Для начала анекдот. Вот не спит Абрам, ворочается. Ева спрашивает:
– Ты чего не спишь?
– Да я задолжал Мойше сто рублей!
Ева стучит в стену:
– Мойша, Абрам тебе должен сто рублей?
– Да, должен.
– Так вот, он тебе их не отдаст!
И, повернувшись к Абраму, Ева говорит:
– Спи, дорогой! Пусть теперь Мойша ворочается.

К анекдоту мы еще вернемся, а пока… Радуйтесь, граждане-предприниматели! Кажется, прошли те времена, когда для быстрейшего и эффективного урегулирования конфликтов даже легальным хозяйствующим субъектам и добропорядочным гражданам приходилось обращаться к услугам криминальных авторитетов. А куда деваться, когда особого выбора не было?

И вот этот выбор у нас, похоже, появляется. Принятый полгода назад федеральный Закон “О третейских судах в Российской Федерации” (подписан Президентом РФ В.Путиным 24 июля 2002 года) как бы накрепко утвердил легитимность означенных судов в системе негосударственных процедур урегулирования споров.

Наш корреспондент встретилась с ответственным секретарем Третейского суда при Торгово-промышленной палате Республики Татарстан Розой Магсумовой.

– Роза Мухамеджановна! Нельзя сказать, что для наших граждан сей негосударственный судебный институт вообще незнаком. В Советском Союзе все же существовали два третейских суда – Международный коммерческий арбитражный суд и Морская арбитражная комиссия, оба при Торгово-промышленной палате СССР. Однако, честно говоря, ясного представления, чем же отличается третейский суд от суда арбитражного и кто может выступать в роли третейского судьи, у тех, кто с этим делом ни разу не сталкивался, нет… И там и здесь выносится некое решение, которое базируется на материальном праве и, следовательно, виновной стороной должно быть принято к исполнению, так?

– Да, это так. Однако очень много нюансов, о которых надо сказать особо. Действительно, в российском понимании арбитражный суд – это государственный (компетентный) суд, а третейский – негосударственный, выбираемый спорящими сторонами по согласованию между собой. Ubi concordia-ibi victoria, говорили древние. Что в переводе звучит так: “Где согласие – там победа”. Эта римская фраза, пришедшая к нам из глубины столетий, как нельзя лучше подходит для обозначения сути деятельности третейского суда и посредничества. Для последнего, кстати, нет понятий “истец” и “ответчик”, а есть понятия “стороны” и “разногласия сторон”, и задача посредника – отрегулировать эти разногласия, развести по интересам. То есть привести спорящие стороны к такому согласию, чтобы совместно преодолеть возникшую проблему.

– И вы можете разрешить любые споры?

– Нет, только экономические. Более того, если стороны, заключая между собой соглашение или договор, не вписали в него так называемую арбитражную оговорку о том, что все споры, которые могут возникнуть из договора (контракта) или в связи с ним, в том числе касающиеся его исполнения, нарушения, прекращения или недействительности, подлежат разрешению в Третейском суде при Торгово-промышленной палате РТ, мы не сможем ничем помочь.

– Но, вероятно, можно составить дополнительное соглашение к договору, если уж очень не хочется идти разбираться в арбитраж или районный суд?

– Разумеется, можно. Я говорю в принципе о том, что к услугам третейского суда стороны могут прибегнуть только с обоюдного согласия и желания. Насильно одна сторона другой стороне эту процедуру навязать не может. Поэтому вопросы взаимоотношения сторон надо оговаривать заранее и очень тщательно. Вообще, когда заключается хозяйственный договор, нелишне предусмотреть то, что партнер может оказаться непорядочным и какие-то обязательства проигнорировать. Почему и говорят, что договор должен не составляться или подписываться, а за-клю-чать-ся! Мы все должны предусмотреть, вплоть до того, куда и к кому побежим жаловаться на партнера в случае разногласий или невыполнения обязательств.

– Подстелить заранее соломки, чтоб не так больно было падать, вполне разумно.

– Третейские суды – это зона свободы для предпринимателей, которая, однако, не исключает ответственности за принимаемые решения. В Древней Руси и Древнем Риме за отказ от исполнения решения третейского суда на виновную сторону налагали весьма внушительный штраф. При нормальном правопорядке этого просто быть не должно, потому что с лицом, которое не исполняет решений третейского суда, добровольно выбранного сторонами, никто в дальнейшем не станет иметь дела, его просто вытолкнут из рыночного оборота.

– В чем же заключается свобода выбора?

