Недавно в Казани были проведены четыре уникальные для России операции – в рамках клинических испытаний нового для нас метода лечения болезни Паркинсона. Редко случается, чтобы медикам какого-то города удалось опередить по части новшеств Москву и Санкт-Петербург, но это – именно такой случай. Дело в том, что разрешение Минздрава РФ на проведение клинических испытаний новой технологии год назад одновременно получили три города – Москва, Санкт-Петербург и Казань. Но медики столицы Татарстана оказались более подготовленными. Уже около пяти лет в КГМУ и городском консультативно-диагностическом центре экстрапирамидной патологии при негосударственном учреждении здравоохранения “Отделенческая клиническая больница на станции Казань ОАО РЖД” оказывают помощь пациентам, страдающим этим тяжелым заболеванием. А в республике их насчитывается около сорока тысяч.

До недавнего времени считалось, что излечению болезнь Паркинсона не поддается. Неужели что-то изменилось? Рассказать об этом мы попросили заведующую центром Зулейху Залялову.

Динамику болезни предсказать трудно

– Первая операция прошла в конце января этого года, – говорит Зулейха Абдуллазяновна. – Пациент, 62-летний мужчина, чувствует себя замечательно, да и три следующих – тоже.

– По-моему, у этого заболевания есть еще одно название – “паралич дрожательный”. Вроде бы все начинается с дрожания рук. Наверное, это доставляет массу неудобств, но так ли уж страшно?

– Если бы только дрожанием рук все ограничивалось… На самом деле с этого действительно все только начинается. Заболевание тяжелое: человеку, хоть раз в жизни увидевшему воочию страдания больного в серьезной стадии, вряд ли удастся это забыть. А “заря” на первый взгляд безобидна – пациент начинает ощущать неловкость в одной половине туловища. Это некоторая замедленность, скованность, часто – дрожание в конечностях. Но дальше – больше.

Со временем болезнь “перебирается” и на другую половину туловища, затем добавляется нарушение устойчивости равновесия. Ощущение человека ужасное – ясность мысли полная, а тело команд головы не слушается. Осознанная беспомощность… Куда уж хуже. По сей день учеными не выяснена причина появления заболевания, даже группу риска очертить невозможно. Известно, что организм больного почему-то перестает вырабатывать биологически активное вещество дофамин.

“Производит” его так называемая черная субстанция мозга, в которой массово начинают гибнуть нейроны. Но вот почему это происходит? А раз непонятна причина, невозможно и устранить ее. Получается, что не только устранить болезнь, но даже замедлить ее течение пока невозможно. Речь можно вести лишь об уменьшении ее проявлений. И больные обречены на пожизненный прием препаратов леводопа, которые доставляют дофамин извне. Но и тут свои сложности – со временем эти препараты начинают давать побочный эффект.

Дело в том, что лекарства выпускаются в виде таблеток, так что дофамин в мозг поступает неравномерно, порциями. Организм больного начинает перестраиваться, мгновенно “захватывая” все сразу. В результате состояние больного меняется от нормального самочувствия вплоть до полной обездвиженности несколько раз в день. На медицинском языке это называется флюктуацией. И чем чаще пациент принимает лекарство, тем короче становятся промежутки сносного состояния.

И даже на фоне сравнительно неплохого самочувствия у человека часто появляются непроизвольные насильственные движения – гиперкинез, так что совершенно здоровым он себя не чувствует никогда. Рано или поздно это обязательно инвалидность. Человек несчастен, несчастны его близкие.

Течение болезни и ее продолжительность, динамику развития предсказать трудно, все это очень индивидуально. Но при правильно подобранной терапии трудоспособность пациент может сохранять достаточно долго – и пять, и более лет. Эта, пусть временная, оттяжка может быть весьма полезной, ведь медицина в этой сфере развивается очень активно. В частности, хирургические методы.

– А какой-то технологии, чтобы препарат поступал в кровь больного постоянно, не придумали?

– Как раз в этом и заключается новый метод лечения, клинические исследования которого начаты в Казани. По сути, это несложная операция – устанавливается зонд, и через небольшое отверстие в стенке желудка лекарство в виде геля из специальной емкости постоянно поступает больному. Объема “кассеты” хватает на сутки, но, чтобы ее сменить, не требуется помощи врача – после простенького инструктажа пациент справляется сам. За рубежом этот метод применяется с 1998 года, и результаты прекрасные. Но есть у этого метода существенный недостаток – уж очень он дорог, около пятидесяти тысяч евро в год. Как вы думаете, многим больным такое лечение по карману?

Есть и другие методы. Например, из области нанотехнологий, так называемая хроническая электростимуляция. К тем участкам мозга, которые стимулируют гиперактивность при болезни Паркинсона, подводятся электроды (под кожей шеи они соединяются с батареей, как для кардиостимулятора, у пациента и врача есть пульт, регулирующий силу тока), при помощи которых импульс “гасится”. В МКДЦ хоть завтра готовы начать применение этого метода, но… И эта система очень дорога – миллион рублей. Все снова упирается в деньги.

