Начался суд над капитаном второго судна по делу «Булгарии»

В Московском районном суде Казани начался процесс по очередному уголовному делу, возбужденному после крушения «Булгарии». На этот раз перед Фемидой должен ответить капитан буксира «Дунайский-66» Александр Егоров, который, как настаивает обвинение, прошел мимо терпящих бедствие пассажиров «Булгарии».

Стартовавший в Московском райсуде процесс стал вторым по итогам расследования самой страшной катастрофы за всю историю Татарстана. В декабре прошлого года Камскоустьинский районный суд признал капитана сухогруза «Арбат» Юрия Тучина виновным в неоказании помощи терпящим бедствие и приговорил к штрафу в 130 тысяч рублей. Капитан, который первое время после трагедии заявлял о непричастности к такому большому количеству погибших, во время следствия полностью признал вину. Что, вероятно, отразилось и на приговоре – инкриминируемая ему статья предусматривает лишение свободы.

Вообще, в «булгарской» трагедии, кроме самого дизельэлектрохода, фигурируют еще три судна: помимо вышеупомянутых, теплоход «Арабелла» – трехпалубное речное круизное судно. Именно «Арабелла» и взяла на борт 79 пассажиров с «Булгарии», спасшихся на аварийных плотах и других плавсредствах. А капитаны двух других судов, находившихся в зоне крушения и не пытавшихся, по версии следствия, помочь тонущим, автоматически угодили под следствие. Никакие доводы капитанов о том, что груженые суда раздавили бы больше людей, чем спасли, во внимание приняты не были. Капитану высшей категории с 32-летним стажем Александру Егорову предъявили обвинение по статье 270 УК РФ «Неоказание капитаном судна помощи терпящим бедствие».

Как сообщили ранее в Приволжской транспортной прокуратуре, Александр Егоров «умышленно проигнорировал сигналы бедствия», а также прошел мимо терпящих бедствие, «имея реальную возможность оказать помощь».

Как уверял журналистов сам Егоров, он не отрицает, что видел плоты с тонущей «Булгарии», но физически не мог подойти ближе и быстрее «Арабеллы». По его словам, высокие волны, порывистый ветер, две груженые баржи, которые буксировал «Дунайский-66», лишь бы навредили ходу спасательной операции. Напомним: сразу после возбуждения дела Александр Егоров заявил журналистам, что сделал все от него зависящее: освободил подход для «Арабеллы», уведя свое судно в сторону, согласовал действия с капитаном круизного лайнера, более того, продолжил движение лишь после того, как убедился в том, что люди спасены. Кстати, такой позиции придерживается и большинство спасшихся пассажиров с «Булгарии». Своей вины капитан «Дунайского-66» в суде не признал, заявив о готовности «идти до конца».

На начавшемся в понедельник процессе присутствовали десять потерпевших. Заметим, что журналистам не удалось полностью заслушать обвинительное заключение по делу, поскольку в самом начале заседания адвокат подсудимого Аида Камалова неожиданно ходатайствовала об удалении прессы из зала. Ее поддержали и подсудимый, и потерпевшие.

Любопытно, что до этого защитник охотно общалась с журналистами в коридоре, заявив, что на процессе намерена «установить объективную причину» случившегося. Аида Камалова даже сравнила трагедию «Булгарии» с недавним крушением лайнера «Коста Конкордиа» у берегов Италии, заметив, что там в первую очередь под следствие попали члены экипажа судна. По ее словам, она спросила у потерпевших, кого в спасательных шлюпках было больше – пассажиров или членов команды? Последних, ответили те. А вот от потерпевших, с которыми удалось побеседовать в коридоре суда до процесса, часто слышались реплики о владельцах утонувшего дизельэлектрохода. «На скамье подсудимых должны сидеть те, кто выпустил судно в рейс, и те, кому оно принадлежит! А Егоров там все равно не смог бы ничего сделать», – заявила одна из потерпевших, потерявшая в трагедии родную сестру.

Представители СМИ, само собой, остались недовольны «закрытием» столь значимого для общественности процесса. К тому же единственным аргументом защиты, инициировавшим закрытый режим, было то, что «обстановка и так накалена до предела». В Верховном суде РТ отреагировали на реакцию прессы к вечеру. В итоге пишущим журналистам разрешили присутствовать на всех заседаниях, а фото- и видео-съемку осуществлять с разрешения председательствующего.