Вначале уточним: блеф – не всегда обман. Это некий инструмент, благодаря которому личность добивается того, чтобы ей поверили. По сути, занимается внушением. И способность внушать – явление не всегда негативное.

Известный психолог – директор Казанского психологического центра, кандидат психологических наук Рамиль Гарифуллин занимается философией блефа многие годы, выпустил на данную тему несколько книг. А на протяжении прошлого года, анализируя материалы печатных и электронных средств массовой информации, исследовал количественные и качественные характеристики блефа самых известных российских политиков.

Полагаем, будет небезынтересно узнать о некоторых способах, которые помогают этим государственным мужам достигать своей цели при общении с аудиторией.

Начнем с Президента России Владимира Путина. Необходимо отметить: чем ближе человек к вершине власти, тем меньше он блефует. Президент владеет колоссальным объемом информации. Поэтому у него среди всех политиков самый низкий коэффициент блефа.

Звуковая пауза “э-э-э”, характерная для речи Владимира Владимировича, появляется тогда, когда он не может сказать всей правды. Это так называемый блеф путем умолчания. Глава государства говорит: “Правительство не должно заниматься политическими играми, а если кто-нибудь в Правительстве будет заниматься политикой, то я … э-э-э”.

Если в речи присутствует “э-э-э”, значит, сказанное в лучшем случае является блефом, в худшем – не соответствует действительности. Но Путин говорит искренно, когда вставляет словосочетание “на самом деле”. Например: “Впереди еще много работы, на самом деле”.

Блеф имеет место тогда, когда жесты Путина не сочетаются по смыслу с его речами. Допустим, мимикой, движением рук и пальцев глава государства отрицает что-либо, однако словами выражает согласие. Подобное можно было наблюдать во многих президентских интервью, касающихся Чечни, когда о референдуме там еще и речи не шло.

Анализировать публичное поведение Владимира Владимировича со временем становится сложнее. Он все меньше проявляет свою непосредственность. В последнее время Путин часто блефует, делая вид, что обращается к народу спонтанно. На самом деле это домашние заготовки. Перед широкой аудиторией разыгрываются спектакли в виде “прямого репортажа из кабинета”, когда журналистам разрешается снимать только начальную часть беседы Президента с кем-либо. Затем репортеров просят покинуть помещение, и вот тогда собеседники приступают к “всамделишнему” разговору.

В целом Путин напоминает гипнотизера, который внушает благодаря тому, что заранее собрал информацию о пациенте, его профессии, зарплате, родных. И в результате человеку кажется, что его избавитель является ясновидцем и все знает. Прибавьте к этому обаяние “врачевателя”…

Если абсолютный блеф принять за сто процентов, то путинский в среднем равен 21,2 процента (показатель рассчитан Р.Гарифуллиным по собственной методике на основании текстовой и визуальной информации).

Премьер-министру России Михаилу Касьянову, по оценкам Р.Гарифуллина, народ почему-то верит мало. Казалось бы, у премьера есть все данные, чтобы гипнотизировать и внушать, – сочный бас, медленная речь. Благодаря именно этим способностям прекрасно блефовал Примаков. В случае с Касьяновым такого эффекта они не дают. Михаил Михайлович не очень хорошо умеет скрывать свои переживания, поэтому его жесты не динамичны и скованы. Он не блефует с помощью пламенных речей, экспрессии, не вступает в скандальные разборки и до сих пор умудрился ничем не запятнать себя. Создается впечатление, что он вообще не ставит перед собой никаких политических задач и власть сама идет к нему в руки.

По-видимому, Касьянов блефует выжиданием (поперед батьки в пекло лезть не надо) и умолчанием по принципу: “А куда вы без меня и без моего английского денетесь?” Быть может, когда премьер говорит: “К дефолту я никакого отношения не имел, всегда критиковал безудержные краткосрочные заимствования…”, – он не лжёт. Действительно критиковал. Но как: категорично или блефовал? И где: в СМИ или в кулуарах? Почему не настолько эффективно? Здесь бы проявиться его способности блефовать умолчанием и полуправдой. Но…

Касьянов, как и любой экономист, который связан с политикой, хороший игрок в цифры. От трюкачества “внутренними” цифрами (для народа) и “внешними” (для западных экспертов) Касьянов в последнее время стал отходить. И Чубайса, получившего в этой области международное признание, Михал Михалыч, к нашему счастью, не превзошел. У Касьянова есть небольшой процент блефа пустословием: “Все, что нужно решить сегодня и, может быть, надо было решить вчера, надо дорешать”. Но здесь ему еще очень далеко до предшественника – Виктора Черномырдина.

Касьяновский блеф составляет 23,4 процента абсолютной величины.

