Предстоящий новый год многие специалисты по прогнозам называют “темной” лошадкой и прочат ему интриги, громкие скандалы в верхних эшелонах власти, радикальные изменения на политической сцене. Но истоки их относят к году нынешнему, который в этом смысле можно назвать довольно стабильным. Не обманчивое ли это впечатление, не ускользает ли от нас некий “тайный” ход событий?
Накануне Нового года журналист из “Парламентской газеты” Александр Шаров встретился с руководителем депутатской группы “Регионы России”, депутатом Государственной Думы РФ от Татарстана Олегом Морозовым.
– Олег Викторович, сложившаяся коалиция четырех центристских депутатских объединений в Госдуме сегодня во многом определяет политическое и законотворческое лицо нижней палаты российского парламента. Какое оно, что нам ждать от депутатов в ближайшее время? Не секрет, что нынешний состав Государственной Думы, как правило, поддерживает президентские и правительственные законопроекты, в том числе и благодаря вашей депутатской группе. Пропала некая интрига, нижняя палата российского парламента стала, если так можно выразиться, скучной, предсказуемой…
– Смотря что понимать под словом “скука”. Если обливание друг друга минеральной водой или рукопашные схватки, то, конечно же, вы правы. А вот если с точки зрения законотворчества, нормального рабочего процесса, то именно сейчас российский парламент становится все более похожим на классический европейский.
В сегодняшней Госдуме по идеологическим и политическим основаниям сближаются те, кому и положено сближаться. В результате сформировались три крупные силы. Есть четыре депутатских объединения в центре – это наша группа, “Единство”, “Народный депутат” и ОВР, которые в сумме имеют более 226 голосов. Есть аграрии и коммунисты, которые голосуют солидарно. И есть идейная близость, которая опять же выражается голосованием, между СПС и “Яблоком”. ЛДПР же – это своеобразный “блуждающий форвард”, свободно передвигающийся по Думе, что также вписывается в конструкцию цивилизованного парламента.
Естественно, уж коль мы, центристы, в главных вопросах поддерживаем действующую власть, то мы и отражаем ее интересы в парламенте. Это нормально, так принято во всем мире. Более того, я вас уверяю, что следующая Дума станет еще “прозрачнее”. И вам не надо будет ждать результатов голосования по тому или иному вопросу, потому что с точки зрения идеологии заранее будет понятно, кто “за”, а кто “против”.
– Хорошо известно, что из года в год растет зависимость регионов от Центра. Долго бились субъекты Федерации, чтобы хотя бы 50 процентов собранных налогов оставлять себе, но сегодня мы имеем совершенно иное соотношение.
– Да, по некоторым подсчетам, 68 на 32 в пользу Центра. Для меня это очень болезненная тема, потому что я всегда отстаивал идею, что Россия – федеративная страна, а, следовательно, должны быть какие-то правила федеративного устройства.
На мой взгляд, главный принцип существования федерации состоит в том, чтобы соблюсти некий баланс интересов. Когда говорят 50 на 50 или 51 на 49, я не знаю, правильно ли это, потому что до сих пор не разграничены полномочия и ответственность между Центром и регионами. Никто не знает до конца, кто несет какой “чемодан”, сколько сегодня стоят обязательства регионов. Скажем, регионы получили 32 процента от налоговых поступлений на собственные нужды. Но кто при этом считал, а равно ли это число сумме обязательств, которые они несут перед своими гражданами? Сегодня Минфин говорит: мы забираем 68 процентов, а, если регионам средств не будет хватать, дадим из фонда финансовой поддержки. Лично я считаю, что это феодализм. Как будут давать, кто будет давать, за что?.. Нет правил! Мне думается, что это ошибка по сути, и чем дальше мы будем жить так, тем хуже для экономики России. Потому что эта ошибка выгодна только тем, кто дотируется на 60 и выше процентов.
Выход я вижу в том, чтобы скорее закончила свою работу комиссия Дмитрия Козака, которая должна внести в Государственную Думу законопроекты, регулирующие эту проблему.
– Олег Викторович, многие политологи задаются вопросом: а что сегодня с точки зрения государственного устройства представляет наша страна? Больше года прошло, как появились знаменитые президентские законы и указы, укрепляющие вертикаль власти, и сейчас все больше говорят об унитарном государстве…
– Я сразу вам скажу, что инициатива Президента была совершенно неизбежна, так как надо было навести наконец-то элементарный порядок в системе взаимоотношений Центра и регионов. Если бы эта вакханалия сохранялась и дальше, то мы рано или поздно получили бы неизвестно что. Поэтому Владимир Путин сделал то, что и должен был сделать глава государства: все назад – в правовое поле, должна быть четкая вертикаль власти, единая система законодательства.
Но теперь возникает вопрос: а чем все должно закончиться? Будет ли у нас семь, десять или тридцать субъектов Федерации или у нас сохранятся только республики? Или возьмем ту же систему полномочных представителей? Пусть она останется, но где под них правовая основа, что они реально могут? Ведь мы можем столкнуться с очень интересной ситуацией, когда они выполнят свою основную задачу – привести региональные законодательные акты в соответствие с федеральными. А чем они будут заниматься дальше? Вероятно, не обойтись без закона о представителях Президента, да и Конституцию надо соответствующим образом поправить.
