Сказка о потерянной совести

Новый год для татарстанских полицейских начался с детского плача. – У нас в подъезде чей-то ребенок! – приняли казанские операторы «02» сообщение 3 января. Мальчика, на вид которому около трех лет, полицейские нашли спящим на лестничной клетке между вторым и третьим этажами. Малыш, зажав в крохотной ладошке елочку – дешевую китайскую игрушку, спал, прижавшись к батарее.

Автор статьи: Игорь ПРОСТАТОВ

Фото: sntat.ru

information_items_10119567

Новый год для татарстанских полицейских начался с детского плача.

– У нас в подъезде чей-то ребенок! – приняли казанские операторы «02» сообщение 3 января. Мальчика, на вид которому около трех лет, полицейские нашли спящим на лестничной клетке между вторым и третьим этажами. Малыш, зажав в крохотной ладошке елочку – дешевую китайскую игрушку, спал, прижавшись к батарее.

Найденыша немедленно отправили на обследование в Центральную городскую клиническую больницу №18 Казани – именно там до помещения в детский дом живут те, в ком отпала нужда у взрослых.

Осмотревшая мальчика педиатр вышла к полицейским чуть удивленной: малыш не был похож ни на обычного подкидыша, ни на сына опустившейся матери. Опрятный, одежда по сезону, чистые маечка, носочки, аккуратная прическа, недавно подстриженные ноготочки. Вот только ни документов, ни какой-либо записки при ребенке не оказалось. Разговорить малыша психологам также не удалось. Мальчик только плакал и звал маму.

По словам начальника ПДН отдела полиции №16 «Япеева» УМВД России по г.Казани Дианы Багаутдиновой, в первые сутки инспекторы по делам несовершеннолетних и участковые проделали огромную работу. Поквартирно обошли все здания рядом с домом №9 по улице Девятаева, где был найден мальчик. Обследовали все ближайшие подвалы, свалки, наведались в каждый обосновавшийся по соседству притон. Но все впустую. После двух дней поисков у полицейских по-прежнему не было никакой информации. Даже несмотря на то, что фотография найденного мальчика не сходила с экранов телевизора и страниц газет.

Обыватели тут же предположили, что ребенка по­просту забыли по дороге из гостей загулявшие родители. И успокаивали друг друга комментариями в соцсетях: мол, протрезвеют, найдутся. Хотелось бы тогда, конечно, верить в эту версию и полицейским. В то, что опомнившиеся и взволнованные до крайности родители малыша придут сначала в полицию, а потом помчатся в больницу, где и заключат в объятия «потеряшку».

Однако профессиональное чутье отметало эту версию. Потому что в радиусе полукилометра ни одна живая душа не опознала мальчика. Потому что не похож он был на чадо пьянчужек. И если бы ребенок жил в Татарстане, его бы обязательно опознали – к тому времени тревожные сообщения о подброшенном малыше не звучали в каждом доме разве что из микроволновки.

Очевидность происходящего остудила пыл самых индифферентных скептиков – история из «новогоднего недоразумения» на глазах обретала криминальные очертания. К поискам подключился уголовный розыск. Проклюнулись первые правдоподобные версии.

Опера выяснили, что в Зеленодольске не так давно предметом торга в семейном скандале стал малолетний ребенок. Молодая мать якобы угрожала своему сожителю, что бросит их совместного ребенка, если тот не образумится и не вернется к ней. Но информация оказалась недостоверной. В Зеленодольске по нужному адресу оперативников встретила вполне вменяемая женщина, за подол которой держался любопытный малыш.

К тому времени «потеряшка» из Казани вышел уже на федеральный уровень. О нем рассказали центральные телеканалы, уделили место на самых читаемых полосах газеты. История малыша пребывала в топе поисковиков и татарстанских новостных сайтов.

Информационная атака сработала. В МВД Татарстана позвонили из Нижегородской области: «Я, кажется, знаю мальчика, – заявила позвонившая. – Посмотрите: на его колготках вышито» №2»? – задала она странный вопрос. – Да? Это Даниил Манжола».

Заведующая Домом малютки при исправительной колонии №2 Нижегородской области рассказала, что номера групп вышиты на одежде всех их детей. В учреждении, не нацеленном на развитие индивидуальности, легко перепутать детское бельишко.

История подброшенного малыша, над разгадкой которой больше недели бились полицейские, подобно фотонегативу, проявилась за считаные минуты.

Даниил появился на свет 4 февраля 2013 года в исправительной колонии №2, что в Нижнем Новгороде. Отправленная за решетку за кражи Наталья Манжола родила его в 25 лет. В Доме малютки при колонии за мальчиком, чувствуется, был пригляд – отсюда ухоженный вид и поражающая всех самостоятельность. Даниил в свои неполные два года самостоятельно держит ложку, ест и натягивает одежку.

