Притяжение земли

Из сотрудников ОБХСС (отдела по борьбе с хищениями социалистической собственности) в фермеры Миннегаян Шакирзянов уходил непросто. На бюро Заинского райкома КПСС, куда его вызвали для разбора заявления, – а это был 1991 год, первый секретарь строго и сердито выговаривал 41-летнему мужчине за непродуманное намерение. И неудивительно: работник правоохранительных органов, практически представитель власти, уходил не просто в народ и не просто в частники, а в фермеры – в отряд вообще непонятных и чуждых советской власти элементов, которые, по мнению членов бюро, почти наверняка появлялись тогда на свет божий не иначе, как бабочки-однодневки. Покрасуются-покрасуются, да и испарятся в одночасье.

У Миннегаяна была другая точка зрения: работая в органах, он повидал немало такого, отчего на душе становилось муторно. И постепенно созревал и настраивался на то, чтобы самостоятельно и свободно трудиться на земле, честно зарабатывая на жизнь себе и семье. Образование подходящее было – Чистопольский совхоз-техникум по специальности “механизация сельского хозяйства”. Плюс Академия МВД СССР, учеба в которой тоже оказалась не лишней. А тут как раз были приняты законы о земельной реформе и фермерском хозяйстве.

В общем, на бюро Шакирзянов не отступился от своего намерения и покинул заседание со строгим выговором.

Спросите, почему Шакирзянова потянуло к земле? Объяснение простое: корни крестьянские. Родился и вырос Миннегаян в селе Малые Кирмени Мамадышского района, в числе восьми братьев и сестер по возрасту был вторым. Отец – Гаяз Шакирзянович – работал в местном колхозе главным инженером, мать – Бибинур Хасановна в последние годы была домохозяйкой. С детских лет на Миннегаяна легла забота о младших, рос он отцу подмогой, матери – опорой. У Шакирзяновых на подворье скота всегда было много, на огороде тоже полно работы. А пилить-колоть дрова? Тогда молодому и неокрепшему Миннегаяну все это казалось каторгой. По-ребячески хотелось бежать на речку или в лесок поиграть с друзьями-товарищами. Иногда это удавалось, но чаще семейные заботы и родительская строгость брали верх.

А в летние каникулы он подрабатывал в колхозе. В основном, на заготовке кормов в качестве грузчика, но приходилось быть и сеяльщиком, и скирдоправом. Здесь же, в родном хозяйстве, Миннегаян проходил и летнюю производственную практику по учебной программе совхоза-техникума.

Горе луковое

В марте 1991 года Шакирзянов получил в аренду 22 гектара земли. Взяв льготный в то время кредит, прикупил технику и занялся овощеводством – стал выращивать репчатый лук и лук-севок, под которые отвел две трети участка. Остальную часть занял зерновыми культурами.

Поначалу дело пошло успешно. Проштудировав учебники по лукосеянию, а главное, изучив опыт нижнекамского лукосеющего совхоза “Октябрь буляге”, где директором был однокашник Миннегаяна Райхат Гарипов, начинающий фермер в первый же год собрал с каждого гектара более 100 центнеров репчатого лука.

– В лукосеянии что важно? – задает вопрос Миннегаян Гаязович и сам же на него отвечает: чтобы плантации были чисты от сорняков, и чтобы удобрять почву не “на глазок”, а с учетом данных агрохимического анализа почв. На что я и стал обращать основное внимание…

С наемными работниками Шакирзянов расплачивался ежедневно и не скупясь, поэтому особых проблем с уборкой урожая у него не было. В иные дни до 60 человек – пенсионеры, школьники, горожане – трудились на фермерском поле.

Однако в основе успеха фермера лежал все же его личный труд и труд его семьи – жены Гузели Нуриевны и двух дочерей – Гульнары и Гульнас. На тракторе Миннегаян обрабатывал почву, готовя ее к посеву, вносил удобрения, вел сев чернушки, затем все лето рыхлил и пропалывал междурядья. В особо засушливые годы производил полив.

Выручая за товарную продукцию неплохие деньги, прикупал технику, строил производственные помещения.

Но в 1996 году Шакирзянов обжегся. Причем обжегся так сильно, что с луком “завязал”. И, возможно, надолго, если не навсегда.

Случилось так, что он, доверившись знакомым, купил у них и посадил чернушку нерайонированного южного сорта. Урожай получился отменным.

Фермеру бы радоваться, но как назло в тот год лук везде выдался урожайным, и реализация пошла туго. А в декабре “южанин”, не приспособленный к длительному хранению, вовсю начал на складе прорастать, высыхать и гнить. В марте Миннегаян Гаязович вывез на городскую свалку 30 тонн севка – плоды своего нелегкого труда. С тех пор он о луке и слышать ничего не хочет.

Новая страсть

Вообще-то, Шакирзянов по принципу “куда кривая вывезет” не живет. Степенный, основательный, уверенный в себе, он олицетворяет собой настоящего хозяина – умного, деловитого, расчетливого. Другое дело, что жизнь подбрасывает иногда такие каверзы, которые предусмотреть, предугадать невозможно.

