Весна нынче не просто дружная: середина мая больше смахивала на середину июля, а к концу месяца уже кое-где и листья пожелтели от зноя. Соответственно, и «болячки» жаркого лета перекочевали в весну. Так, медики отмечают существенное увеличение числа случаев инфарктов и инсультов.

Можно ли избежать инсульта или хотя бы сделать его последствия как можно менее ощутимыми, какие меры предосторожности можно принять? Об этом мы поговорим с руководителем отделения для больных с острыми нарушениями мозгового кровообращения Республиканской клинической больницы, заслуженным врачом Татарстана Халидом Мамедовым.

– Сейчас поток больных и вправду несколько увеличился, – говорит Халид Ибадович. – И, к сожалению, далеко не все попадают в руки врачей вовремя. Казалось бы, сегодня в республике четко организована служба помощи при инсультах: столько сосудистых центров, как в Татарстане, пожалуй, нет пока ни в одном регионе России. Но все равно многие наши пациенты даже при появлении серьезных, угрожающих жизни симптомов пытаются сначала отлежаться дома, а в клинику поступают уже в запущенном состоянии. Информированность населения еще слабая…

Наш разговор прерывает телефонный звонок. В трубке – взволнованный женский голос. Звонит фельдшер из Пестречинского района. Ее вызвали к сорокалетней жительнице поселка: соседка забежала к ней по какой-то надобности и увидела хозяйку лежащей на полу.

– Я сама ничего сделать не могу, даже в сознание ее привести. По-моему, геморрагический инсульт, – торопливо говорит фельдшер. – Скорую? Да, уже вызвала.

Несколько профессиональных вопросов прояснили ситуацию, Мамедов рекомендовал немедленно везти больную в РКБ и тут же перезвонил в приемный покой больницы.

– Похоже, действительно инсульт, – констатирует он. – Думаю, через полчаса женщина будет у нас, дежурная бригада уже наготове. Впрочем, врачи не нуждались в моем предупреждении – они и так круглосуточно в полной готовности, но со скорой сообщение должно быть в обязательном порядке, такова логистика лечения. К нам пациентка поступит уже с определенным набором обследований – их сделают в реанимобиле по дороге в больницу: медики снимут кардиограмму, сделают экспресс-анализ крови.

– Если ее так быстро доставят в стационар, есть ли смысл делать анализы по дороге?

– Безусловно. Первоначальный диагноз ставит врач скорой, а мы должны быть максимально проинформированы о нем заранее. Дело в том, что даже специалист на первоначальном этапе может перепутать симптомы инсульта, например, с теми, что бывают при эпилептическом припадке. Вы же слышали – я спросил, не прикушен ли язык, нет ли самопроизвольного мочеиспускания. Это подтвердило бы эпилепсию, которая тоже дает картину пареза. Это так называемый паралич Тодда, который проходит вместе с приступом. Он может сохраняться в течение нескольких часов, и неопытный врач может перепутать его с инсультом и начать лечение, которое совершенно ни к чему. А вот резкое повышение уровня сахара в крови – более десяти единиц – уже признак инсульта, это для нас важная информация: если уровень сахара больше двадцати или меньше двух, то нельзя делать тромболизис – растворение тромба при помощи специальных препаратов.

Мы получаем пациента в приемном отделении, быстро осматриваем еще раз, ставим предварительный диагноз, клинический осмотр занимает около десяти минут. Тут же, в приемном покое, проводим компьютерную томографию – еще минут шесть. Если есть нарушение мозгового кровообращения, то больного сразу, вне зависимости от тяжести состояния, переводят в палату интенсивной терапии – в реанимацию. Если инсульт обыкновенный, то пациент проводит в этой палате три дня, если осложненный – до шести. Сюда приходит специалист по нейровизуализации, кардиолог отделения и другие врачи.

В тяжелых случаях консилиум тут же обсуждает вопрос необходимости тромболизиса или эндоартерэктомии – удаления тромба без вскрытия сосуда на раннем этапе лечения. Проводится катетеризация периферических и центральных вен, анализ на свертываемость, уровень холестерина и еще на ряд показателей крови.

• При инсульте – нарушении мозгового кровообращения – в определенной части мозга кровоток снижается или прекращается совсем. Инсульт является одной из основных причин ухудшения работы мозга у взрослых людей. Существует два типа инсультов. Ишемический случается, если тромб блокирует артерию или капилляр в мозге. Восемьдесят процентов инсультов – ишемические. Второй тип инсульта – геморрагический, когда в мозге лопается кровеносный сосуд и происходит кровоизлияние. В обоих случаях клетки поврежденной области мозга перестают получать кислород и начинают погибать.

В течение получаса результаты уже на руках у врачей. Приблизительно через час готов полный диагноз. Если противопоказаний нет и мы укладываемся в «терапевтическое окно» (четыре с половиной «золотых» часа с момента появления первых симптомов инсульта. – Прим. авт.), то при ишемическом инсульте больному проводят тромболизис. В 2012 году у нас в отделении было проведено тридцать три тромболизиса, в прошлом – двадцать пять, в этом – уже шестнадцать. Более девяноста процентов из них успешны, это показатель хорошей европейской сосудистой клиники.

