Как уже сообщалось, два дня в Казани работал научный форум по проблемам наркомании. В нем приняли участие не только представители 20 регионов Российской Федерации, но и специалисты здравоохранного ведомства страны. Главный детский нарколог Минздрава России Алексей Надеждин дал нашему корреспонденту эксклюзивное интервью. А начал он разговор с характеристики нынешней наркоситуации.
– Наркомания остается острейшей проблемой современности. Несмотря на то, что начиная с 2000 года органы исполнительной власти страны и субъектов Федерации приняли беспрецедентные меры по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, потребление их остается высоким. Вместе с тем с 2001 года мы начали получать результаты, подтверждающие правильность избранной государственной стратегии в борьбе с этим злом. Вот конкретные цифры, подтверждающие, что молодежь, особенно несовершеннолетние, стала меньше потреблять наркотики. По сравнению с 2000 годом в 2001-м заболеваемость сократилась на 70 процентов, а в 2002-м – еще на 46. В 1999 году на учете с диагнозом “наркомания” состояло 7974 подростка. Сейчас – около четырех тысяч. Заметно меняется ментальность молодежи – она становится менее либеральной, более традиционной, более патриотичной…
– Но не кажется ли вам, Алексей Валентинович, что, отмечая этот позитив, мы все же в чем-то обманываем себя?
– Позитив – вне сомнения. Ведь тенденция потребления наркотических средств определяется рядом параметров, которые недоступны для манипулирования. Уменьшилось, например, количество смертей от передозировки, сократилось и число ВИЧ-инфицированных шприцевым путем. Сейчас преобладает половой путь передачи инфекции. Это свидетельствует о том, что инъекционные наркотики в России стали употреблять меньше.
А в чем мы себя обманываем, так это в том, что исключаем наркотики из всей палитры психоактивных веществ. Я имею в виду прежде всего алкоголь. Здесь политика властей далека от рациональной и прагматичной. Ну, согласитесь, отсутствуют законы, которые запрещали бы продавать алкоголь несовершеннолетним, реклама алкогольных напитков, пива, сигарет никем не контролируема, разнузданна, неуправляема… Вы знаете, сколько в Казани магазинов, торгующих спиртным? Наверняка за тысячу перевалит. А вот на всю Норвегию таких магазинов лишь 160! Чувствуете разницу?
– Добавлю: при огромном количестве питейных заведений у нас в городе совсем нет безалкогольных кафе и прочих точек трезвого семейного досуга. Инициатива общественных организаций, давно добивающихся этого, попросту не замечается.
– А я о чем говорю? Нет рациональной государственной стратегии. Занимаясь профилактикой наркомании, мы не только должны внушить ребенку отвращение к наркотическому шприцу, мы должны учить его доброте, любви, пониманию прекрасного, смысла жизни. Ведь биологическая предрасположенность к наркотикам наблюдается у не очень большого процента детей, а наркоманами становится значительное количество. Средний возраст начала потребления наркотиков у нас в России 13-14 лет, алкоголя и табака – 11-12. Мне попадались и девятилетние наркоманы, но, к счастью, это пока нетипично. Так вот, на ту группу, которая не предрасположена к потреблению наркотиков и пока еще не влилась в ряды наркоманов под влиянием социальных факторов, мы и должны направить свои профилактические усилия, все средства морально-нравственного и в том числе религиозного воспитания, сторонником которого я являюсь. Насколько знаю, в Татарстане активно сотрудничают две основные конфессии – ислам и Русская православная церковь. И слава Богу! Пусть они сотрудничают и впредь, воспитывают, смягчают души своих прихожан и их детей, и ничего плохого в этом влиянии я не вижу.
– В своем приветственном слове участникам конференции наш Председатель Госсовета высказал мысль, с которой не каждый согласится. Он считает, что государство затратило и продолжает тратить немало усилий и средств на борьбу с наркоманией и теперь пришло время строго спросить и с семьи за воспитание детей. Между тем семьи, потерявшие детей-наркоманов, или те, кто еще продолжает бороться с наркобедой, держат на государство небезосновательную обиду. Не социальные ли катаклизмы, как следствие смены общественного строя и непродуманных реформ, стали первопричиной многих бед, поломали судьбы миллионов людей?
– Да, с этим трудно не согласиться. Но и Фарид Хайруллович Мухаметшин прав. Как человек глубоко государственный, он понимает, что наркомания – это преемственное заболевание. И пока мы не победим алкоголизм и наркоманию во взрослой среде, мы не сможем уберечь от этого детей. Ты растишь ребенка в своей семье, значит, ты ответствен за него, что бы с ним ни случилось. И вот этот постулат должен быть отправным для действия людей, работающих в сфере пресечения преступлений среди подростков, для республиканской комиссии по делам несовершеннолетних. Все они должны очень пристально отслеживать социальное окружение подрастающего поколения.