Отказавшись от лука и расширив за счет земельных паев населения свои владения до ста с лишним гектаров, Миннегаян занялся возделыванием зерновых и крупяных культур, в том числе гречихи.

С последней у него особые отношения. На заинской земле гречиха при должном к ней внимании дает неплохую отдачу, а поскольку в большинстве коллективных хозяйств в последние годы от нее отказались в пользу более урожайной пшеницы, спрос на гречневую крупу на рынке стал расти. Вот Миннегаян Гаязович и задумался: как бы наладить гречишное дело так, чтобы и самому выгоду получить, и перекупщиков-обдирал, как мух от меда, отогнать.

К тому времени на юго-востоке республики монополистом по переработке гречихи был бугульминский элеватор. Ну а монополизм в рыночных условиях, без должного государственного контроля, как известно, страшное явление. Хозяйства, сдававшие гречиху в Бугульму, не могли получить расчет годами. С поставщиков высчитывали за сорность, за влажность, за хранение – причем столько, что руководители хозяйств хватались за голову.

– Тогда и родилась у меня идея построить собственную крупорушку, – рассказывает Шакирзянов. – Все тщательно подсчитал, взвесил и стал постепенно заготавливать строительные материалы под новый цех…

Огромную помощь Миннегаяну Гаязовичу оказала тогда республиканская ассоциация фермеров. Через сельскохозяйственный потребительско-кредитный кооператив “Акчарлак” фермеру был выделен кредит в сумме 500 тысяч рублей – серьезные по тем временам деньги. Правда, при этом было выставлено условие: построенный перерабатывающий завод должен обслуживать в первую очередь фермеров. Шакирзянов, естественно, согласился.

В 2000 году завод был сдан в эксплуатацию. По этому поводу здесь было проведено выездное заседание совета фермерской республиканской ассоциации. Шампанское тогда не распивали, но чувство значимости и масштабности сделанного душу каждого участника заседания наполняло. Ведь это было первое солидное межфермерское предприятие.

Потом Миннегаян, проявив свои инженерные способности, усовершенствовал технологическую линию завода: за счет замены скребковых транспортеров на пневматические и более рациональной установки приемных емкостей сделал процесс более экономичным и менее трудоемким.

И повезли к Шакирзянову гречиху со всей округи. Чтобы максимально ускорить и упростить обслуживание поставщиков, фермер создал на специально построенном складе крупяной обменный фонд. Привозит, скажем, хозяйство машину гречихи, хозяин завода тут же выясняет, оплату в какой форме поставщик желает получить – готовой крупой или деньгами. Как правило, руководители хозяйств берут оплату крупой, потому что ее можно забрать тут же, немедленно, из обменного фонда фермера. Шакирзянову такая форма взаиморасчетов тоже выгодна.

Так на юго-востоке республики фермеры начали внедрять в сложные отношения производителей и переработчиков цивилизованные нормы.

Однако и тут недолго музыка играла. Вскоре гречишный ручеек иссяк: оказалось, что гречишное поле в хозяйствах – и в коллективных, и в фермерских – за последние годы уменьшилось настолько, что к концу зимы к заводу машины с гречихой подъезжать перестали. Межфермерское предприятие встало до нового урожая. Шум транспортеров умолк.

Горизонты расширяются

Ну а жизнь, между тем, продолжалась. Шакирзянов дни напролет был занят заботами и хлопотами. Когда районные власти стали поворачиваться к фермерам лицом и даже стали предлагать самым сильным возглавить отстающее коллективное хозяйство, Миннегаян Гаязович снова задумался: на этот раз над судьбой свинокомплекса разорившегося сельскохозяйственного производственного кооператива “Нур”. Опять прикинул и так и эдак, и решил, что в условиях, когда зерно на рынке стало до безобразия дешевым, вкладывать его в производство свинины выгоднее.

– Ну куда это годится – за килограмм зерна перекупщики стали бессовестно предлагать шестьдесят копеек! – сетует фермер. – Резонней хлеб скармливать животным и продавать мясо, а еще лучше – колбасу.

С этими мыслями Шакирзянов и пошел к главе районной администрации Ринату Шаеховичу Фардиеву. Тот внимательно выслушал фермера и поддержал идею.

А вскоре состоялось собрание жителей сел Второй и Третьей Бугульды, Перцовки – владельцев земельных и имущественных паев СПК “Нур”. Когда Шакирзянов предложил им, не получавшим зарплату несколько месяцев, арендную плату за земельный пай – 4 центнера зерна, четверть гектара однолетки на сено и вспашку огорода ежегодно, причем с заключением договора, люди согласились. Ведь от СПК “Нур” такой щедрости они никогда бы уже не дождались.

…Вместе с Миннегаяном Гаязовичем входим в помещение свинокомплекса: животные, разделенные по боксам на группы в зависимости от возраста, развалились на резиновых ковриках. Сытые, упитанные. Поголовье немалое. Трудно представить, что в мае прошлого года маленьких поросят, появлявшихся на свет в ветхом летнем лагере, фермеру, его домочадцам и работникам пришлось буквально спасать от грянувших вдруг холодов – в ход пошло все тряпье, какое только можно было собрать по избам. Уберегли всех.