– В обыкновенном процессе ответчик является в суд не по собственному побуждению, а в силу принуждения, осуществляемого судьей именем государства, он является с тем, чтобы дать ответ за свой образ действий, чтобы защитить себя и отразить нападение истца. Положение сторон перед третейским судом – иное. Их намерение – избегнуть формального процесса, добровольно подчиняясь третейскому решению. Каждый тем самым отказывается от одностороннего убеждения, что только он прав, а противник всецело неправ.

– А каковы преимущества третейского суда?

– Во-первых, это минимальные судебные издержки. Размер третейского сбора в полтора раза меньше размера госпошлины, уплачиваемой при рассмотрении спора в арбитражном суде. Например, при цене иска 90000 рублей госпошлина составит 3300 рублей, а третейский сбор – 1900. Во-вторых, это альтернатива, когда стороны сами избирают судью из утвержденного списка. В-третьих, и это самое главное, – демократичность процедуры суда. Очень важным моментом является то, что судья пытается сохранить деловые отношения между партнерами. Ведь почему вообще возникает спор? Причина лежит в отсутствии дипломатии, в неумении деловых людей общаться, вести доарбитражную переписку. Положим, предприниматель не получил деньги за свой товар. И он, не зная о возникших у своего партнера затруднениях, отписывает ему в резкой форме. Ясное дело, между сторонами возникает крайнее напряжение. Гнев еще никогда не был помощником. Тут достаточно, как говорится, искры, чтоб вспыхнула непримиримая вражда. И дальше, как показывает наша практика, процесс не двигается, дело стоит. Возникает ступор. Хорошо, если в договоре есть арбитражная оговорка. Вот тогда вступает в свою роль представитель третейского суда, который вызывает стороны на переговоры и проясняет ситуацию. Следующий наш шаг – сделать так, чтобы на судебное разбирательство явились обе стороны и пришли к соглашению о дальнейших действиях.

– Чтоб и овцы остались целыми, и волки ушли сытыми?

– Если угодно, примерно так. В процессе разбирательства судьи настроены именно на сохранение партнерских взаимоотношений, создание атмосферы доверительности. Важно, чтобы обе стороны говорили, потому что только в переговорах можно найти выход из положения.

– Создается впечатление, что тут больше упор делается на психологические моменты…

– Не без этого. Ведь что означает, когда судебный процесс вступает в фазу принудительного исполнительного производства? Это сплошные стрессы! Люди зарабатывают себе язвы и колики, получают инфаркты и инсульты. Причем, замечу, негативные переживания отражаются как на одной, так и на другой стороне.

– А если у партнера понятие “честь имею” отсутствует напрочь и он все же не исполнит свои обещания, данные во время третейского разбирательства?

– Тогда в дело вступает уже государственный институт исполнения. Заявление истца мы передаем в арбитражный суд, который и выдает исполнительный лист.

– То есть не исключено, что завершением дела будут заниматься уже судебные приставы, которые церемониться не станут и опишут у ответчика, как говорится, последний самовар. Так?

– Но должна сказать, что пока такого прецедента в нашей практике не было. А мы рассмотрели уже тридцать девять дел, и, как правило, понятие “честь имею” срабатывает.

– Много ли у нас третейских судов в республике?

– Совсем мало. Есть, например, суды при некоторых банках. А вообще, я считаю, за третейским разбирательством – будущее, и за посредничеством – тоже. Посредник разводит стороны по интересам, снимает напряженность, когда люди не хотят общаться. Он помогает нейтрализовать негативную ситуацию.

– Кандидатуры судей различного уровня мы утверждаем на парламенте, их представляют. А кто представляет и утверждает третейских судей?

– Хороший вопрос. Кандидатура каждого судьи рассматривается на административном совете Торгово-промышленной палаты республики, это занесено в устав палаты и в регламент третейского суда. Теоретически им может стать любой гражданин, имеющий авторитет в республике.

– А если он дворник? Что же, юридическое образование не нужно?

– В состав Третейского суда при ТПП РТ входят профессиональные юристы, имеющие большой опыт работы в области гражданского и хозяйственного права. Это заслуженные юристы Ильфар Султанович Шигапов, Людмила Митрофановна Дмитриевская, Николай Степанович Емельянов… Председатель суда – заведующий кафедрой ЮНЕСКО по правам человека Казанского государственного университета профессор Ленарис Харисович Мингазов.

– Роза Мухамеджановна! А как бы вы прокомментировали анекдот, вынесенный в начало этого интервью? Это что, правовой нигилизм или все же экономический спор?

– Все, что решается на уровне эмоций, это негатив. Чтобы бизнес шел успешно и правильно, он должен быть продуман в документах. Недаром же говорят: бумага обязывает. Так что, имея на руках правильно составленный документ, можно спать спокойно, даже если вам ночью постучат в стенку.