Вице-премьер России – министр финансов Алексей Кудрин блефует с помощью маскировок. То есть его нельзя обвинить во лжи, но он и истину не выдает, а хорошо вуалирует и то, и другое. Кудрин говорит: “Мы не отбираем у нефтяных королей последнее” (да, это так), а просто “предлагаем поделиться тем, что является сверхдоходом” (ну и что из того?). Здесь существенная истина вуалируется несущественной.

Таким образом, Кудрин напоминает психотерапевта, который упрощает проблему, делает правду настолько усеченной и замаскированной, что мы успокаиваемся. Нас радуют его блефовые цифры об увеличении уровня жизни (хотя очевидно, что инфляция будет расти, поскольку стоимость топлива “скачет” вверх). Он ласкает слух: “И потом, инфляция снижается. Зачем увеличивать размер купюр?”

Вместе с тем Кудрин не ведает, сколько стоит буханка хлеба. “Двадцать восемь рублей”, – заявляет он. Выходит, министр финансов не знает стоимость ингредиентов потребительской корзины – того, что составляет основу его работы? А потом Кудрин говорит: “Скажу вам честно (как будто сознаваясь, что до этого все время обманывал), семейный бюджет ведет жена. Она же ходит по магазинам. Мои потребности – костюм, рубашка, так, перекусить что-нибудь…” Наличие противоречий всегда является критерием того, что имеет место блеф. “Ну, у меня сбережений не так много (хотя в данном случае вопрос об их количестве не ставился). Могу сказать: храню в Сбербанке: половину в рублях, половину – в валюте. И не потому, что рублям не доверяю (опять никто об этом не спрашивал)”. То есть Кудрин оправдывается. И это опять критерий наличия блефа.

Вообще-то с экрана министр финансов нередко говорит правду. Но выражение его лица и жесты подтверждают наличие блефа. Поэтому истинная правда Кудрина зачастую является вершиной айсберга блефа. Вице-премьер спрашивает: “Знаете, какова зарплата у вице-президента крупной нефтяной компании?” – и тут же отвечает: “Сто пятьдесят тысяч долларов в месяц. Это почти в триста раз больше, чем у меня”. Возможно, это истина. Только кому она нужна?

Кудрин для убедительности нередко ссылается на авторитеты: “Только что к нам приезжала миссия МВФ. Наш положительный прогноз реалистичный”. Понятно, что манипулирование ссылками на авторитетные структуры тоже относится к приемам блефа.

Средняя величина кудринского блефа составляет 27,8 процента.

Глава МЧС России Сергей Шойгу похож на гипнотизера, который занимается стрессотерапией, когда в процессе внушения “организуется” пограничное состояние (допустим, между жизнью и смертью), в результате чего пациент теряет способность логически мыслить. И ему можно внушить что угодно. Предупреждают же закодированного алкоголика: дескать, не пей, а то умрешь. То же самое в случае с Шойгу: мол, Россия погибла бы, если б не выиграло “Единство”. Правда, сам министр с этим не соглашается, заявляя: “То, что я сейчас делаю, и политикой не назовешь. Это скорее… чрезвычайные меры, продиктованные заботой, чтобы в Думе была представлена вся Россия”. Все это блеф маскировкой, ведь всем понятно: Шойгу при власти, он видный и влиятельный политик. К тому же прозорливый. По крайней мере, если Шойгу называет что-либо бредом, то на поверку это действительно оказывается бредом. Во всяком случае, время сие подтверждает.

Министр РФ по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий нередко применяет блеф нападением. Шойгу чаще других политиков предупреждает журналистов: “давайте договоримся, что вы будете аккуратнее в выражениях”, “не надо бить по моему самолюбию, оскорблять, обливать грязью”. Судя по всему, Сергей Кужугетович не любит журналистов, хотя и стал телесуперменом и может работать на камеру. Эта противоречивость – также признак присутствия блефа. Как говорится, публичная политика – одно, а реальные дела – другое.

Шойгу блефует в среднем на 26, 9 процента.

Когда министр обороны Сергей Иванов еще был секретарем Совета безопасности России, в одном из интервью журналист попросил его привести пример, где и каким образом Совбез ликвидировал реальную угрозу для страны. Иванов рассказал, как благодаря своей работе добился того, чтобы по телевидению не показывали интервью с Басаевым и Радуевым (несущественная истина). Наверняка у Совбеза были и более существенные дела, направленные против угрозы государству. Просто Иванов умолчал о них и применил маскировку существенной истины несущественной. Блеф умолчанием министра обороны оправдан. Это полезно для безопасности страны.

Средний коэффициент блефа Иванова – 21,9 процента.

