Помечтаем

В схожей по размерам (и политической кротости) европейской стране требования к лидеру сведены до минимума. Обычно его единственной заботой является повышение благосостояния граждан. А если страна вдобавок нравственно и политически устоялась, то задача еще более упрощается – не мешать гражданам жить и самим заботиться о себе.

Политические руководители таких стран, как Бельгия, Голландия, Дания (не говоря уж о Люксембурге и Лихтенштейне), не получают в придачу “шапку Мономаха”. Деятельность их скорее формальна, чем судьбоносна. Она расценивается не как власть, подвиг или награда – просто разновидность службы. Не самой, кстати говоря, доходной. Ведь то, что у нас называется административным ресурсом, у них чрезвычайно ограничено.

Поэтому, находись Татарстан в Европе, где-нибудь между Италией и Норвегией, проблем с выборами Президента было бы мало. Бери десяток приятных на вид и свободных от дурных пристрастий кандидатов да выбирай любого – не ошибешься. Не все ли равно, кто именно станет снижать налоги по мере неуклонного ослабления роли государства в жизни общества?

Но…

Мы не в Европе

Мы в России. Которая, как известно, больше, чем просто страна. Россия – это особый мир или, по меньшей мере, особая часть света. С особой историей, духовностью, статью.

Углубляться в содержание “особенной стати” – дело неблагодарное. Еще со времен Петра Чаадаева. Но применительно к нашей теме – совершенно необходимое.

Суть в том, что Россия как сформировалась, так и остается реликтовой страной, духовной наследницей прошлых времен. С очень сильной (а следовательно, и дорогостоящей) ролью государства в жизни общества. Граждане остаются при этом вольными или невольными придатками государства. Ценность их сугубо относительна. Если кто-то из них может пригодиться данной власти – его ценят, если враг – уничтожают, если состарился, стал инвалидом или утонул в море – не взыщи и пополняй список жертв во имя Отечества. (С которым каждый режим себя неизменно ассоциирует.) Спасать отпавших нет порой ни сил, ни средств.

Ибо слишком великое (и, естественно, тяжелое) наследство досталось нам от предков. Которое нужно охранять от всевозможных посягательств и тащить по реке времени дальше, к следующим поколениям. Поэтому здоровый человек у нас – либо бурлак, либо охранник. А отпавший – обуза для тех и других.

Охранять страну от внешних угроз удавалось лучше всего. Зато внутренние свары и крысятничество – притча во языцех.

И во времени мы безнадежно отстали. В своем духе мы современники Византии, древних египтян или еще каких-нибудь древних шумеров. Только с компьютером и ядерной бомбой.

Временной разрыв нашего духа с европейским приобрел принципиальный характер. Те в своих компактных странах выработали психологию толерантности, политического индивидуализма, “кошачий”, условно говоря, стиль взаимоотношений. Научились находить и уважать тончайшую грань между своей свободой и свободой соседних, пусть даже самых маленьких, административных единиц. Мы же закостенели в своих выдающихся стайных (у нас это называется соборностью), условно говоря, “собачьих” инстинктах. Для которых никакой грани между свободами нет и быть не может. Свобода в нашем историческом понимании может быть только одна на всех. А коли так, то, по правде говоря, нет ни одного соседа из числа “дальнего”, “ближнего” и “внутреннего” зарубежья, которые к подобной свободе не были бы приобщаемы.

Наша психологическая разница с западным миром – как между собаками и кошками. Отсюда стойкая, необъяснимая, генетическая неприязнь к их образу жизни. Но отсюда же и патологическая злость к членам собственного “собора”, которые пожелали его покинуть. Неумолимые законы стаи, как видим, сильнее человеческих и заставляют жестоко карать отступников.

История сказала: хватит!

Десять лет назад очередной наш режим ослаб и был сметен, а СССР развалился. И ныне во внутренней политике России – провал любого мероприятия, начиная с войны в Чечне. Во внешней политике – невиданная прежде изоляция страны. Отношение к ней как к изгою и беспримерная категоричность в требовании платить по счетам.

Во внутренней экономике – драконовское выжимание средств из регионов. Нынешний центр обложил провинции большей данью от уровня их дохода, чем это позволяли себе Римская империя, пресловутое татаро-монгольское иго или сегодняшние рэкетиры на рынке.

