Сказкой о Золушке с полным основанием можно назвать историю российского нотариата. С уходом в небытие советской власти, которая держала эту юридическую службу, что называется, в черном теле, для нотариата наступили благословенные дни. Появившийся ровно десять лет назад Закон “Основы законодательства Российской Федерации о нотариате” по своей сути оказался революционным – он позволил отпустить на вольные хлеба нотариусов, разрешив им заниматься частной практикой.

Наш корреспондент встретился с президентом Нотариальной палаты РТ, заместителем министра юстиции республики Рашитом Саяховым.

– Рашит Аксанович! Насколько мне известно, финансирование немногочисленных оставшихся государственных нотариальных контор и сегодня производится по остаточному принципу. Маленькая зарплата по единой тарифной сетке, старенькие компьютеры, отсутствие нормальных помещений и возможности обновлять электронную базу данных об изменениях в законодательстве…

– Да, все это может привести к полному исчезновению государственных нотариальных контор, их у нас в республике сейчас семнадцать, в том числе в Казани – две. А пока у людей есть право выбора, к кому пойти. Хотя, замечу, ни с правовой, ни с материальной точки зрения разницы между действиями государственного и частного нотариуса нет. Оба уполномочены действовать от имени Российской Федерации.

– И все же, как объяснить “накат” на частных нотариусов со стороны того же государства? От них указом Президента РФ “увели”, например, сделки с недвижимостью, и теперь куплей-продажей квартир и земельных участков занимаются в регистрационной палате. Кому-то показалось обидным, что нотариусы стали иметь слишком большие доходы в виде полутора процентов от сделки?

– Пожалуй, так. Однако те, кто перестраховывается, все равно идут к нотариусу оформлять сделку с недвижимостью. Так оно надежнее. На федеральном уровне уже осознали, что, исключив участие нотариусов в подобных серьезных операциях с недвижимостью, люди не стали нести меньше расходов. Скажем, чтобы завершить куплю-продажу квартиры в регистрационной палате, нужно иметь на руках грамотный проект договора. А кто его сделает? Обычно подряжаются риэлтерские конторы, а там сегодня работает кто угодно, только не юристы. Таким образом, доход от сделки уходит в тень, бюджет с этого ничего не имеет. Когда же сделка проходит через нотариуса, все абсолютно прозрачно. Любой документ, исходящий от него, содержит информацию о том, что за его удостоверение взыскан тариф в такой-то сумме.

– Давайте уточним, что государству выгоднее – тратить бюджетные средства на содержание госнотариата или, не вкладывая ни копейки в развитие частного нотариата, иметь с него доход в виде налога?

– Деятельность частного нотариуса отнюдь не носит коммерческий характер. Он отчисляет государству тринадцать процентов налога от валового дохода, а все остальное идет на арендную плату помещения конторы, содержание штата сотрудников, которым он обязан, кроме достойной заработной платы, предоставлять все социальные гарантии в виде пенсионных выплат, отпусков, больничных и прочего.

С государственными же конторами сложилась просто парадоксальная ситуация. Они взыскивают немалые государственные пошлины, и те идут в бюджет района. А финансируется деятельность конторы – из республиканского бюджета. Оттуда же выплачивается его зарплата, размер которой, прямо скажем, оставляет желать лучшего. Размещение контор, создание условий для работы нотариуса и его клиентов – это все зависит исключительно от глав администраций. Кто-то хорошо их поддерживает, а кто-то смотрит как на обузу.

– В таком случае удивительно, почему еще государственные нотариусы совсем не разбежались…

– Психологически это объяснимо. Одни считают, что сегодняшнее положение частного нотариата уязвимо, и не желают рисковать стабильным положением. Другие принципиально не хотят взваливать на себя ответственность, ведь, служа в государственной конторе, они ни за что не отвечают, а зарплата им гарантирована. Третьи, возможно, и пустились бы в свободное плавание, но не имеют высшего юридического образования. И хотя по новому законодательству любой нотариус должен иметь диплом об окончании вуза, мы не отзываем никого с большим опытом, потому что сегодня в районах и без того не хватает квалифицированных юристов разного профиля. Иначе мы оголяем территории, оставляя людей без правовой помощи.

Играют также роль возраст самого нотариуса и местная обстановка. Главы администраций до сих пор весьма настороженно относятся ко всему нетрадиционному, новому. Только услышат слово “частник” – дают от ворот поворот. Не понимают, что государству проще и выгоднее не содержать нотариат, а отпустить его на свободу. Он сам о себе позаботится. Татарстанский свободный нотариат латинского типа уже года два как вышел на миллион с лишним правовых действий в год.

– А правда ли, что ныне проще выбиться в судьи, нежели получить право на нотариальную деятельность?

– Это на самом деле так. Число нотариусов ограничено. Соискатели готовятся загодя, ибо ко времени объявления официального конкурса они должны пройти стажировку у действующего нотариуса и иметь на руках лицензию. Таким образом, юрист проходит тройное испытание, прежде чем Главное управление Минюста РФ по РТ наделит его полномочиями действовать от имени Российской Федерации.

– Означает ли это, что нотариат республики напрямую подчиняется Главному управлению?

– В своей непосредственной деятельности – нет. Однако управление – как представитель федерального органа – выполняет предусмотренные законом функции по организации деятельности нотариата. В управлении на паритетных началах с Нотариальной палатой РТ созданы две комиссии – по приему экзаменов у лиц, которые хотят пройти стажировку, и вторая – конкурсная. В последнюю входят также по одному представителю от Верховного суда республики и юридического факультета Казанского государственного университета. Кроме того, управление рассматривает жалобы граждан на нотариат. А других функций у него нет.

