Сейчас, когда о трагедии – захвате заложников в Москве, – казалось бы, все уже сказано, все равно остается масса вопросов. Трудно судить, какие из них порождены намеренным желанием не отвечать на них, а какие не имеют ответов вовсе, но все же их надо задать хотя бы самим себе, чтобы понять, в какой стране мы живем сейчас и в какой, вероятно, нам придется жить в будущем.

Террористы

Главная странность в их поведении – незавершенность выполнения замысла, когда все необходимое для этого уже было подготовлено.

Прежде чем получить в свои руки несколько сотен заложников, организаторам акции пришлось проделать огромный объем работы. Надо было доставить в Москву более 50 исполнителей и всех их где-то расселить на довольно длительный срок, не вызывая подозрений у соседей и бдительной в отношении “лиц кавказской национальности” московской милиции. Стало быть, понадобились надежные документы, несколько квартир, связь и транспорт. По признаниям самих же террористов, они готовились к захвату театрального центра около двух месяцев. Кому-то, видимо, пришлось устроиться на работу по ремонту кафе в том же здании. Вот на стройке-то и складировались оружие, взрывчатка и амуниция террористов. Словом, для полноты картины оставалось только захватить здание, чтобы без помех его заминировать. А для пущего общественного резонанса сделать это в зале, полном зрителей. Надо отдать им должное: проделано все было безупречно. А далее начались странности.

Террористы постоянно подчеркивали, что они пришли сюда умереть. Не требовали себе никаких условий, возможностей для отхода, вроде самолета в какую-нибудь арабскую страну. Не особенно напрашивались на выступления перед прессой – пресса сама к ним стремилась. Выдвигали только одно абсолютно невыполнимое требование прекращения войны в Чечне, причем сами отлично понимали его невыполнимость. Так, спрашивается, чего же они ждали больше двух суток? Ну пришли умирать – так умирайте. Хотели прихватить с собой тысячу неверных – так никто уже не способен был этому помешать. И тем не менее террористы почему-то стали кого-то к себе впускать для переговоров, каких-то заложников выпускать и, главное – непонятно зачем давать время противнику на подготовку к штурму.

И допущенные внутрь депутаты Госдумы, и представители спецслужб утверждали, что шахиды действовали не самостоятельно, а выполняли команды извне. Да те и сами говорили, что подчиняются распоряжениям Ш.Басаева. Правда, не уточняли, выполняют ли его общую установку или руководствуются командами по конкретным действиям. Но если даже команда на замыкание взрывателя должна была прийти “снаружи”, то все равно непонятно, чего ждали там. О наличии в арсенале спецслужб усыпляющих газов известно даже непосвященным, а уж такой опытный диверсант, как Басаев, должен был понимать, что в здании, насыщенном инженерными коммуникациями, всегда найдется способ эти газы применить. Все эти угрозы расстрелами заложников и даже назначение конкретных сроков начала таких расстрелов выглядели, как понукание к скорейшему началу штурма.

А дальше начинается область предположений. То ли молодым и тщеславным шахидам перед встречей с Аллахом просто хотелось напоследок покуражиться, то ли их командиры еще не достигли каких-то неведомых нам целей, то ли взрыв здания вовсе не входил в их планы…

Спецслужбы

Вот кому надлежало бы знать о планах террористов хоть что-нибудь и начинать действовать не после захвата заложников, а задолго до него. Тем более что сами же они предъявили общественности пленку с записью выступления А.Масхадова, где президент Ичкерии обещает провести некую грандиозную акцию, которая перевернет весь ход войны и заставит “российских оккупантов” покинуть территорию свободной Чечни. В проведение описанных уже действий по подготовке московского теракта были вовлечены десятки, если не сотни людей. Как все эти действия могли пройти незамеченными ФСБ? Захват здания театрального центра произошел вечером 23 октября, а уже утром этого дня москвичи обнаружили закрытыми множество торговых точек, принадлежащих кавказцам. То есть диаспора что-то знала и заранее готовилась к возможным неприятностям. Только милиция и ФСБ ничего не знали и ни к чему не готовились. Или знали, но не готовились?

Штурм

Нет, скорее всего, все-таки не готовились. Иначе бы не потребовалось более двух суток на подготовку к штурму.

Как бы там ни было, штурм с самого начала в этой ситуации представлялся единственно возможным исходом. Правда, в том виде, в котором он был осуществлен, его и штурмом-то назвать трудно. Наполнили помещение дозой газа, гарантированно обеспечивающей “отключение” всех шахидов, а заодно и заложников, после чего в противогазах вошли в помещение и перестреляли обездвиженных людей, похожих внешним обликом на террористов. Единственным препятствием были несколько человек, находившихся вне зрительного зала. Ну, уж их-то нейтрализовать для легендарной “Альфы” – не проблема.

Количество жертв среди заложников вынуждает говорить о том, что это была не спасательная операция, а операция по уничтожению террористов. А погибшие по ходу дела мирные граждане – просто неизбежная плата за престиж государственной власти и некомпетентность “компетентных” органов.

Впрочем, вопрос о том, нельзя ли было решить проблему более гуманным по отношению к заложникам способом, конструктивного ответа не имеет. Если было можно, то мы об этом никогда не узнаем, а если было нельзя, то родственники погибших все равно в это никогда не поверят. Важнее вопрос: зачем надо было уничтожать всех “отключенных” террористов? Ну, женщины, обвязанные взрывчаткой и способные замкнуть на ней контакты, – это понятно. Другое дело – М.Бараев и его ближайшие помощники. Они-то взрывчаткой не обвязывались, зато из них точно можно было вытащить информацию о действительной роли во всей этой истории А.Масхадова, Ш.Басаева и иных руководителей террористов, находящихся за рубежом. Этой возможностью, однако, пренебрегли. Почему?

Ответов может быть несколько. Во-первых, возможно, что в действительности роль эта не так уж и велика, а России необходимо признание мировым сообществом легитимного президента Чечни А.Масхадова в качестве международного террориста. И тогда недоговоренность лучше полной ясности. Но более вероятным, хотя и не исключающим первое, является предположение, что уничтожение террористов без суда и следствия должно послужить устрашающим фактором для их возможных последователей. Так сказать, практическим воплощением знаменитого президентского желания бандитов “мочить в сортире”.

Реакция мирового сообщества

Отношение в мире к чеченской проблеме России, безусловно, после событий в Москве переменилось. Но не везде одинаково. Англичане, американцы и израильтяне мгновенно высказали полное понимание и поддержку позиции российского Президента. Не без некоторого корыстного подтекста. Дескать, мы признаем вас потерпевшей от международного терроризма стороной, ну так и вы признайте наше право бороться с этим злом там и так, где и как мы считаем нужным.

Почти вся Европа также высказала свое сочувствие и поддержку. На словах. А на деле Дания отказалась запретить проведение на своей территории чеченского сборища. Стало быть, до коренного поворота в отношении к чеченской проблеме здесь еще очень далеко.

Что ждет Россию?

Иное дело в России. Здесь уже никаких доказательств не требуется. Масхадов – преступник. Политические переговоры в Чечне вести не с кем.

Три года назад В.Путин предложил стране программу выхода из чеченского кризиса – предельно жесткое отношение к бандитам. Не в последнюю очередь популярность этой программы и сделала его президентом. Но годы идут, а прогресса в ее реализации что-то незаметно. Ни криминальный бандитизм, ни политико-религиозный терроризм не подавлены. Убийство губернатора Магаданской области В.Цветкова и нынешний теракт обязательно должны подвигнуть власть на какие-то решительные действия. Какие?