Документальный очерк

«Четвертая рота». В Интернете много информации о различных воинских подразделениях с аналогичным названием, но упоминаний об этой вы не найдете.

– Это неудивительно. О своей преступной деятельности во всеуслышание говорят только террористы – и то после совершения теракта, – поясняет старший следователь по особо важным делам службы наркоконтроля, подполковник полиции Руслан Сайфутдинов.

Суть подразделения объясняет фрагмент из допроса Махмуда Хошимова, ныне осужденного по делу о преступном международном наркосообществе.

Он пояснил, что к четвертой роте себя причисляют граждане Кыргызстана и выходцы оттуда, занимающиеся поставками наркотиков и их сбытом в нашей стране. По словам Хошимова, таковые есть во всех регионах России – по несколько человек в каждом. Периодически они меняют место проживания.

Дело о преступном международном сообществе, расследование которого Руслан Сайфутдинов начал в марте 2010 года, а в июне нынешнего передал в Верховный суд Татарстана, коллеги квалифицировали как «штучное». С начала существования наркоконтроля, то есть с 2003 года, оно в Управлении ФСКН РФ по РТ третье по счету. Да и на российском уровне дела такого масштаба единичны…

На скамье подсудимых восемь человек. Один в федеральном розыске. Шестеро – земляки из Киргизии – координатор, организаторы, крупные оптовые сбытчики. Материалы, документирующие их незаконную деятельность, составили 29 томов. Только обвинительное заключение заняло тысячу страниц.

Более двух лет банда промышляла доставкой в Татарстан гашиша и героина, произведенного в Афганистане. Крупные партии наркотиков формировались в киргизском городе Ош и контрабандно доставлялись через Казахстан в Россию. По показаниям обвиняемых и свидетелей, через преступников прошло как минимум 50 килограммов наркотиков. Выручка составила десятки миллионов рублей. Наркополицейским удалось ликвидировать этот канал поставки героина в Россию и прекратить деятельность наркосети в Татарстане.

Халимов торговал сахаром – прогорел, перекинулся на продажу трикотажа – товар украли… А получил он его от жены Хошимова. Та официально занималась продажей изделий Пятигорской фабрики в Казани, Челнах и Бугульме.

Теперь Халимов должен не только банкам, но и Хошимовым и много кому еще… Положение хуже некуда, думал неудачник, когда – легок на помине – объявился Хошимов и предложил кардинально поправить финансовые дела. Предложение нешуточное: сбывать в Бугульме товар четвертой роты. Дело прибыльное, но опасное. Однако кто не рискует… Уныние Халимова сменилось энергичными действиями.

«Пробник» сбыл еще в сентябре. Оптового покупателя нашел. И вот метет февральская поземка, а он едет в Набережные Челны за товаром…

За рулем Халимову думалось, что невезение – штука преходящая. «Большие люди» нуждались в его услугах, а он оказался в состоянии помочь. Без ведома хозяйки жилплощади поставил на миграционный учет, а потом и зарегистрировал по другому, несуществующему, адресу в Бугульме самого Бурмахонова! Через своего человечка, разумеется.

Теперь надо ставить сбыт товара на поток. Одного оптовика будет мало.

Не ведал Халимов, что и этот динамично развивающийся сюжет его жизни вскоре лоб в лоб столкнется с другим. От самой Бугульмы «вели» его оперативники межрайонного отдела. Халимов слежки не заметил.

С Хошимовым встретились на окраине Челнов, в районе Промкомзоны. Вышли из машин, закурили, коротко и негромко поговорили. Хошимов подал руку на прощание, хлопнула дверца его автомобиля. Развернувшись, стал удаляться в сторону, откуда приехал. Челнинских оперов, «провожавших» его до места встречи, он тоже не заметил. Впрочем, в чем его можно уличить? Встретился со знакомым, перекинулись парой слов и расстались. Версий для причины такой встречи немеряно. А то, чем после его отъезда занимается знакомец, к нему, Хошимову, отношения не имеет.

А знакомец и впрямь занялся странным делом. Начал копать снег под ближайшим дорожным знаком, затем вынул из углубления пакет… В Бугульму ехал, насвистывая: «Сердце красавицы склонно к измене и к перемене, и к перемене…»

Перемена участи произошла вскоре, при «случайной» проверке документов на передвижном посту ГИБДД. Машину осмотрели, и задержан был Халимов, что называется, с поличным – килограммом гашиша.

