Уважаемая редакция! На основании Указа Президента РТ “О порядке преобразования колхозов, совхозов и приватизации других предприятий и организаций агропромышленного комплекса Республики Татарстан” от 10 мая 1993 года был реорганизован наш совхоз “Знамя коммунизма” Нижнекамского района, и нам раздали бумажки о выделении всем по 4,7 гектара земли. Но сейчас ни у кого из нас нет тех бумаг: заставив всех расписаться на них – будто мы все заимели кусочек земли, их забрали обратно. Хотя главный экономист хозяйства нам объясняет, что наша земля никуда не делась и остается за нами, фактически от этого мы ничего не имеем или имеем крохи. Спросите в наших селах у каждого: в 1998 году дали за пай центнер капусты, в 1999 – то же самое, в 2000 – 0,5 центнера капусты, нынче – полцентнера капусты, ведро моркови и ведро свеклы. И все.
Нам же известно, что во многих районах и СПК ежегодно выдаются за пай земли и зерно, и сено. Так, в газете “Республика Татарстан” от 3 августа 2000 года написано: “…в Актанышском районе, например, сельчанам за 1999 год выдали по 400 килограммов зерна, по тонне соломы, оказали транспортных услуг на 505 рублей, вспахали огороды, погасили земельный налог. И это – в условиях засушливого лета…” У нас же пенсионеры вынуждены скот кормить ворованным хлебом.
Устав нам не показывают, о собраниях не извещают. Действия наших руководителей – это захват чужой земли, настоящая оккупация…
Мы требуем: 1. Выдать нам гербовую бумагу о владении землей. 2. Ввести оплату конкретно за гектар пая земли не менее 5 процентов от полученного урожая. 3. На каждого хозяина земли выдать по тонне соломы и не менее 20 соток однолетней или многолетней травы.
Р.АБДУЛЬМАНОВ, Г.ФАСТЕЕВА, А.ЗАЙНУЛЛИН, Х.САХАБИЕВ, Ф.КРАСИЛЬНИКОВ, пенсионеры сел Шингальчи, Ташлык и Балчыклы (всего 31 подпись).
Вот такое письмо получила редакция газеты. Письмо, свидетельствующее о том, что земельная реформа из узкого канала законодательных актов и организационных мероприятий постепенно выходит на широкие просторы человеческого сознания. И это вселяет оптимизм, ибо только понимание и принятие сути реформы широкими массами сельского населения может стать гарантом необратимости перемен на селе, обретения землей подлинного заинтересованного хозяина. А о том, что хозяевами земли должны быть люди, которые живут и трудятся на этой земле, сегодня спорить уже не приходится – период дебатов по этой части уже позади. Так записано в татарстанских законах, не подверглось данное положение ревизии и в новом Земельном кодексе Российской Федерации.
Однако, как показывает практика, вопросы земельных отношений, аренды и арендной платы непросты. Не случайно земельная реформа то и дело натыкается на разные преграды и барьеры. Руководители многих хозяйств, пользуясь где-то неведением сельского населения, а где-то откровенно злоупотребляя служебным положением, игнорируют земельное законодательство, попирают права собственников земли.
Впрочем, у директоров и председателей есть на этот счет свои аргументы.
– В 1996 году, когда утверждали устав СПК, общим собранием решили, что первые три года дивиденды не начисляются вообще, а в последующие – только при наличии прибыли, а таковой мы не имеем последние шесть лет, -говорит председатель СПК “Шингальчи” Х.Гайнутдинов. -Почему – это отдельная тема. Тем не менее, несмотря на тяжелое положение, мы ежегодно распределяем между всеми сельчанами, имеющими скот, землю под сенокос. Выделяем им для работы и доставки сена по дворам тракторы. Ежегодно мы даем возможность купить пенсионерам по одному центнеру зерна, рабочим СПК – по два центнера. Этот год не исключение: ведомости на продажу зерна – по два центнера пенсионерам и сельской интеллигенции и одной тонне рабочим – имеются. Повторяю, речь идет о продаже зерна, а не о выдаче. К сожалению, даже нынешний богатый урожай – по 32 центнера зерна с гектара – не поправит положения. Наш СПК наряду с тремя другими хозяйствами района обеспечивает Нижнекамск овощами. Заниматься этим невыгодно, так как всю нашу прибыль от продажи сельхозпродукции съедает аренда овощехранилищ. Пока не решится этот вопрос, ни о какой прибыли, а значит и дивидендах, речи быть не может.
Из сказанного видно, что председатель СПК “Шингальчи” то ли не понимает, то ли делает вид, что не понимает происходящих в земельных отношениях перемен. Он говорит о дивидендах для сельчан, хотя речь идет о другом – об арендной плате за пользование частной собственностью. О той самой арендной плате, какую сельхозкооператив платит, например, за пользование овощехранилищами. Ведь чтобы получать дивиденды от сельхозпроизводства, надо, как минимум, иметь землю для выращивания сельхозкультур. А земля сейчас в основном – это собственность проживающего в сельской местности населения. И если СПК работает на этой земле, не заключив с ее собственниками арендных договоров и не выплачивая им арендной платы, он тем самым грубо нарушает права сельских жителей. Вот что по этому поводу говорит, например, председатель Шингальчинского совета местного самоуправления Р.Салимов:
– Согласно законодательству, между земельными пайщиками и СПК должно быть заключено соглашение, в котором оговорена земельная и имущественная доля каждого пайщика. Экземпляры соглашения должны быть у каждой стороны. В марте текущего года, когда я только начал работать, мы собрали общий сход. На нем было принято решение о выдаче удостоверения каждому пайщику с тем, чтобы копия соглашения хранилась в СПК. Мы не имеем ничего до сих пор и готовы по данному вопросу обратиться в суд с исковым заявлением. Тем более, что на собрании шла речь и о том, что при образовании СПК работающим в нем пайщикам и совхозным пенсионерам причитается и имущественный пай в размере в среднем 35 тысяч рублей. Сейчас в уставе СПК эта доля определена уже в 14800 рублей, а экономист СПК утверждает, что со временем и эта доля уменьшится.
Сейчас мы требуем, а совет местного самоуправления целиком на стороне населения, чтобы в этом году нам выдали причитающееся хотя бы зерном. Я знаю, что в других хозяйствах, например, в Тукаевском районе, зерно сельчанам и выдают по паям, и продают по льготным ценам, и сено жителям во дворы завозят. Почему же этого нет у нас?
К сказанному остается добавить, что любой председатель СПК или директор хозяйства – это наемный работник собственников земли, то бишь местного населения. Их право – принять его на работу или снять с должности. Формально так и происходит – руководитель утверждается голосованием на общих собраниях. Вот только на деле довольно часто бывает иначе: на фоне демократических процедур он фактически назначается и снимается районной властью. И хотя по логике интересы местного населения и местных властей должны совпадать, в реальной жизни все оказывается гораздо сложнее, потому нет-нет, да и сыплются искры конфликтов между народом и властью.