– Хотим скоро завершить и реконструкцию маточника на девяносто голов, – говорит фермер. – Свиноводство полностью лежит на плечах моего зятя Мурата Семенова – он хороший специалист и инициативный работник.

Маточник стоит рядом с комплексом: с обрушенной кровлей, с выбитыми стеклами окон. Внутри трудится бригада строителей: настилаются полы, устанавливаются клетки. Все это, в основном, из подручного материала. Подумалось: экономен, прижимист Миннегаян.

Словно прочитав мои мысли, фермер в этот момент вспомнил и поведал о прошлогоднем случае, когда вскоре, после приемки им свинокомплекса, приехали работники энергосбыта с проверкой. Оказалось, их насторожило то, что на комплексе затраты электроэнергии уменьшились вдруг аж в два раза.

– А причина на поверхности, – едва заметно улыбается Шакирзянов. – Просто раньше лампочек здесь была уйма, и жгли электричество без счета. А мы упорядочили расход электроэнергии. Все же, как-никак, теперь это частная собственность…

Комплекс фермеру передали в собственность с условием выплаты его стоимости в течение нескольких лет. Условие вполне устраивает Шакирзянова. И в этом он видит добрые перемены в отношении к фермерству районных властей.

Верить в себя

Миннегаян Шакирзянов как фермер нынче крепко стоит на ногах. А начиналось все в муках: местные и технику ломали, и запчасти растаскивали.

– А в коллективных хозяйствах какое отношение было? – вспоминает Миннегаян. – Заглянешь по делу в гараж, а там уже вовсю следят за тобой – мол, воровать пришел…

Районные власти в первые годы фермеров будто и не замечали: бюджетные средства распределяли в основном по коллективным хозяйствам, обделяли фермеров минеральными удобрениями, горюче-смазочными материалами и средствами защиты растений. Да и возмещение за гибель посевов от стихийных бедствий до частника не доходило.

– Сейчас политика меняется, и это радует, – говорит Шакирзянов. – С теми, кто работает по-настоящему, считаются, разговаривают на равных, нас ставят в пример. Кредитные ресурсы распределяются по площади пашни, да и в помощи, когда надо, теперь не отказывают. В прошлом году, например, глава районной администрации посодействовал в выделении мне ста тонн асфальта – сейчас у меня зерносклад с твердым покрытием.

В лучшую сторону изменилось и отношение к Шакирзянову со стороны населения. Люди увидели: это не горлопан, не калиф на час, а настоящий трудяга, к тому же не тянущий одеяло на себя.

– Мы с женой давно уже на пенсии, – говорит бывший механизатор колхоза “Нур”, житель села Вторая Бугульда Иван Ильич Парамонов, – скотину не держим, но за свой земельный пай, сданный в аренду фермерскому хозяйству, Миннегаян Гаязович аккуратно дает нам и зерно, и сено, и огород пашет. Зерно и сено продаем, на выручку покупаем дрова…

У Шакирзянова уже 500 гектаров земли, в том числе 70 земельных паев местных жителей.

Зарплату наемным работникам фермер платит без задержки, среднемесячный размер ее составляет 2500 рублей. Плюс к этому благодаря оптовым закупкам и у механизаторов, и у животноводов есть возможность подешевле покупать продукты питания, чем они охотно пользуются.

– Шакирзянов – настоящий хозяин, один из лидеров фермерского движения в районе, – характеризует его председатель районной ассоциации фермерских хозяйств и крестьянских подворий Равиль Карамов.

…Фермерство, как один из укладов жизни на селе, настойчиво пробивает себе дорогу. И это закономерно. Потому что практика показала: только настоящий хозяин может вести дело разумно, рачительно. А хозяин – это тот, у кого есть собственность, а значит есть что терять при неудаче. Поэтому он и отмерит семь раз, прежде чем взяться за что-то: не прогадать бы.

А набирает силу фермерское движение прежде всего благодаря таким, как Шакирзянов. Он всегда на виду, в гуще событий. Он непременный участник всех фермерских конференций, активно участвует в ярмарках, выступает на совещаниях в районной администрации. Это – его кредо, его жизненная позиция.

– Если не показывать себя, не говорить о себе, то кто нас заметит? – резонно замечает Миннегаян Гаязович.

…Три года подряд Шакирзянов после полевых работ берет для себя и жены путевки в санаторий, но каждый раз супруга отправляется отдыхать одна – хозяйство не отпускает. Сколько дел – столько забот. Иной раз, бывает, проезжая вдоль берега реки Зай, Миннегаян притормозит, посмотрит на рыбаков и помечтает: вот закончится посевная, приедет он с удочкой и порыбачит от души. Увы, мечта эта нехитрая уже долгое время остается только мечтой.

А посевная у Шакирзянова, как всегда, прошла организованно, семена в почву уложены, как говорят агрономы, в оптимальные агротехнические сроки.