Государство и религия: брак по-российски

90-е годы прошлого века стали переломными для нас, россиян. Мы потеряли прежнюю страну, веру в “светлое будущее”, разрушили почти до основания то, что создавалось не одним поколением. Но самое страшное – мы стали терять нашу культуру, духовность, нравственность. В период идеологического вакуума, образовавшегося после падения коммунистического режима, большие надежды возлагались на религию как хранительницу культурно-нравственных устоев человечества. Однако традиционные религиозные конфессии России оказались не готовы взять на себя роль духовного поводыря, да скорее и не могли, так как большая часть россиян воспитана на атеистических традициях, религии на уровне мифологии.

В Конституции РФ черным по белому читаем в статье 14, что Российская Федерация провозглашается светским государством. Никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной, а в статье 28 каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания, право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой.

Значит, мы живем в светском государстве, а еще со времен В.Даля слово “светское” в русском языке означало гражданское. Но Россия – страна парадоксов, мы принимаем законы, но выполнять их не спешим. Вот и на сей раз, напрочь забыв статьи Основного Закона, наши государственные мужи, которые еще совсем недавно клялись в своей преданности марксизму-ленинизму, потянулись демонстративно к религии: со свечами в руках стоят в храмах, подавая пример для подражания нижестоящей чиновничьей рати. Для меня, русского человека, педагога, воспитанного на героических подвигах наших народов, святым праздником является День Победы. С приподнято-торжественным настроением сажусь к телевизору смотреть праздничный концерт в Кремлевском дворце, посвященный этой великой дате. Вижу в первом ряду восседает уважаемый Президент В.В.Путин, а справа – не менее уважаемый Патриарх Московский и всея Руси Алексий II.

Не знаю, как у других, у меня возникает противоречивое чувство: “Так почему же Алексий II, что он зам по идеологии у Президента? И почему нет рядом, например, председателя совета муфтиев России Равиля Гайнутдина, или представителя еврейской общины, или других религиозных организаций?” Примеров предостаточно, когда государственная власть заигрывает с религией, использует ее для решения политических проблем.

Взволновало общественность письмо от 22 октября 2002 года, подписанное министром образования РФ В.Филипповым, в котором рекомендуется введение во всех российских школах нового учебного предмета “Православная культура” с 1-го по 11-й класс. Причем объем часов, отводимых на него, почти равен программе духовных семинарий. Думаю, что это не педагогический просчет министра, а целенаправленная политика, которая формируется на более высоком уровне. Попытки превратить религию в главную идеологическую силу воспитания подрастающего поколения наблюдаются и у нас в Татарстане. А то с чего вдруг зачастили в школу и муллы, и православные священники, и всякого толка миссионеры.

Поэтому обращение Госсовета РТ к Президенту В.В.Путину, Председателю Правительства М.М.Касьянову считаю своевременным и актуальным, а самое главное, депутаты предлагают воспитание духовной, нравственной и толерантной личности осуществлять на культурологических основах с учетом удовлетворения интересов многонационального и многоконфессионального государства.

Мне не хотелось бы давать оценку предложенной программе “Православная культура”, я не теолог, она носит сугубо религиозный характер и идентична предмету “Закон Божий”, что был в дореволюционной школе. Дело совсем в другом – эта целенаправленная работа по превращению православия в идеологию российского государства ведется не один год. Позволю себе экскурс в недавнюю нашу историю.

После принятия Закона РФ “Об образовании” в 1993 году последовало инструктивное письмо Минобразования РФ “О светском характере образования в государственных образовательных учреждениях”, где очень жестко регламентируется место религиозной культуры в светской школе. Вот ряд пунктов этого письма.

“Преподавать в школах и учреждениях образования историю религий и другие религиоведческие (заметим, религиоведческие, а не религиозные. – Л.Х.) предметы должны учителя и педагоги, имеющие специальную профессиональную подготовку”.

“Преподавание вероучений, а также религиозное воспитание могут осуществляться только в негосударственных учебных и воспитательных учреждениях”.

Положение относительно преподавания религии в государственных и муниципальных учреждениях обострилось после выхода в свет в июне 1999 г. информационного письма Министерства образования РФ “О предоставлении религиозным организациям возможности обучать детей религии вне рамок образовательных программ в помещениях государственных и муниципальных образовательных учреждений”. Педагоги восприняли это письмо как попытку превращения светских учебных заведений в филиалы приходских школ, в филиалы храмов и мечетей.

Реализуя на практике положения, указанные в информационном письме, Министерство образования РФ заключает специальный договор о сотрудничестве с Московской Патриархией. Договор был принят без обсуждения педагогической общественностью, возможно, поэтому в нем содержится совсем странное для открытого сотрудничества обязательство “соблюдать конфиденциальность в отношении полученной от другой стороны информации”. Это что такое? Экспертиза образовательных программ и учебных пособий церковью вызывает негативное отношение со стороны педагогов – это похоже на то, как в дореволюционной России внедряли религиозного цензора в школу.