Так был срублен, не успев толком расцвести, «бугульминский куст» преступного международного наркосообщества.

Напрасно Халимов не признавался, что это Хошимов, указав на дорожный знак, передал ему гашиш дистанционным методом. Конспирация конспирацией, а Махмуд вскоре все же оказался в следственном изоляторе. Правда, через пару месяцев после Халимова…

31 марта 2010 года старший следователь Руслан Сайфутдинов по время дежур-ства возбудил уголовное дело по факту передачи в Набережных Челнах Хошимовым килограмма гашиша другому фигуранту – Колонтаеву. Тот первым дал признательные показания. Приготовление к незаконному сбыту наркотика было вменено в вину ему и впоследствии главарю челнинской группировки наркосообщества Бурмахонову.

Если Колонтаев «раскололся» сразу, то Хошимов извивался как угорь. Хотя было доказано, что передал наркотик Колонтаеву он, получив его от Бурмахонова. Но… гашиш был в пакете. Хошимов уверял, что не ведал о содержимом, невзирая на способность гашиша крепко вонять прогорклым маслом и сквозь упаковку. Даже адвокат признавал, что упорная хитрость его подзащитного зашкаливает. Там, где обычный человек поднял бы руки «Признаюсь!», он отрицал все, изобретательно придумывая версии, противоположные происходившему. Слушая запись телефонных переговоров, на ходу придумывал, как объяснить их ход в выгодном для себя ключе. И оказывалось, он не совершал преступления, наоборот, отговаривал от него другого человека.

Хитрости Хошимова был противопоставлен опыт следователя Сайфутдинова. Он не сомневался в вине наркосбытчика. Однако знать, что человек совершил преступление, и добыть доказательства для вынесения приговора судом – большая разница и большой труд.

Завравшись, Хошимов загнал себя в яму, выбраться откуда можно было, лишь давая признательные показания. К слову, они не являются основаниями для осуждения обвиняемого, ведь даются в отношении других, а не себя. Но были получены иные доказательства вины продавца гашиша.

Тогда Хошимов воспользовался возможностью заключить досудебное соглашение о сотрудничестве между обвиняемым и прокуратурой. Результат «сделки с правосудием» – возможность наказания более мягкого, нежели предусмотренного статьями УК, которые вменяются обвиняемому.

Показания Хошимова, очные ставки, выезды на места преступлений помогли изобличить как одного из лидеров, так и рядовых членов преступного сообщества. В том числе наркокурьера, который доставал товар из Киргизии в Татарстан. При содействии Хошимова установлен механизм их поставки, факты контрабанды и легализации преступных доходов. Один из лидеров трех группировок преступного сообщества на деньги от продажи наркотиков приобрел внедорожник «Лексус», продал его и по сговору с Хошимовым внес крупную сумму в бизнес его жены, чтобы получать уже официальный доход…

На стадии предварительного следствия уголовное дело Хошимова выделили в отдельное производство. В итоге он получил шесть с половиной лет колонии строгого режима по статьям за участие в преступном сообществе, сбыт наркотиков в особо крупных размерах и легализацию преступных доходов. Суд учел не только его содействие раскрытию преступлений, но и наличие двух детей, государственные награды бывшего афганца.

Наркотики шли в Россию из расчета девять тысяч долларов за килограмм героина, при этом курьеру за доставку полагались полторы тысячи. Сколько раз русская жительница киргизского города Ош с нательным поясом, в карманы которого помещалось до двух килограммов смертоносного товара, пересекала две границы? По показаниям Хошимова, в последнее время она приезжала в Татарстан примерно раз в месяц. Петровна, так сообщники звали наркокурьера, – женщина с независимым и сильным характером. Главарь Бурмахонов это учел, разрабатывая ее маршрут от города Ош до Челнов через Бишкек, Петропавловск, Петухово, Уфу. Чтобы «нарваться» на досмотр при пересечении границы, достаточно вызвать подозрение пограничников. Но строгая, внешне невозмутимая пожилая женщина была вне подозрений. Даже ее ручную кладь осматривали нечасто. А неоднократно ей удавалась вообще не фиксировать свой въезд в Россию. Для этого нужно было просто спрятаться от таможенника. Тот половину бланка миграционной карты отправляет в миграционную службу, а другую возвращает пересекающему границу – для последующей постановки на учет. Это происходит в пограничном Петухово Курганской области, где поезд стоит всего пять минут. Очевидно, для удобства разрабатывающих маршруты контрабандных наркоперевозок бурмахоновых… Быть задержанным при такой непродолжительной остановке маловероятно, что и подтверждает феномен Петровны, около трех лет без проблем пересекавшей границу.