– Мы говорим о свободном нотариате латинского типа, подчиняющемся закону и только закону. Играет ли при таком раскладе какую-то указующую роль федеральная небюджетная Нотариальная палата?

– Скажем так. Это вышестоящая организация, которая создана по той же схеме, что и наша палата. Но прямой властной вертикали между нами нет. Задача федеральной палаты – способствовать снятию проблем, возникающих в целом в России в плане взаимодействия с государственными органами. Там, конечно, стараются решать эти проблемы, но не всегда эффективно. Если бы это было так, мы давно уже имели бы новый федеральный закон о нотариате.

– Основы законодательства РФ о нотариате так сильно устарели?

– Да. Они даже по названию означают всего лишь “основы” – то есть некую базу для последующего полноценного закона. Увы, федеральная палата не может найти взаимопонимания с Минюстом России, другими органами. Возможно, частая смена руководства палатой тому виной. Первым президентом палаты был Репин, вторым – Тихенко, ныне покойный. Может быть, читатели помнят, это было громкое заказное убийство (к сожалению, убийцы до сих пор на свободе). Заслуга этих людей в том, что они ввели российский свободный нотариат в мировое сообщество. Что касается нынешнего президента Клячина, то он переехал из Перми в Москву недавно.

– Наверное, трудно ожидать всеобщего согласия среди субъектов Федерации с теми решениями, которые принимает правление Федеральной нотариальной палаты? Регионы ведь очень разные.

– Сейчас идет борьба с новым вариантом федерального закона о государственной пошлине. Этим законом хотят выбить из-под нотариата с таким трудом завоеванную финансовую основу.

– А хватит ли мудрости у государства, чтобы не допустить самоликвидации частного нотариата?

– В таком случае мы просто вернемся на круги своя – к прежним длинным очередям и нищим конторам.

– Кстати, Рашит Аксанович, а как получилось, что вы – государственный служащий – возглавили небюджетную организацию?

– Становление палаты шло сложно. Чиновники не были готовы к восприятию частного нотариата. Да и население тоже относилось настороженно. Тогда ведь как думали? Ага, если частник, значит, сам себе хозяин-барин. Можно ли такому доверять? Словом, в 1995 году к министру юстиции Татарстана пришла делегация нотариусов с просьбой разрешить избрать меня президентом палаты на общественных началах.

Не помню, был ли тогда подобный прецедент в России, но поскольку я к тому времени по роду своих служебных обязанностей в министерстве уже лет восемь занимался вопросами государственного нотариата, то как бы само собой подразумевалось, что заодно придется курировать деятельность и частного нотариата. Палата сначала располагалась на улице Деловой, 20 – в помещении нотариальной конторы №3, потом сменила еще несколько адресов. Не взяв ни рубля у государства, нотариусы вошли в долевое строительство и выкупили для офиса палаты целый этаж в новом здании. Повезло, что все успели сделать до дефолта августа 1998 года.

Вообще, наши нотариусы молодцы, они делают то, до чего у государства никогда не дойдут руки. У многих прекрасные помещения контор, особенно в Набережных Челнах и Нижнекамске. Кто не поскупился и потратился на строительство собственного офиса, теперь не жалеет, ведь арендная плата из года в год растет.

– Ощущаются ли новые экономические отношения в глубинке?

– Еще как ощущаются! Теперь не редкость увидеть в нотариальной конторе молодую пару, заключающую брачный контракт. Вы же знаете, при разводе по нашим законам вся недвижимость и имущество семьи делятся пополам. Бизнесмены ныне себе на уме. Чтобы не доводить дело до судебной тяжбы в борьбе за ту же жилплощадь, в которую вложен немалый капитал, многие предпочитают отрегулировать разводный процесс загодя. Брак по любви тоже предполагает расчет.

– Частные нотариусы страхуют свою профессиональную деятельность?

– Конечно. По закону это сто “минималок”. Однако на практике приходится страховаться на большую сумму. В законе этот момент прописан невнятно, сказано лишь, что нотариус возмещает ущерб в пределах страховой суммы.

– А если цена ошибки слишком велика?

– Знаю случай, когда с нотариуса по суду взыскали сумму стоимости квартиры. Он удостоверил договор купли-продажи по представленным ему подложным документам. Злоумышленник сработал очень искусно, даже экспертиза вынесла заключение о том, что отличить документы было невозможно. Тем не менее судом вопрос был решен в пользу пострадавшего. Из двух зол выбрали меньшее.

– Значит, недаром говорят, что работа частного нотариуса сродни хождению по острию ножа?

– Да, особенно когда совершаются крупные миллионные сделки. Его задача – не просмотреть незаконные моменты, увидеть подвох, определить, вменяем ли человек, нет ли на него нажима с другой стороны. Нотариус вправе отказать в нотариальном действии, ибо он удостоверяет на свой страх и риск. Случается, это вызывает возмущение граждан и их жалобы “наверх”.

– Изменение статуса, испытание большими деньгами… Можно ли это выдержать без ущерба для личности?

– Знаете, резкая смена общественного и особенно материального положения не всем на пользу пошла. Некий сдвиг в сознании иногда имеет место. Но тот, кто задирает нос, теряет в профессиональном плане. Молодым людям легче адаптироваться, а кто долго трудился в советских нотариальных конторах, у них шоры еще сохранились.

– Небюджетная палата выросла из советского нотариата. Помнят ли об этом нынешние частники?

– Безусловно. Ветеранам ежемесячно оказывается материальное вспомоществование, ведь пенсия у них мизерная. Состоя, по сути, на службе у государства, имея классные чины, действуя от имени государства, нотариусы, к сожалению, так и не приобрели статуса государственного служащего…