– Мы много говорим о демографическом кризисе. Быть может, проблема не столько в том, что мало детей рождается, а больше в том, что не можем уберечь уже родившихся?
– Проблема и в том, и в другом. Вот я проехался по Казани, видел социальную рекламу, нацеленную на пропаганду материнства. Суть: мама, папа и один ребенок – счастье. А почему один-то? Лучше пять! И тогда население Казани, Татарстана и в целом России будет возрастать, и от этого выиграют все. Я думаю, что раньше или позже, но демографические проблемы все-таки будут решены. Ведь у нас огромные просторы, перенаселенность нам не грозит. Мы – не Голландия, где крайне плотная населенность. У них, по-моему, чем меньше будет народа, тем лучше…
– Не потому ли наркотики там свободно гуляют по стране? Гибнет молодежь – и наплевать? Кстати, как вы относитесь к легализации легких наркотиков, в частности, к метадоновым программам? Года два назад у нас проходила конференция по проблемам наркомании, и многих насторожило открытое лоббирование заместительной терапии со стороны некоторых ученых.
– Я давно уже на основании своего клинического опыта выработал резко отрицательное отношение к метадоновым “играм”. И очень рад, что мое мнение совпадает с такой же позицией Минздрава России и конкретно министра Юрия Леонидовича Шевченко. Дискутировать не о чем – на территории Российской Федерации применение метадоновых программ признано недопустимым. Их применение неизбежно повлечет за собой увеличение числа наркоманов и приведет к еще большим материальным и людским потерям. В клиниках Москвы и ряде научных центров лечатся сотни больных с метадоновой зависимостью, и лечение проходит тяжело. Отмену героина наркоман переносит легче, чем отмену метадона. Доказано, что метадон – опасный наркотик уличного потребления и в сознании наркомана он не ассоциируется с лекарством, а воспринимается исключительно как наркотик.
– Видимо, Запад ищет рынки сбыта этого зелья и, естественно, находит в России сторонников. Как понять, что этим занимается и такая авторитетная международная организация, как “Врачи без границ”?
– Я далек от политического идеализма и не считаю, что наша страна живет в окружении добрых и праведных соседей. Если люди воюют, даже проживая на одной лестничной площадке, что же говорить о народах и государствах! У нас гремят взрывы террористических актов, не затухают очаги напряженности в бывшей Югославии, Ираке, Чечне… И вы думаете, что зарубежные силы зла не будут использовать наркоманию в своих целях? Будут и используют. Все, что касается метадона, обратите внимание, почему-то сразу же получает щедрое финансирование из-за рубежа. Я как-то ради интереса обратился к “Врачам без границ”. Вот вы, говорю, гуманитарная организация, помогите профинансировать очень толковый антинаркотический телепроект. Согласились, но с условием, что в этот проект будет включена раздача шприцев наркоманам, презервативов в вузах и школах и, конечно же, пропаганда метадона…
– Извините, но вас могут упрекнуть в излишней политизации…
– Как представитель органов исполнительной власти, я вынужден ответить, что мы, к сожалению, не свободны от политики и вся наша жизнь переплетена ею. Нет абсолютно неполитизированных и рафинированных истин, все истины политизированы. Современный человек – человек политический. Это сказал не я, это сказали философы. Живя в идеологизированном обществе, не политизируя, можно только разве что розы выращивать на приусадебном участке.
– Все же попытаемся уйти от политики. Не кажется ли вам, что в борьбе с наркоманией особенно консервативны органы образования?
– Не кажется. В нашем обществе, которое не обладает в должной степени информационной безопасностью, самое консервативное звено на текущий день – здравоохранение. Консерватизм, по моему твердому убеждению, является здоровым, объединяющим и позитивным началом. Наша страна пережила эпоху коренного экономического и политического перелома. Мы были открыты всем влияниям, и эта открытость обернулась для нас колоссальными бедами, человеческими и материальными потерями. И сейчас, как вы, очевидно, заметили, в федеральной и региональной политике начинают преобладать консервативные тенденции – это опора на государственный патриотизм, на духовную и религиозную культуру народов, на нравственные консервативные, а не либеральные ценности. В этом здоровом консерватизме я вижу залог будущего возрождения России.
– Признаюсь, приятно это услышать от чиновника из центра. Но вы меня не поняли, Алексей Валентинович. Под консервативностью органов образования я имела в виду их неповоротливость, косность, инертность.
– И тут я с вами не согласен. Образование сейчас активно включилось в процесс профилактики наркомании. Наша задача сейчас не в том, чтобы подстегнуть инициативу педагогов, учителей, а в том, чтобы проконтролировать и предостеречь их от увлечения различными зарубежными технологиями, которые вместо пользы могут принести вред.
Беседовала