Необходима программа ведения больных на разной стадии разными способами, причем хорошо финансируемая. Расходы на клинические испытания, в том числе пребывание участников в больнице, подготовку и проведение операции взяла на себя фирма Solvay Pharma – разработчик новой технологии. Она же бесплатно поставляет помпы и кассеты с гелем. Так что бесплатную помощь получат еще десять больных, а дальше? Будет ли создана система оказания помощи пациентам с болезнью Паркинсона, покажет время. Сегодня, по нашей базе данных, в которой только за прошлый год добавилось пятьсот человек, двести семьдесят нуждаются в подобной хирургической помощи.

Вопреки общепринятому мнению, будто болезнь Паркинсона поражает в основном людей старшего возраста, среди пациентов центра появляется все больше представителей работоспособной части населения – сорока-сорокапятилетних людей, даже тридцатилетние уже не редкость.

Лечение паркинсонизма предполагает назначение двух-трех препаратов пожизненно, тогда как в льготе находятся максимум два из них. В результате больные покупают недостающие лекарства сами, и в месяц лечение обходится им в сумму от четырех до семи тысяч рублей. И так будет всю оставшуюся жизнь. А ведь продолжительность жизни при болезни Паркинсона не уменьшается, снижается только ее качество.

Не только Паркинсон

Вообще экстрапирамидная патология занимает в неврологии особое место, поскольку очень сложна. Уж насколько неврология “хитрый” раздел медицины, а экстрапирамидная – особенно.

– Дело в том, что некоторые из таких заболеваний крайне редки, порой даже уникальны, – поясняет Зулейха Залялова. – И врачу приходится каждый раз “открывать Америку”, определяя индивидуальное лечение. К тому же у болезни Паркинсона предостаточно “братьев-сестер” – болезней, внешне ее напоминающих, но имеющих другую этиологию. При постановке диагноза на первый план выходит мастерство врача – необходимо отличить их друг от друга, иначе и “залечить” недолго.

Эти состояния сопровождаются либо, как болезнь Паркинсона, замедленностью, обездвиженностью, либо наоборот – гиперкинезом – тиками, хореей (в переводе с латинского – “пляска”), дистонией – допустим, голова повернулась и зафиксировалась в этом положении, а назад – никак. Или блефароспазм – самопроизвольное закрытие глаз, и открыть их невозможно какое-то время. Вздрагивания, подергивания, дрожание – чего только нет. По статистике, на сто тысяч населения 400 случаев тремора – дрожания рук. И не по причине алкогольных возлияний, заметьте.

– Это внешне некрасиво или чем-то еще грозит?

– По-разному, но и внешних проявлений порой достаточно. К примеру, тики проявляются чаще в подростковом возрасте. А дети ведь жестокие, дразнят больного, тот становится изгоем… На таком фоне со временем появляется и вторичное нервное заболевание. С мелкой дрожью рук тоже проблем не оберешься. Например, несколько моих пациентов ездят со справками для ГАИ, что не с похмелья руки дрожат, а по болезни.

А блефароспазм – функциональная слепота? Это состояние может длиться час, может – сутки. Как ни странно, инвалидность в таком случае не полагается, называют это состояние неврозом.

– Да как хотите назовите, работать-то человек не может…

– Естественно, не может. Так вот единственным пока эффективным средством для лечения таких патологий являются инъекции ботулотоксина. Этот препарат вводят в мышцу, подверженную гиперкинезу. Ботулотоксин на какое-то время практически ее парализует – она теряет силу. К слову сказать, тот же эффект используют и в косметологии – инъекция Ботокса “выключает” на какое-то время мышцу лица, та бездействует – а нет мимики, нет и морщин.

Так вот эти инъекции тоже недешевы, и без узаконенного статуса инвалидности больной вынужден будет оплачивать их сам. Но забота о таких пациентах окупится сторицей – счастливый, работающий человек во всех отношениях “выгоднее”, нежели больной и закомплексованный…

Кстати, первой в республике делать эти инъекции начала именно Зулейха Залялова. Училась этому во Франции и имеет сертификаты по всем четырем разрешенным препаратам. И отмечает – во французском центре, аналогичном казанскому, инъекции препарата в день получают пятнадцать-двадцать человек, заметьте, на льготной основе. У нас пока очень немного таких пациентов, и платят они за себя сами.

– Любой новый метод требует больших вложений, а без помощи государства эти пациенты обречены, – утверждает она.

Пока же центр един в трех лицах – Залялова и врач, и медсестра, и даже… санитарка. Предполагается, что скоро появится возможность принять на работу еще одного врача. Но нужны клинические койки, хотя бы несколько. Конечно, в подавляющем большинстве случаев заболевания, относящиеся к разряду экстрапирамидных, лечатся амбулаторно. Однако порой для установки диагноза, выбора препарата и регулировки его дозы необходимо постоянное наблюдение врача – хотя бы на несколько дней. А ведь для обслуживания больных всей республики (пусть и городской центр, но обслуживает больных со всего Татарстана, даже из соседних регионов приезжают) потребуется не более десяти мест в стационаре.

Подобных центров в стране немного. Например, в казанский едут из соседних Марий Эл, Башкортостана и т.д. Понятно, образуется очередь – запись ведется на три месяца вперед. И ждать уменьшения числа больных не приходится, число пациентов центра только увеличивается день ото дня. Да и как иначе? Раз уж мы поставили целью существенное увеличение продолжительности жизни татарстанцев, то нужно быть готовым и к тому, что болезней, настигающих людей чаще все же в пожилом возрасте, станет больше. И к этому нужно быть готовыми.