В истории ООН случались и более драматические сессии с большим накалом страстей и с более острыми вопросами, чем на нынешней. Достаточно вспомнить знаменитое выступление Никиты Хрущева в ООН в 1960 году, а также его реплики и, так сказать, репризы с места. Приезд в ООН Алексея Косыгина в 1967 году был тоже исключительно запоминающимся из-за остроты обсуждавшихся тогда проблем (шестидневная война на Ближнем Востоке). Появление в ООН Михаила Горбачева в 1987 году и его речь о новом мышлении и необходимости разрядки было вообще событием мирового масштаба. Разве что Президент Ельцин в 1995 году по своей традиции приезжал в ООН просто погулять на юбилее: тогда ООН исполнилось 50 лет.
Но и нынешняя сессия – не рядовая. Организация Объединенных Наций, чей авторитет был существенно подпорчен во время американской агрессии в Ираке, отчаянно нуждалась во влиятельных политиках, которые сказали бы миру, что без ООН жизнь невозможна. И она их получила. Для этой цели на 58-ю сессию Генассамблеи съехалось небывалое число глав государств и правительств, в том числе и руководители стран, оказавшихся так или иначе вовлеченными в иракскую проблему.
Интрига завязалась в первый же день сессии двумя встречными, если не сказать круче, выступлениями президентов США и Франции. Джордж Буш в своей речи призвал “сплотиться вокруг звездно-полосатого флага” и в своем обращении к ООН, по мнению немецкой газеты “Die Welt”, проявил “скорее уверенность, чем мягкость”. Речь о том, что в марте при решении вопроса о начале войны против Ирака мнение мирового сообщества было проигнорировано, не шла. С фактически ответной речью выступил французский лидер Жак Ширак. Он отметил, что “альтернативы ООН нет и что никто не имеет права действовать от имени всех остальных”. Ширак предостерег, что односторонние действия Буша могут привести к анархии, правда, американский президент критики не услышал: Буш покинул зал еще до того, как его французский коллега начал говорить. При этом критиков Буша (в их числе оказался и генсек ООН Кофи Аннан) ждал гораздо более теплый прием, чем его самого.
Суть американо-французского дипломатического конфликта проста как апельсин. Американцы вляпались в Ираке по самое не могу. Каждый день их солдат там убивают. Порядка в стране нет, поскольку и власти-то настоящей тоже нет. Восстановить довоенный уровень производства и экспорта нефти не удается. Соответственно вместо ожидавшихся нефтяных сверхдоходов на практике имеются затраты на содержание оккупационного корпуса в размере 4 миллиарда долларов в неделю. На всю же программу восстановления Ирака Дж.Буш запросил у конгресса 85 миллиардов. Конгрессу эта затея не понравилась. Похоже, Буш- младший вполне может повторить судьбу Буша-старшего, проигравшего президентские выборы Биллу Клинтону после победоносной “Бури в пустыне” – первой иракской войны. Отсюда стремление американской администрации вовлечь ООН в дела по восстановлению Ирака с посылкой воинских контингентов для подмены уставших американцев и применением новых экономических схем с использованием средств ООН.
Французам, понятно, эта идея не нравится. Дескать, когда вы туда залезали, нас не спрашивали. Ну так теперь, если хотите нашего участия, то будьте любезны, подвиньтесь. Мы не хотим оплачивать ваши авантюры ни в каком виде. А хотим реально участвовать в управлении реформируемым Ираком. А для этого нужно, чтобы им правил не американский генерал, а законно избранное национальное правительство. И поскорее. Ясное дело, что такое правительство, особенно если оно будет создано быстро, окажется антиамериканским. Тут-то и настанет время чем-нибудь поживиться французам.
Выступление канцлера Германии на следующий день сессии Генассамблеи не было столь эмоциональным, как у его французского коллеги, хотя накануне и заявлялось, что позиции этих двух стран по иракской проблеме идентичны. Герхард Шредер больше внимания уделил вопросам реформирования ООН, в том числе расширению списка постоянных членов Совета Безопасности. Намек здесь прозрачнее некуда. Германия давно уже настаивает на ликвидации клейма побежденной державы и предоставлении ей места в СБ ООН, соответствующего ее экономической и военной мощи.
Итог полемике как по иракскому вопросу, так и по вопросу о реформировании ООН, так уж случилось по регламенту, пришлось подводить российскому Президенту. Он его и подвел в стиле “после драки кулаками не машут”. Критики в адрес США из его уст не последовало, чего, вероятно, ожидали бывшие союзники по антивоенной коалиции – Франция и Германия. Ну так ведь у каждого свои интересы и свои способы их реализации. Владимира Путина на следующий день после выступления в ООН поджидал в своей загородной резиденции Джордж Буш. На этой интимной встрече у лидеров бывших “потенциальных противников” было много тем для разговора, причем Ирак, как теперь выясняется, – совсем не главная из них. Гораздо важнее, скажем, вопрос поставки сжиженного газа из Мурманска в порты Соединенных Штатов.
Поэтому в речи российского Президента прозвучали лишь общие слова о необходимости укрепления роли ООН в разрешении международных конфликтов. В этом смысле В.Путин согласился с идеей реформирования организации, но предупредил, что реформа должна быть тщательно выверена. И еще он порадовал собравшихся сообщением о том, что Россия готова расширить свое участие в миротворческих операциях ООН при условии, что они будут санкционированы Советом Безопасности.
Это его заявление, в принципе, может означать, что российские миротворцы могут оказаться и в Ираке. Хотя накануне визита в США на встрече с американскими журналистами В.Путин говорил, что вопрос о посылке российских войск в Ирак даже не рассматривается. Но кто знает, о чем они с Бушем договорились в Кэмп-Дэвиде…
