В моей повести “Ночевала тучка золотая” воспитательница детдома, обучая детей, произносит такие слова: “Нет плохих народов, есть просто плохие люди”. Речь в повести идет о чеченцах, которых и в ту пору, в сорок четвертом году, называли бандитами и депортировали с Кавказа по велению Сталина и Берии. Мы, дети Подмосковья, беспризорщина, были вывезены волей тех же руководителей на Кавказ, чтобы колонизировать, заселить эту “ничейную” землю. И мы хоть мало что понимали, но уже были наслышаны, что чеченцы – наши враги, они, мол, всех убивают. Сорок лет я носил эту тему в себе, боясь к ней, как к огню, прикоснуться. Мои герои – дети: чеченец и русский – Алхузур и Колька, они одинаково страдают от насилия, и, встретившись в горах, два гонимых изгоя обретают братство. Ибо все люди на земле – братья.

Недавно в одной рукописной книге я вдруг встретил стихи: “В даль умчались тучки золотые, вновь черна небесная лазурь над Кавказом… Где же вы, родные, отзовитесь, Колька, Алхузур! Как сегодня вашему Кавказу не хватает мужественных слов, чтобы смолкли все орудья разом”…

Минуло более полувека, мои герои выросли и даже поседели, но мы сегодня вновь и вновь слышим о том, что весь чеченский народ – это бандиты и террористы… Ну ладно бы так думали люди дремучие, невежественные, но ведь так порой глаголют и знаменитые писатели…

Теория державности медленно, но верно овладевает массами, и не без помощи нашей беспринципной и продажной прессы. И тут уж весь привычный набор лозунгов о национальной идее, об американском империализме, об особом пути России и, уж, конечно, о преступных народах, которые ведут Россию к распаду. Врагом стали объявлять уже и Президента Ингушетии Аушева.

Образ “лица кавказской национальности” все время возникает при криминальных разборках, хотя, по нашим подсчетам (это сделал покойный поэт Булат Окуджава), среди преступников кавказцы занимают очень скромное место. И даже в случае, когда преступник не найден, будет в официальных сводках отмечено, что “чеченского следа” пока не обнаружено. Но почему не башкирского? Не калмыцкого? Да потому, что заранее подразумевается, что если “следа” и нет, он непременно должен быть. Ибо все они, чеченцы, так или иначе преступники. Такая вот разбойная нация.

О наших средствах массовой информации, особенно о телевидении, всерьез говорить не хочется. Но и политики, и даже парламентарии, прошлые и нынешние, в этом плане намного ли лучше? Вот некий Российский общенациональный союз (РОС) во главе с известным Бабуриным в своей предвыборной программе ставит вопрос “о принудительной депортации граждан, незаконно находящихся на территории России, а также введении визового режима для граждан Средней Азии и Закавказья, за исключением этнических россиян”.

Тут и расшифровывать ничего не надо. Всех беженцев, да и просто приезжих, разных там узбеков да азербайджанцев, грузин и прочих – в общем “не наших” (наши – это “этнические россияне”) – необходимо насильно вывезти куда-нибудь подальше, скажем, на Колыму. А нам ли не известно, чем кончались такие депортации в прошлом для тех же чеченцев – их погибло в ссылке 250 тысяч из полумиллиона! Да чего стоит один аул Хайбах, где в скотном дворе сожгли заживо 700 человек, которых не смогли вывезти, и среди них были столетние старики и дети-младенцы.

Программа РОСа предписывает, что нам делать с отдельными “непослушными”, как они называют, республиками: “их объявлять мятежными и принимать чрезвычайные меры”. Какие? Смотрите события в Чечне.

РОС не у власти, но программы такого рода живучи, и у них есть свои идеологи. Да, кстати, это было опубликовано в печати, и все читали. Призыв к геноциду? Безусловно. И – ни слова протеста.

Кстати, уже никто и не помнит, что в XIX веке, при проклятом царизме, когда шла многолетняя Кавказская война, накопившая множество обид и взаимных предубеждений, не было этой протокольно-милицейской, уничижительной и абсолютно безграмотной формулы – “лицо кавказской национальности”. Не было в прошлом ни “чехов”, ни “духов”. Враги достойно именовались – горцы. А те, кто с ними воевал, – кавказцы.

Проезжая по дальним селениям чеченцев, я много раз слышал истории, как в послевоенной ссылке им, брошенным в снега Сибири и Казахстана, спасали жизнь и казахи, и русские. Забирали детей, погибающих после смерти родителей, воспитывали их…

Так что с нами, с Россией, могло такого страшного произойти с тех пор, что стали мы и равнодушнее, и жестче? И хуже, хуже.

Анатолий ПРИСТАВКИН.
Писатель.