С Бурмахоновым она познакомилась давно, в Киргизии. Последние три года он занимался сбытом гашиша и героина в Челнах. Поставки производились по его заказу. Наркотики получал из города Ош через Петровну от группы, состоящей из четырех человек. Эти люди периодически меняли номера телефонов, и все причисляли себя к так называемой четвертой роте.

В Уфу за Петровной Бурмахонов присылал «Шевроле Ланос» с постоянным водителем. Тот отвозил наркокурьершу на арендованную для нее квартиру, где она жила два-три дня, затем отправлялась восвояси с деньгами для покупки новой партии наркотиков. Но, как гласит пословица, сколько веревочке ни виться, а конец будет:
1 февраля 2011 года с 1,2 кг героина и около 700 граммов гашиша ее задержали наши оперативники.

Как установили наркополицейские, в международной банде каждая группировка занималась своим делом. Одни отвечали за поставку наркотиков, другие принимали смертоносный груз и распространяли в Татарстане. После ареста Петровны у местных возникли проблемы. Главари Бурмахонов и Ярыпаев, пытаясь наладить иные каналы поставок зелья, выехали в Рязанскую область, где и были задержаны. Последний дал признательные показания. Сообщил, что договорился с киргизским «коллегой» Туркаевым о поставке наркотиков, которые должен был получить в Екатеринбурге. В Киргизию были отправлены деньги, и в Екатеринбург прибыло доверенное лицо Туркаева Каримов… Понятно, курьер был задержан, а шесть килограммов наркотиков изъяты.

Командировка следователя Сайфутдинова в уральскую столицу с этой целью состоялась в начале мая, а 19 мая все дела, касающиеся деятельности международной банды, были соединены им в одно производство. Их было около двадцати. Расследование продолжалось.

Одно из таких дел касалось скончавшегося Атажанова. Он травил наркотиками казанских жителей. Если Колонтаев торговал гашишем, то Атажанов специализировался на продаже героина. И сам был героиновым наркоманом.

К моменту задержания ВИЧ-инфицированный Атажанов был болен гепатитом и туберкулезом – болезнями, характерными для наркомана, сгорающего от употребления психоактивных веществ. Диагноз врача: инфильтративный туберкулез в стадии распада легких вследствие употребления героина. С момента вовлечения молодого человека (а было ему всего 25 лет) в группировку Бурмахонова он сам пристрастился к героину.

– По сути, Бурмахонов «подсадил» его на иглу, – говорит Руслан Сайфутдинов, – неполных три года – и человека нет.

Следователь перечисляет, кто из членов наркосообщества что употреблял. И выходит, только для Петровны участие в преступном деле было «чистым бизнесом». Остальные губили других и гибли сами. И Бурмахонов был задержан в состоянии кокаинового опьянения…

Руслан Сайфутдинов, невзирая на свои сравнительно молодые лета, мог бы выйти на пенсию по возрасту еще в феврале. Но расследование было в разгаре, и, хотя он понимал, что работает на износ, оставить все, конечно, не мог. Любители детективов привыкли к мысли, что центральная фигура в сложных, запутанных делах – следователь. Но Сайфутдинов подчеркивает роль оперативников и ценные советы более опытного руководства.

Однако в конце наших бесед Руслан признается:

– Пока не составил обвинительное заключение, опасался, например, под машину попасть. Тогда столько информации пропало бы безвозвратно. Ведь цельная, полная картина происходящего была в голове только у меня. В этом плане лучше, когда работает следственная группа…

Но следственных групп на все преступления в сфере незаконного оборота наркотиков в нашей стране не наберешь.