Далее незамедлительно последовало письмо всем епархиальным управлениям, подписанное Патриархом Московским и всея Руси Алексием II. В этом письме предлагается организовать преподавание основ православной культуры в государственных образовательных учреждениях. Настоятелям православных храмов рекомендуется ввести в штатное расписание должность преподавателя православного вероучения и “Закона Божьего”, наладить контроль за преподаванием и ежегодно сообщать о количестве школьников, посещающих эти занятия.

Документ сопровождается приложением “О порядке организации обучения православных учащихся государственных образовательных учреждений”, которое не только не сближает религиозные организации и государственную систему образования, а, наоборот, сеет подозрение и домыслы. В нем отмечается, что если администрация образовательного учреждения отказывается от проведения занятий по основам православия, то настоятель прихода вправе потребовать от администрации мотивированного отказа в письменном виде. Отказ этот может быть обжалован в суде. Преподавателем православного вероучения должен быть православный христианин, получивший необходимый уровень богословского образования. Следовательно, администрация государственного образовательного учреждения должна предоставлять место для обучения всем религиозным организациям. Но если это можно как-то объяснить в населенном пункте, городе, селе, где существует одна конфессия (что маловероятно), то как же быть субъектам РФ, где действует не только православие, но и ислам, буддизм, иудаизм… Во что же мы превратим нашу школу, если под ее крышей будут собираться и обучать своей вере различные религиозные конфессии? Это создаст почву для межнациональных, межконфессиональных конфликтов.

В школах нашей республики мы формируем у учащихся толерантность, уважение к своим соседям, изучаем языки, культуру и гордимся тем, что живем в мире и согласии, и не надо их подрывать.

Министерство образования России также утверждает подготовленный православной церковью стандарт по теологии и вводит этот предмет для изучения в высшей школе. Это решение вызвало бурную реакцию у педагогической общественности, усмотревшей в нем нарушение законодательства о свободе совести и светском характере образования в государственных учебных заведениях. Богословие, или теология, как предмет должно изучаться в религиозных учебных заведениях, а мы возвращаемся к временам Александра I, когда функции образования во многом поручались Синоду.

Многие субъекты Российской Федерации, в том числе и Республика Татарстан, – центры многоконфессионального мирного сосуществования и развития народов, мусульманской, буддистской, католической, лютеранской, иудейской культур, синтезирующих культурное влияние Европы и Азии, веротерпимости и национального согласия. Очень важно для всей многонациональной России сохранить и приумножить эти ценности для будущих поколений. Не возвеличивая роль и значение одной конфессии, не умаляя значимость других традиционных конфессий в России, следует строить свой диалог.

Попытка русской православной церкви обрести государственный статус таит опасность подавления инакомыслящих, противопоставления себя другим конфессиям и нежелательных межнациональных конфликтов. Вот в какой парадоксальной ситуации развивается современная государственная система образования. Не забудем и то, что каждый человек имеет право на атеистическое мировоззрение (если оно не затрагивает права верующих и не делает его гражданином второго сорта).

Национальность и религия: соль на патриотические раны

Вызывает тревогу то, что наша страна превращается в мононациональное, религиозно-фундаменталистское государство. О такой опасности предупреждал известный религиозный деятель отец Александр Мень. Самую большую опасность для России он видел не в атеизме, а в наступлении нового язычества, нередко весьма агрессивного.

Излюбленным приемом ревнителей чистоты веры, ее защиты от иноверцев является отождествление религии с национальностью. В России это проявляется в придании православного статуса единственной религии этнических русских. О какой же свободе совести, о каком плюрализме может идти речь при столь очевидной непримиримости к другим религиям в России, к научному мировоззрению, к атеистической сориентированности немалой части населения России, живущего, если верить Конституции, в светском государстве? По данным Всероссийского центра исследования общественного мнения, только 82% россиян считают себя верующими, из них 50% – православными. Следовательно, лишь 40% россиян – православные. Можно ли в таком случае ратовать за внедрение православия в школу? И каких “дров наломают” тысячи рядовых священнослужителей, которые будут преподавать азы православной культуры? Последствия трудно предсказать.

Религия использует национальные чувства наших граждан и превращается некоторыми ревнителями национал-патриотизма в национальную черту. Если ты русский человек, то непременно должен быть православным, а если еврей или татарин, то иудеем или мусульманином. Я думаю, что национальное самосознание, патриотизм – это сугубо личностные категории и проявляются, прежде всего, в деятельности на благо своей страны. Мудро ответил наш Президент М.Ш.Шаймиев в журнале “Мусульмане” (№1) по поводу веры человека: “Вера – чтобы перед самим собой быть чистым…”.