Министр иностранных дел Игорь Иванов, как и любой дипломат, часто отделывается от журналистов общими формулировками. Тонкая дипломатическая игра всегда подразумевает блеф маскировкой и умолчанием. Для Иванова это весьма характерно. В целом все его интервью переполнены несущественными истинами. Поэтому часто он бывает скучен и не интересен – и для журналистов, и для обывателей. Пожалуй, так и должно быть. Категоричные заявления и декларации на таком ответственном посту неуместны.

Средний показатель ивановского блефа составляет 26,1 процента.

Похоже, Председатель Совета Федерации Сергей Миронов сильно переживает, что имеет невысокий политический рейтинг. Чтобы его поднять, Миронов прибегает к приемам саморекламы и самопиара. По качеству блефа спикер верхней палаты российского парламента застрял где-то между ранним Зюгановым и поздним Жириновским. Миронов также обладает блефомаскировкой. Когда он говорит, что “не стоит относиться к моему поступку как к экстравагантной выходке” (существенная истина), то затем маскирует это несущественной истиной: “Если в итоге удалось хоть чуть сблизить позиции израильтян и палестинцев, значит, цель моего визита достигнута”. И далее лукавит: “Грех заниматься самопиаром на таких вещах. Ничего подобного у меня и в мыслях не было”. Это блеф (или защита) отрицанием.

Миронов заявляет: “Поверьте, я не пытаюсь любым способом заработать политический капитал, а действую сообразно собственным представлениям о благе моей страны. Я патриот, и все мои слова и дела подчинены одному – служению России…”

Мироновский блеф оцениваем в среднем в 29,1процента.

Лидер “Союза правых сил” Борис Немцов обделен вниманием Президента. И, похоже, Борису Ефимовичу это не нравится. В последнее время он стал производить впечатление довольно жесткого политика. Когда Немцова спросили, что он чувствует после “хождения по трупам” к своему лидерству, он блефанул маскировкой: “трупов” не было, просто… у остальных имелись иные планы, далекие от большой политики. Оправдываясь, он будто бы сравнивает себя с Путиным: мол, у Президента такие же проблемы “конвертации комфорта в эффективность” (блеф интеллектуализацией).

Чем меньше вокруг агрессии, тем реже Немцов блефует и обманывает.

Немцовский блеф оценивается в 30,1 процента.

Мэр Москвы Юрий Лужков выдает беспокойство по поводу своего будущего хотя бы тем, что не выказывает сомнений, будто и сейчас находится и в дальнейшем будет находиться в путинской команде. Когда Юрий Михайлович во всеуслышание заявляет: “Путин … это человек с твердым характером, который не тасует Правительство и министров, как карты в колоде”, то этим Лужков привлекает к себе внимание Президента. Здесь можно распознать блеф, благодаря которому мэр первопрестольной стремится манипулировать главой государства.

В общем-то, все интервью Лужкова осторожные и взвешенные, но это ни в коем случае не говорит о том, что таковым же является сам он. Игра в “хозяйственника”, “строителя” все больше понимается народом. Лужков прежде всего влиятельный политик, а не хозяйственник. Поэтому планы Путина в отношении его непредсказуемы. Московский градоначальник часто применяет блефомаскировку, посвящая интервью несущественным истинам о хозяйстве, здоровье, человеческом счастье.

В среднем лужковский блеф равен 30,9 процента.

Кратко о том, как блефуют другие политики.

Явлинский напоминает гипнотизера-умника. В качестве платы за свои правильные речи, аристократический вид Явлинский как бы просит: народ, поддержи меня не за то, что я сделаю, а за то, что я такой умный.

Зюганов, скорее, “заразит” пациента новым заболеванием, чем вылечит от старого. Вместе с пациентом Зюганов плачет, причитает, в итоге – вводит его в депрессию.

Березовский – совершенно особый тип гипнотизера. Он, как и Путин, заранее наводит справки о пациенте, а потом на основании добытых сведений воздействует на больного. Причем человек выздоравливает не потому, что лечение эффективно, а потому, что много за него заплатил. Кроме того, Березовский (как и Шойгу) использует метод стрессотерапии. Блефотрюкачество Березовского, пожалуй, уже никем серьезно не воспринимается, даже если он и прав в своих оценках.

Кириенко и Рыжков-младший – “комсомольцы”, работающие по принципу: “Ребята, давайте жить дружно”. Эдакие коты Леопольды современной политики. Они хотят быть гипнотизерами, учатся этому искусству, но не становятся дипломированными специалистами, а остаются студентами, постоянно сдающими сессию. О внушении тут говорить не приходится – они еще не вышли на этот уровень.

Жириновского в последнее время угомонили. Теперь “оркестр” приемов блефа поутих. Высказывания Жириновского стали более взвешенными и часто объективными. Однако “дудка” блефа агрессией, за которой зачастую ничего не стоит, до сих пор звучит.

Подготовила Ирина ДЕМИНА.

По материалам, предоставленным Р.Гарифуллиным.