Когда я раскрыла Руслану первоначальную цель очерка – написать о следователе, настоящем профи, который, работая без выходных и праздничных, с раннего утра до позднего вечера, угрохал полтора года своей единственной неповторимой жизни на раскрытие конкретного преступления, он сказал:

– Я предлагаю вам написать не о том, какой хороший следователь есть в наркоконтроле, а о негласной войне, объявленной России. Затрудняюсь сказать, кто конкретно объявил нам эту войну, ее масштабы и финансирование. Когда всю сознательную жизнь отдаешь борьбе с преступностью, волей-неволей чувствуешь себя как на фронте – не в тылу, а на переднем крае. Оттуда видишь, что России объявлена война, в которой уже погибло очень много людей, причем в основном молодых людей. Помимо слов Хошимова на допросе о четвертой роте, он упоминал эту фразу в телефонном разговоре с Халимовым, когда предлагал приобрести килограмм гашиша. Я уверен: это не выдумка Хошимова, она действительно существует.

Таково видение ситуации у действующего в системе борьбы с незаконным оборотом наркотиков следователя. А вот главный нарколог страны Евгений Брюн сообщил, что в России зарегистрированы всего 550 тысяч больных наркоманией, от наркозависимости страдает около процента населения. Ну и «балуются» наркотиками от 3 до 4 миллионов россиян. «Это не очень высокий показатель, у нас не больше наркоманов, чем в Европе или в Америке», – утешает Брюн. Однако официальные цифры отражают вершину айсберга: 550 тысяч человек – те, кто добровольно встал на учет. А сколько скрытых, начинающих… Ведь анонимное лечение наркоманов в медучреждениях – вполне обычная у нас практика.

Комиссия по контролю наркотиков при ООН приводит другие цифры по России: 5 миллионов наркозависимых плюс 5,1 миллиона употребляющих. Треть – тяжелобольные. По данным той же комиссии, армия наркозависимых у нас пополняется на 80 тысяч человек в год. За последние 10 лет она выросла вдвое. Немудрено, что при таких делах наркополицейские чувствуют себя как на войне.

Апрельские рекомендации Президента Дмитрия Медведева на заседании Президиума Госсовета в Иркутске пресса назвала «рядом жестких инициатив». А что они из себя представляют? Тестирование школьников, юридическая ответственность за употребление студентами, тестирование при приеме на работу, закрытие ночных клубов и сайтов, на которых есть рецепты изготовления наркотиков, принудительное лечение за «преступления небольшой тяжести, совершенные в состоянии наркотического опьянения».

Все это – меры воздействия на потребителей наркотиков. Назвать их «жесткими» можно при большом воображении. К тому же нигде в мире ужесточение ответственности за употребление наркотиков не оказалось эффективным. Наркомания – болезнь; наступать на ее носителей, конечно, можно, но малополезно при огромном количестве наркоты, ежедневно предлагаемой на преступном рынке. Хотелось бы слышать о действительно жестких инициативах в борьбе с торговлей наркотиками на новой, суровой законодательной основе.

– Я за ужесточение мер в отношении наркоторговцев, – говорит Сайфутдинов. – Да, мы будем отдавать под суд одно преступное сообщество за другим, но полностью это не искоренит наркопреступности. За период работы в наркоконтроле я несколько раз расследовал уголовные дела в отношении одних и тех же лиц – осуждают на срок от двух до восьми лет, они выходят и снова занимаются тем же. Для чего в этой ситуации тратить силы и средства бюджета? В одной маленькой азиатской стране была введена смертная казнь за распространение наркотиков – наркокурьеры стали объезжать ее. Человек, совершающий преступление, все-таки думает и о том, как его покарают. Тюрьма? Ну и что, там тоже люди живут. Отсидит и чем будет заниматься после? Конечно, не слесарить.

Немного позже Руслан Рустемович написал мне по электронной почте:

«Хочется верить, что наркоситуация в стране исправится, а пока нам остается только работать засучив рукава: мне на своем участке фронта, а вам на своем, в том правовом поле, которое определено нам государством…»

Вот, пожалуй, и все о следователе Сайфутдинове. Ведь человек – это то, что он делает, что думает и во что верит.

Мнение эксперта

Генерал-майор полиции начальник УФСКН
России по РТ Фаяз Шабаев:

«Закон в отношении организованных преступных сообществ предусматривает самое суровое наказание вплоть до пожизненного заключения. Как показывает практика наркополицейских, небольшими сроками воротил, наводняющих наркотиками страну, не остановить».