В нашей стране, республике очень много межнациональных браков, в которых воспитываются дети, уважающие национальные традиции и отца, и матери. Мир в душе человека, мир в семье – это мир в нашем общем доме Татарстане. И не надо расшатывать одно из славных духовных достижений республики. Кстати, о духовности. Стало модно духовность идентифицировать с религиозностью, однако следует заметить: а разве атеист не имеет духовности? Кроме религии, на нашу духовность оказывает огромное влияние национальная, мировая культура, которой приходится выживать в рыночных условиях.

Да и церковь, начиная с Ивана Грозного, а затем Петра I, никогда не была защитницей личности, она была орудием в руках государства. Как отмечает академик РАО А.М.Новиков: “Культура учителя, его нравственная ответственность за судьбы учеников – это наша российская духовность”.

Ностальгия по формуле С.С.Уварова “Православие – самодержавие – народность” обуяла высшие эшелоны науки и власти и дала “добро” на раскручивание русской идеи в системе российского образования. Разжигание межнациональной, межрелигиозной розни, борьба с “лицами кавказской национальности”, погромы скинхедов – это все результаты такой “миролюбивой” политики. Я думаю, что любить свой народ, свою страну – это светлое чувство, и нельзя заставить уважать и любить страну, если ты здесь чужой. Принуждение любить Отчизну, в которой попираются права и свободы человека, невозможно.

“Все люди – братья во Христе” – этот библейский принцип провозглашает единение всех народов, а в священном Коране сказано о том, “чтобы люди разных вероисповеданий обгоняли друг друга только в добрых делах”.

Истинно верующие христиане, мусульмане, иудеи не поливают грязью, никогда не противопоставляют себя друг другу, не возвеличиваются, а несут мир и добро людям.

Кстати, до 1917 года в Российской многоконфессиональной империи, в частности, в армии уважались и права неправославных. Так, мусульман не награждали крестами, а выдавали ордена с барельефом императора. А на флоте даже была введена должность ахуна.

Образование и религия: культура диалога

Проблема взаимосвязи светского образования и религии волновала и волнует людей не только в наше “смутное” время. Но особенно остро она встает в современный период развития российского общества. Как использовать культурно-нравственный потенциал мировых религий в воспитании духовно здоровой, интеллектуально развитой личности в системе образования РТ? Педагогически обоснованное решение принимает Институт повышения квалификации работников образования (ИПКРО), создав учебно-методическую лабораторию “Школа и религия”, которая призвана разрабатывать теоретические, практические основы интеграции нравственных ценностей религиозной культуры и содержания образования в светской школе. Правильно определена методологическая позиция: религия в светской школе рассматривается как неотъемлемая часть национальной, мировой культуры.

В Законе РТ “О свободе совести и о религиозных объединениях”, в ст. 5 сказано, что преподавание религиоведческих, религиозно-философских дисциплин, не сопровождающееся совершением религиозных обрядов и имеющее информационный характер, по желанию обучающихся может осуществляться на факультативных началах. На основании данной статьи в светской школе стали открывать факультативы по истории религии, религиоведению, благо учебные пособия издательства “Дрофа” и “Магариф” выпускают довольно успешно.

Однако профессиональный, методологический и образовательный уровень педагогов оставляет желать лучшего, ибо следует отметить, что ни в одном педагогическом вузе республики не готовят кадры по данной специальности. Эту проблему призваны решать кафедра педагогической культурологии и лаборатория “Школа и религия”. В ИПКРО проводятся специальные тематические курсы с отрывом и без отрыва от работы для педагогов разных предметов, организуются научно-практические семинары, конференции, выезды в районы, консультации, читаются лекции. Создаются учебно-методические пособия для использования в светской школе, разработана программа “Основы религиозной культуры” для старшеклассников, где представлены все мировые религии в региональном аспекте. Мы тесно сотрудничаем с религиозными деятелями всех конфессий, которые не пробивают себе “с пеной у рта” дорогу в школу, а, наоборот, очень спокойно, взвешенно и грамотно несут ценности христианской, мусульманской, иудейской культуры нашим педагогам.

Позиция Министерства образования, нашего института и учреждений образования единая – мы можем учащимся давать знания о религиозной культуре и не более. Никакого религиозного образования, воспитания не может быть “по определению”, это дело религиозных учебных заведений, которых у нас немало, дело семьи. Образование должно объединять народы, находить то общее в культуре, что нас сближает, помогает понять друг друга.

Каждый выбирает по себе
Женщину, религию, дорогу.
Дьяволу служить или пророку
Каждый выбирает по себе.

Мы, педагоги, выбрали дорогу служения нашим детям, народу и стране и будем, идя по этой дороге, сеять разумное, вечное, доброе в сердцах наших детей. И, как говорил А.С.Пушкин, “Бог в помощь”.

Л.ХАРИСОВА.
Заведующая кафедрой
педагогической культурологии ИПКРО РТ,
доктор педагогических наук.