Понятно, что после звонка из Нижнего Новгорода биографию матери найденного ребенка установили быстро, вот только это не придало оптимизма разыскникам. Оперативники выяснили, что молодая женщина семь раз успела побывать в зале суда в качестве обвиняемой. Один раз за мошенничество, все остальные – по обвинению в кражах. Однако за решеткой Манжола провела в общей сложности чуть больше двух лет. Вероятно, судья каждый раз внимал слезным рассказам подсудимой о сожалении, исправлении и раскаянии. Кстати, малыша Даниила женщина родила во время крайней (теперь вряд ли последней) отсидки.

Помимо этого, выяснилось, что Даниил стал третьим ребенком рецидивистки. Его брата в 2008 году она сразу же оставила в роддоме. А старшую девочку еще грудничком как-то  привезла к матери своего сожителя и… сбежала. Малышке от роду было несколько месяцев, и она не могла еще обходиться без грудного молока. Наивно полагать, что ее мать об этом не знала.

Разыскники, напав на след казанской «кукушки», шли за ней по пятам. Как рассказал начальник отдела координации деятельности ОВД по розыску лиц Сергей Королев, освободилась Манжола в конце декабря. Сев с сыном на поезд в Нижнем вечером 31 декабря, утром 1 января она была уже в Казани. Побоявшись показаться родне Казани у нее осталась сестра), будущая беглянка отправилась в Самару к предполагаемому отцу мальчика. Предполагаемому, потому что мужчина, учитывая образ жизни своей приятельницы, в отцовстве не уверен до сих пор. Радушным приемом он свою знакомую не порадовал, потому как 3 января она вместе с сыном прибыла обратно в Казань.

С автобуса сошла в шесть часов вечера. А спустя два часа в десяти минутах ходьбы от автовокзала брошенный ребенок уже был обнаружен. Документы, по признанию самой рецидивистки, она выбросила по пути с вокзала. Но если бы это было так, полицейские, буквально перерывшие все в округе, обязательно бы на них наткнулись.

Задержали казанскую «кукушку» днем 14 января на квартире очередного приятеля. Бывшая зэчка познакомилась с таксистом, напросилась к нему в гости и осталась ночевать. До того заехала к подруге. То есть в веселом времяпрепровождении женщина себе не отказывала. И самое интересное заключается в том, что задержанная Наталья Манжола даже не наркоманка. Это так, опережая справедливые предположения читателей и возвращаясь к вменяемости женщины…

Сразу после задержания она так и не нашла, что ответить на вопросы оперативников о мотивах ее поступка и эмоциональном состоянии в это время. В глазах – нет, не слезы. Граничащая с безразличием отрешенность, густо замешанная на сожалении. Не от тяжести совершенного зла, а, скорее, от того, что попалась.

Статьи Уголовного кодекса РФ «Оставление в опасности» и «Неисполнение родительских обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего», по которым в отношении Н.Манжола было возбуждено уголовное дело, не подразумевают в качестве меры пресечения арест. Однако на судебном заседании, где решался вопрос о мере пресечения, правоохранительная сторона настаивала на исключительности случая. Сама же подозреваемая смогла внятно сообщить только одно: «Устроюсь на работу и буду воспитывать ребенка». Понятно, с ее-то криминальным багажом да не знать, что обещать в таких ситуациях…

Кстати, женщина так и говорила о своем сыне, отвечая на вопросы судьи, – «ребенок». Даниила она лишь однажды назвала по имени, когда оглашала анкетные данные.

На свободе мать-»кукушка» нежилась совсем недолго. Ново-Савиновский суд Казани на время следствия отправил ее за решетку на два месяца. А инспекторы по делам несовершеннолетних уже собрали материал на лишение женщины родительских прав. И почему-то этот вопрос представляется уже решенным. Как и вопрос относительно ближайшего будущего самой «кукушки».

Куда больнее даются рассуждения о дальнейшей судьбе малыша Даниила. В подобных ситуациях органы опеки в первую очередь ищут ближайших родственников ребенка, предлагая им оформить опекунство. Однако в истории Даниила это вряд ли возможно. За все время поисков его матери и после ее задержания на связь с полицейскими так никто и не вышел.

Зато изменить судьбу малыша, приняв его в свой дом, пожелали уже около 290 семей из Татарстана и других регионов. Будем надеяться, что новогоднее приключение Даниила, подобно всем сказочным историям, закончится по-хорошему.

+1
0
+1
0
+1
0
+1
0
Еще