Засуха, случившаяся аномальным летом прошлого года, ударила и по ООО «Коммуна», что в Буинском районе. Солнце калило, как над африканской саванной, за лето не выпало ни капли дождя. Как следствие – неурожай. По сравнению с прежними годами зерна собрали меньше вчетверо, сахарной свеклы – втрое, кормовых культур – в полтора раза.

Однако среди «коммунаров» в эту зиму паники нет, поскольку в предыдущий относительно благоприятный по погоде год благодаря умелому хозяйствованию ими был создан достаточный запас прочности. Потому возникло желание поглубже вникнуть в практику их хозяйствования: вдруг этот опыт сослужит добрую службу и другим сельчанам?

РАЗВЕ В НАЗВАНИИ ДЕЛО?

От асфальта улицы пешеходная бетонная дорожка ведет к двухэтажному каменному зданию, под крышей которого разместились сельский муниципальный совет, сбербанк, почта, участковый милиционер, контора крестьянского хозяйства «Коммуна». Над дверью кабинета руководителя хозяйства табличка: «Председатель колхоза». «Коммунары» свое хозяйство по привычке так и называют: «колхоз».

И сегодняшний день «Коммуны», завтрашние чаяния ее тружеников связаны прежде всего с именем Жаудата Хусаинова, предприимчивая натура которого удачно соединилась с трудолюбивым характером «коммунаров». Люди в хозяйстве подобрались сноровистые, умелые. Достижений на полях и фермах добиваются благодаря организованности, прилежанию, сознанию, что благополучие каждого подворья, всей их сельской общины зависит в первую очередь от коллективного труда на общих полях и фермах. И психология эта исходит изначально от Жаудата Хусаинова. В свое время он, окончив сельхозинститут, был здесь колхозным агрономом, парторгом и исподволь создавал в коллективе микроклимат, основанный на принципе «Один за всех, все – за одного!».

«Это что же,  встрепенется иной читатель,  Хусаинов, проповедуя общинную форму землепользования, которую российские реформаторы отвергают, идет против течения, препятствует осуществлению в стране земельной реформы?» Нет, все наоборот – не противостоит, а ищет, как современную сельскую действительность реорганизовать с большей эффективностью. Доказательством тому – практические результаты хозяйства.

Разве дело в названии – колхоз, фермерское хозяйство, кооператив, агрофирма?  размышляет Хусаинов.  Важно, что мы в одной артели. Десять человек, если они вместе, сильнее, чем разобщенные сто. Главный критерий – результат. Форму мы соблюли, собственниками паев – частниками, как требует нынешнее поветрие времени, оформились. Что будет дальше – покажет время. Сейчас «коммунары», среди них и я, – собственники земельных наделов, как и прежде, хозяйствуем одной крестьянской артелью, разбитой на бригады и фермы. То есть по сути те же колхозники, которые работают на арендованных у себя наделах, по своим внутренним правилам, убедившись, что на земле хозяйствовать коллективно все же сподручнее, чем рвать жилы в одиночку.

ДИВИДЕНДЫ С ЧУЖИХ МОЗОЛЕЙ

Колхозную кабалу, пустые палочки трудодней не бранил разве что только самый ленивый. Сколько про колхозы написано критических статей, «разоблачительных» книг! Между тем удачных образцов общинного землепользования, на чем испокон веков держалось российское село, на мой взгляд, было явно больше.

Из пятидесяти тысяч колхозов и совхозов, которые были в стране в канун реформ, девять из каждых десяти хозяйствовали рентабельно, с прибылью. Колхозная система – это организованные, технически хорошо оснащенные производства, они требовали профессионального, высокого качества управления. Прежде всего от тех, кто правил, рулил страной. Болотная трясина была там, наверху, в головах обитателей высоких кабинетов. Однако и новые хозяева России не захотели утруждать себя поиском и исправлением действительных причин неудач сельского хозяйства, а рубанули сплеча: разогнать к чертовой матери эти колхозы и совхозы! Всю общественную собственность – миллионы гектаров угодий, пашни, лугов, миллионы голов скота, технику, фермы, мастерские – поделить на паи. А дальше каждый волен поступать, как пожелает: хозяйствовать ли в одиночку, объединиться ли в кооперативы, агрофирмы, ассоциации или же, передав паи в аренду, жить самим, как французские рантье, на дивиденды с чужих мозолей.