Моральное падение властей выразилось в фантастической утечке капиталов из страны и циничных попытках выгородить пойманных за руку казнокрадов.

И наконец, идеологическое поражение. Цари угнетали народ ради выхода к морям и океанам, великодержавных амбиций и права наделить свою вотчину “особенной статью”. Коммунисты изнуряли свой народ в борьбе за освобождение всего человечества. Демократы ограбили в попытке приобщить к семье цивилизованных народов. А патриотический запал Путина – это лебединая песнь единоначалия.

Но апофеозом кризиса стало наше духовное поражение. Которое гораздо важнее, чем поражение в экономическом и идеологическом противостоянии. Духовное поражение – это когда дети самых крутых наших государственников бегут на Запад. Усмешка Бога. Вожди нации “грозят шведам”, мечтают “освободить” Европу или “закопать” Америку. Но сын Петра I, дочь Сталина, сын Хрущева находят свободу у “кошек”. Если вдруг рухнет нынешний режим, то все наши высокопоставленные патриоты, начиная с Жириновского, побегут туда же. В который раз оставив свой “горячо любимый народ” у разбитого корыта.

Главная задача Президента

Хорошие государства, как люди, – умирают спокойно. (Пример: Чехословакия). Плохие государства умирают в мучениях.

Для нас важнее всего извлечь уроки из распада СССР.

Первое. Он случился неожиданно и вопреки воле большинства населения. Следовательно, историческая обреченность сильнее человеческих желаний.

Второе. Вполне готовыми к суверенитету оказались лишь три прибалтийские республики. Они же и повели себя в “кошачьем” стиле. В остальных республиках начались свары и порой кровавая борьба за власть.

Третье. Деление большой территории на части не переводит их в разряд “кошек” автоматически, но создает объективные предпосылки для перехода. Ибо чем меньше страна, тем менее она амбициозна и тем более вынуждена считаться с соседями, налаживать позитивные отношения, отказываться от любых форм шантажа и навязывания “вечной дружбы”.

Поэтому в условиях возможных в России тектонических сдвигов, разломов и потрясений, когда свобода и необходимость действовать автономно могут сами упасть на региональные структуры, выиграют опять-таки те из них, кто к этому подготовится – и в моральном, и в экономическом, и в организационном аспекте.

Понятно, что в такой момент слишком рискованно втягивать население во внутренние склоки, передел собственности, капитала, власти.

Не нужно особой проницательности, например, чтобы понимать: среди регионов самые выгодные позиции у Московской области и Москвы. Там и финансы, и средоточие инфраструктуры, и соединение всех дорог. Но именно поэтому с региональными и городскими властями Москвы следует укреплять равноправные отношения. А наиболее тесный контакт с Лужковым имеет лишь Минтимер Шаймиев. Еще со времен создания движения “Отечество – Вся Россия”.

С другой стороны, Москва никогда не уважала слабых партнеров и не верила ничьим слезам, кроме своих. Поэтому для сильных позиций в отношениях с ней нужна соответствующая мобилизация республиканского капитала и его бесконфликтность с властью. Понятно, что это тоже возможно только если Шаймиев останется Президентом – заложником и гарантом бесконфликтности.

В моральном плане команда Шаймиева давно показала готовность к суверенитету. А также продемонстрировала способность к маневру ради сохранения мира и человеческих жизней. Склонность к “кошачьему” способу существования подтвердил и Председатель Госсовета Фарид Мухаметшин. “Мы хотим лишь одного – чтобы нам не мешали”, – заявил он, протестуя против увеличения дани, взимаемой с регионов.

Пусть меня простят конкуренты ныне действующего Президента, но ни один из них не свободен от стайного романтизма. Кто – коммунистический романтик, кто – демократический, кто – патриотический. А стало быть, морально готовы принести людей республики в жертву “высшим принципам”.

С точки зрения гуманизма сегодня Шаймиев больше нужен республике, чем пост Президента – самому Шаймиеву. Руль республики, как “баранка” автомобиля или штурвал самолета, должен быть в надежных руках. Иначе можно угодить в катастрофу, особенно на крутых виражах истории. Поэтому лучше нам в ближайшие годы иметь проверенного и надежного руководителя республики, а именно ныне действующего Президента.

Ильдар САГАДЕЕВ.