Если просвет сосуда закрыт более чем на восемьдесят процентов, это так называемый критический стеноз, и головной мозг катастрофически страдает от недостатка кислорода, то тромб удаляют.

Затем из отделения сосудистой реанимации пациента переводят в общую палату. С первых дней к нему приходят врачи-реабилитологи, начинается работа по восстановлению функций организма.

Затем – продолжение реабилитации в специальном центре, которых в республике несколько: на базе казанской больницы №13, в госпитале ветеранов войн и наш, в Боровом Матюшино.

При геморрагическом инсульте мы работаем с нейрохирургами. Здесь по показаниям возможно удаление гематомы. Но если операция противопоказана, то ведется консервативное лечение. При аневризме, например, операция показана практически всегда. Пораженный участок либо исключают из кровообращения, либо стентируют. Возможно проведение эндоскопической операции – через сосуды.

Симптомы у обоих видов инсульта похожие, но геморрагический более агрессивен, сопровождается высокой температурой, сильной головной болью, рвотой. Ишемический более «плавен»: например, совершенно неожиданно у пациента отнимается рука. Или утром, проснувшись, человек вдруг обнаруживает, что не может встать с постели, пошевелить рукой. Как правило, ночные инсульты возникают у людей, имеющих проблемы с сердцем.

– Какие симптомы должны сразу же насторожить и больного, и его близких?

– Перекашивание лица – асимметрия заметна сразу самому несведущему человеку, нарушенная речевая функция – заплетающийся язык, слабость и онемение руки или ноги. Руки – чаще. Если появляется хоть один из этих трех симптомов – немедленно к врачу.

– Часты ли ложные вызовы?

– Ошибки бывают. Чаще потому, что врач скорой не может точно оценить состояние больного. Этому нужно учиться. Однако лучше доставить к нам неинсультника, чем не привезти больного с инсультом.

Встречаются, конечно, хитрецы, которые таким образом пытаются лечь в больницу «провериться», не желая ждать очереди. Но это бессмысленно – при диагностике их вычисляют мгновенно. Мы их даже не госпитализируем – просто проводим как амбулаторных больных, но по всем правилам, по журналу. Время и государственные деньги тратим – это да. Но такое отношение к собственному здоровью лучше, чем позднее обращение. А таких, увы, куда больше. Например, за январь в периоде «терапевтического окна» к нам поступили всего два пациента с ишемическим инсультом – из тридцати, госпитализированных за эти дни. Они получили тромболизис и ушли из больницы с минимальными потерями для здоровья. Прибавьте к числу «опоздавших ишемических» двадцать пациентов с геморрагическим инсультом, тоже доставленных с опозданием, и вы поймете отчаяние врачей, которые хотели бы, но уже не могут провести больному эффективное лечение…

Помню, в 2010 году даже был приказ Минздрава, согласно которому мы брали максимум шестичасовой инсульт. С одной стороны, это обоснованно – остальных везти к нам просто нерационально, ведь консервативное лечение можно оказывать во многих больницах республики. Сейчас острым периодом считается временной отрезок в двадцать восемь дней, и мы принимаем таких больных.

– Общий тромболизис – штука замечательная, многим уже спасшая жизнь и сохранившая ее качество. На Западе сейчас все активнее применяют локальный эндоваскулярный тромболизис, когда препарат вводят максимально близко к тромбу, по сосудам.

– Возможность есть уже сейчас у нас, но пока опыт проведения таких манипуляций сравнительно небольшой. А наши коллеги в МКДЦ – региональном сосудистом центре – это уже активно делают. Думаю, совсем скоро мы тоже будем проводить такую процедуру.

Сегодня мы обслуживаем 270 тысяч взрослого населения республики: Приволжского района Казани, Пестречинского, Лаишевского, Высокогорского, и Рыбно-Слободского районов Татарстана. Могу сказать, что эффективность лечения достаточно высокая. Смертность от инсульта у нас – не более десяти процентов, тогда как в обычном неврологическом отделении летальных исходов двадцать пять – тридцать процентов. До тридцати процентов снизилась инвалидизация, то есть подавляющее большинство наших пациентов после болезни функционально независимы. Но эти цифры могли бы быть несравнимо выше, будь наше население более внимательным к собственному здоровью. В общем, образованных много, а знающих и умеющих применять свои знания на практике куда меньше. А жаль…

Признаки инсульта:

появление неожиданной слабости;

онемение или паралич мышц лица, руки или ноги, обычно с одной стороны тела;

необычное затруднение или нарушение речи;

резкое ухудшение зрения одного или обоих глаз;

неожиданное нарушение походки;

головокружение;

потеря равновесия или координации;

острые головные боли без каких-либо причин.