ПОСПЕШАТЬ НЕ ТОРОПЯСЬ

И как повели себя в этих условиях председатель и рядовые труженики «Коммуны»?

– Прежде чем исполнить указ «разбежаться», «коммунары» собрались на сельское вече. На первом сходе ни к чему не пришли, хотя спорили друг с другом до хрипоты. Пришлось собираться еще раз. Люди понимали, что выбирают не просто форму собственности, а свою судьбу. Жители колхозных бригад в маленьких селеньицах Средние Лощи, Кабаланы, Быковка, Козма, Черки-Бикбаево стали ломать головы, как общее добро поделить по дворам.

Словом, вопросов было намного больше, чем ответов. До последнего грошика подсчитывали, что приобретут, если разбегутся из колхоза, что потеряют, если останутся вместе. На одной чаше весов были соблазнительные гектары своей земли, которую можно обрабатывать, продать, заложить, завещать детям, внукам, были свобода от мозолистой дисциплины колхозной кабалы, понуканий далеких от земли больших столоначальников и местных «бонапартиков», на другой – постоянная, как на заводском производстве, колхозная зарплата, ежегодные отпуска, возможность, если нападет хворь, спокойно отлежаться в больнице, по льготной путевке за счет артели поехать в санаторий. Самые же серьезные аргументы за общинную жизнь – дети, садик и школа, которые живы колхозной поддержкой.

Голосовать «за» не лежала душа. Единоличное землепользование в отечественной практике хозяйствования было давно пройденной стариной. А вздымать руку «против» не позволял ельцинский указ,  признается Жаудат Салихович.  Как быть? Где соломоново решение? Поступили так. На место прежней вывески «Правление колхоза «Коммуна» приколотили новую: «Правление коллективного хозяйства «Коммуна». Над дверью в мой кабинет оставили прежнюю: «Председатель колхоза». А в документах зарегистрировали новый статус хозяйства – ООО, стали колхозниками со своими земельными паями. И народу привычно, и начальству предъявлять к нам претензии не за что.

БЛАГОДАРНОСТЬ ОТ СВИФТА

Джонатан Свифт, автор книги о необыкновенных путешествиях Гулливера, оставил потомкам заповедь, как оценивать эффект стараний земледельцев. На наш взгляд, актуальную на все времена. «Тот, кто сумел бы вырастить два колоса там, где прежде рос один, две былинки травы, где росла одна, заслужил бы благодарность всего человечества».

Первые колхозные страницы в татарском ауле Черки-Кильдуразы относятся к 1930 году, когда 53 крестьянских хозяйства решили объединиться в колхоз. Первые урожаи колхозной нивы были такими: пшеница и рожь – по 7,5 центнера, овес – 6,5, горох – 7 центнеров. В предвоенные сороковые годы урожаи зернового клина – в пределах 810 центнеров. Для того времени прилично. Вспомним: после войны за стопудовый урожай – 16 центнеров  давали Золотую Звезду Героя Соцтруда.

В последней пятилетке ушедшего ХХ века – это уже перед самым началом эпохи реформ – в «Коммуне» средняя урожайность хлебной нивы составляла 32,2 центнера. Урожайность минувших лет нового тысячелетия стабильно превышала 60 центнеров, а в отдельные годы – и 70. Продуктивность самой «денежной» культуры – сахарной свеклы  в последние несколько лет держалась в диапазоне 400700 центнеров.

Благосостояние хозяйства куется не только на полях, но и на фермах. В 1996 году на фермах «Коммуны» удой на корову был 4465 килограммов, в 2000м – 5360. В 2001 – 2009 годы надои выросли с 6211 до 9773 килограммов.

При общем падении аграрной отрасли страны, повсеместной разрухе в «Коммуне» двух-трехкратное увеличение производства всех видов продукции достигнуто на тех же самых угодьях, что и прежде. И что примечательно: вдвое меньшим числом рабочих рук!