Много вопросов и по Совету Федерации. Мне кажется, что либо это должна быть палата регионов, как она и задумывалась, либо она не нужна в таком виде, как сейчас, когда представителем субъекта Федерации становится человек, которого просто назначают или выбирают местные законодатели. Я бы предпочел, чтобы кандидатуру в Совет Федерации выносили на референдум. Тогда он действительно будет уполномочен регионом, населением субъекта представлять его интересы.
– Год назад мы с вами говорили о возможности экономить бюджет за счет устранения различных льгот. Тогда вы назвали цифру – около 250 необоснованных льгот. Такое впечатление, что дальше разговоров дело не пошло?
– Вы не правы. В значительной части эти льготы отменяются и заменяются нормальной экономической формой получения тех или иных преимуществ через деньги. Например, недавно мы приняли в первом чтении законопроект, который изменяет действующее законодательство, касающееся льгот военнослужащим. Да, это болезненная тема, и есть много недовольных, но через существенное повышение денежного содержания эти льготы будут покрыты реальным финансированием.
То же самое касается и других категорий граждан. Обратите внимание: в налоговом законодательстве практически не осталось никаких льгот. Так что этот процесс идет. Правда, недостаточно интенсивно. Главное препятствие – недостаточно здоровая экономика. Есть большое опасение, что, забрав льготы, взамен ничего реально не дадут. Почему протестуют военнослужащие, хотя им с цифрами в руках доказывают все преимущества? Потому что боятся, что их все равно обманут, что квартплата вырастет быстрее, чем их реальное денежное содержание.
– Сейчас активно популяризируются наши 13 процентов налогообложения. Но все равно предприниматели жалуются, что поборы зашкаливают за 70 и выше процентов. И участковому, и налоговому инспектору дай… В результате получается, что нет смысла и 13 процентов платить.
– Я думаю, вы имеете в виду не 13 процентов подоходного налога, который уплачивает каждый гражданин. По нему как раз ситуация изменилась в лучшую сторону – стали больше показывать зарплату, меньшая часть стала уходить “в тень”. Здесь все нормально и прозрачно.
Другое дело, что не все у нас нормально с юридическими лицами. С одной стороны, мы за последнее время значительно уменьшили налоговое бремя на предприятия и ввели очень прогрессивные нормы выплат в социальные фонды. С другой стороны, у нас плохо исполняются законы. Любой предприниматель, который скрупулезно выполняет все законы, образно говоря, должен уволить своего бухгалтера. То есть правила стали лучше, но система взаимоотношений “власть – бизнес, власть – гражданин” осталась прежней. Когда власть в лице тех же правоохранительных, надзирающих, контрольных органов, извините за каламбур, осталась бесконтрольной.
Так что вопрос не в том, хороши или плохи нормы. Вся система власти, управления, к сожалению, пока еще настроена на коррупцию. И поэтому предприниматель как был заинтересован в том, чтобы скрывать свои доходы и решать другим способом свои проблемы, так и остался. Хотя, еще раз подчеркиваю, в части подоходного налога собираемость возросла чуть ли не на 70 процентов. А вот по налогу на прибыль либерализация не дала эффекта.
– Еще один острый вопрос, волнующий наше общество, – приватизация. Пожалуй, сегодня нельзя найти ни одного человека, который сказал бы, что она справедлива. Не найдем мы и тех, кто сказал бы, что она эффективна. И тем не менее говорят, что отступление от нее – это шаг назад…
– Вы знаете, я тоже считаю, что революционный, коренной пересмотр процесса приватизации невозможен, губителен и, главное, абсолютно бесперспективен. При том, что я крайне негативно оцениваю сам процесс приватизации. Мне кажется, что нужно провести глобальную инвентаризацию форм собственности и способов управления ею. Тот же молоток может быть и инструментом для забивания гвоздей, и орудием убийства, вот так же и приватизация может быть на пользу, а может и во вред делу.
Считаю, что нужен цивилизованный закон о национализации, по которому если государство совершенно легально, на основе аудита, доказывает неэффективность этого вида собственности, то может передать ее другому.
– Сегодня многих волнует ситуация, которая складывается в мире. Американцы и их союзники по НАТО наращивают свое присутствие в Центральной Азии. Политики говорят об установлении однополярного мира. Что вы думаете на этот счет?
– То, что сейчас происходит на внешнеполитической сцене, на мой взгляд, имеет одну ключевую тенденцию. Всего три месяца назад ни в Европе, ни в Америке не могло быть и речи о равноправном партнерстве с нашей страной. В лучшем случае была некая красивая дипломатическая реакция: да, конечно, ну как же без России? Но, еще раз подчеркиваю, это говорилось на языке дипломатов, а он им дается для того, чтобы скрывать свои мысли. На самом же деле подразумевалось: да, конечно же, вы хорошие ребята, но мы знаем ваше место. Невозможно было сдвинуть их позицию и по Чечне… Но после 11 сентября мир резко изменился. И то, что сейчас происходит в российско-американских отношениях, на мой взгляд, это начало выстраивания принципиально нового миропорядка.
Что я имею в виду? Например, вопрос о том, быть или не быть России в НАТО, сегодня исторически снимается. Это не значит, что мы должны войти в эту организацию. У нас иная геостратегическая роль, в том числе и на афганском направлении. Следовательно, и это все начинают понимать, нужна новая конструкция, в которой у России будут достойное место и роль.
– И последнее, Олег Викторович, – ваши пожелания читателям с предстоящим Новым годом.
– Пожелание одно: пусть ощущение праздничной новогодней ночи, общения с близкими и дорогими людьми сохранится у каждого из вас до 31 декабря 2002 года.
