти качества также важны.

– Вы уже не практикуете как абдоминальный хирург?

– Увы, нет. Просто не хватает времени. Как одна из центральных клиник республики, РКБ задействована в большинстве программ, принятых в Татарстане и в России, есть пилотные направления, необходимо совершенствовать высокие медицинские технологии, где мы работаем по квотам России. Как консультант выступаю часто, а к операционному столу, к сожалению, уже не встаю.

– Все-таки двадцать один год (таков стаж хирурга Гайфуллина. – Авт.) из памяти не выкинешь. Скучаете по прежней работе?

– Очень скучаю, даже во сне иногда оперирую. Но сегодняшние мои обязанности требуют полной концентрации, так что долго терзаться воспоминаниями не приходится.

– Это что – «комплекс отличника», все только на «пятерку» делать? Говорят, вы и школу, и медвуз закончили без единой «четверки» – с золотой медалью и красным дипломом…

– Думаю, это нормальное, профессиональное отношение к порученному тебе делу.

– Значительная часть ведущих специалистов больницы – ваши сокурсники. Трудно было выстраивать отношения «начальник-подчиненный» вместо дружеских после вашего назначения главным врачом РКБ?

– Нет. Дружба и работа вполне сочетаемы, если коллектив высокопрофессиональный. Настоящим профессионалом командовать не нужно, и дисциплинировать его ни к чему. Нужно лишь дать ему возможность ежедневно реализовывать свои таланты и умения. От этого все выиграют, и в первую очередь пациенты.    

– И все же только самым современным медицинским оборудованием и замечательными врачами проблему выхаживания больных не решить…

– Это вы о медицинских сестрах? Между организацией ухода за больным в России и за рубежом есть принципиальная разница. Там основная работа по выхаживанию тяжелых больных – именно на них. То есть врач назначает лечение и процедуры, а остальное делает медицинская сестра. И от того, насколько скрупулезно, своевременно и добросовестно она выполнит все назначения, насколько сможет заинтересовать пациента в их неукоснительном выполнении, зависит как минимум половина успеха. Часто больной и врача-то в лицо не знает, зато медсестра на какое-то время становится ему ближе родственницы. Но…  

Медсестра на Западе получает весьма неплохо, а мы все больше на душевную составляющую напираем. Ну, это уже наша внутренняя кухня.

Пациенту нужно, чтобы его качественно лечили. Наше дело – это обеспечить.

А чудо исцеления… Наш Президент утверждает: «Чтобы произошло чудо, нужно очень много работать». Я на сто процентов с этим согласен. В отношении медицины тоже.