ПРЯНИК И КНУТ СТИМУЛА

В романе Льва Толстого «Анна Каренина» владелец поместья помещик Левин озабочен, как эффективнее использовать несколько десятин лугов, полей, стадо элитных буренок, не шибко старательных мужиков. «Никакая деятельность не может быть прочна,  рассуждает помещик,  если она не имеет основы в личном интересе».

В «Коммуне» используются действенные рычаги материальных и моральных стимулов. Правила суровые, но справедливые – нельзя одинаково вознаграждать трудоголика и лентяя. Рычаги стимулирования здесь применяют не обезличенно, а персонально, начиная с председателя и кончая скотниками, подвозчиками кормов. С учетом личных заслуг, прилежания, добросовестного исполнения обязанностей.

В 2009 году каждый «коммунар» положил в колхозную казну 464 тысячи рублей. По сравнению с результатами в других хозяйствах агропрома России этот показатель выше в 34 раза. Из этой суммы обратно, как вознаграждение за труд, каждому «коммунару» на руки выдали 116 тысяч рублей, то есть девять с лишним тысяч в месяц. Это средняя зарплата, а механизаторы, доярки, скотники получают больше. У лучших доярок месячная зарплата за 15 тысяч рублей. И вот какая тут хитрая механика, побуждающая животноводов хозяйства разводить хорошее молочное стадо: за надои от буренок­рекордисток здесь платят больше, чем за молоко, полученное от обычных коров.

В «Коммуне» исключено, чтобы на ферму вовремя не подвезли корма, не убрали под скотиной, в кипятильниках не оказалось нагретой воды, отказала техника. Вот откуда в хозяйстве гурт коров­рекордисток – от правильных материальных и моральных стимулов труда.

Кроме денежной, в хозяйстве широко практикуют натур­оплату. Ее величина зависит от количества намолачиваемого зерна. Чем выше урожай – тем больше натуроплата. На двор в среднем выходит по полтора центнера зерна.

Доплату за выслугу лет – кажется, такой практики сейчас нет ни у шахтеров, ни у нефтяников, ни у строителей – в «Коммуне» начинают начислять после трех лет работы. Сначала десять процентов, потом все больше. К пятидесяти годам колхозники, начавшие работать в хозяйстве сразу после школы, получают доплату в 30 процентов. Общие годовые выплаты за выслугу лет, за честь быть колхозником, в «Коммуне» составляют более 400 тысяч рублей.

На улицах хозяйства – асфальт, в домах – газ, на фермах – подъезды из бетонных плит. На центральной усадьбе – детский сад: если из семьи два человека работают в колхозе, плату за малышей вносит колхоз. Построили два клуба. В школьной столовой учеников кормят бесплатно – доплату к бюджетным деньгам взял на себя колхоз. В страду в мастерских, в поле, на ферме – бесплатное питание.

Крестьянский опыт кильдуразовских «коммунаров», которые и в смутные годы реформ нашли в себе силы меньшим количеством работающих улучшить производственные и социальные показатели, дорог тем, что его можно повторить, размножить в конкретных, может быть, в еще более эффективных вариантах, положить в основу земельных отношений в аграрном секторе государства.

В чем же секрет такого умелого хозяйствования? Этот вопрос адресуем руководителю данного буинского хозяйства Жаудату Хусаинову.

Выручает крестьянское правило корма запасать всегда с избытком, на полтора, а то и два года,  говорит он.  И не просто для сохранения стада, а чтобы весь год получать нормальные надои и привесы. Кормов буренке надо сыпать не минимум, для этого на день ей хватит и четырех кормовых единиц, а максимум. Норма: на литр молока – килограмм фуража. В эту зиму как никогда кстати оказались неизрасходованные припасы 2009 года: зерна оставалось 3 тысячи тонн, сенажа и силоса – 10 тысяч. Кое-что смогли все же заготовить минувшими летом­осенью и потому сейчас гурты кормим досыта.

Марсель ЗАРИПОВ,
Мунир АГЛИУЛЛИН