“Широк путь, ведущий к погибели, узок путь, ведущий в жизнь”.

Иисус Христос.

Три дороги

Приближающиеся выборы Президента Татарстана начинают активизировать политические силы республики. И каждая видит здесь свой интерес. Одни желают сохранить преемственность в руководстве. Его линию на сдержанную оппозицию к федеральной власти. Другие жаждут радикальных перемен. При этом у разных радикалов прямо противоположные устремления. Местные националы, как всегда, недовольны малой степенью свобод для республики, ее зависимостью от Москвы. А приверженцы российской государственности, наоборот, видят нынче отличный шанс эти свободы еще более урезать, вернуть республику в рядовое положение и “единое правовое поле”.

Понятно, что у каждой стороны имеются как объективные аргументы в свою пользу, так и личные пристрастия.

А что выгодно рядовым жителям республики?

Не ошибусь, если скажу, что рядовым жителям выгодно лучше жить. Но из года в год, из века в век этому что-то мешает. Что бы это могло быть?

Благие намерения

Татарстан, даже учитывая его особый статус, во многом зависит от общероссийской “линии колебания”. Нынешний же вектор политической устремленности определен Президентом Путиным как установление диктатуры закона: “Чтоб все граждане страны имели одинаковые права и обязанности”. Под столь прекрасную формулировку произошли учреждение семи федеральных округов, кастрация законодательной функции Совета Федерации, ультимативное требование регионам привести свои законы в соответствие с федеральными, покушение на договоры о разделе полномочий и т.д.

Итак, намерения, казалось бы, самые благие – устранить деление на “порядки калужские и казанские”, покончить с бесконтрольностью местных элит, сплотить общество в единстве национальных интересов… Какие тут могут быть возражения?

Однако возражения есть. Не только у людей – они часто бывают субъективны, но у самого Господа Бога. Сам Бог разрушил в свое время национальное единство строителей Вавилонской башни, поделил на локальные народы и велел заниматься более приземленными да полезными для себя делами.

Нынешнее построение “властной вертикали” является третьим по счету российским “столпотворением”. Два других (монархическое и коммунистическое) завершились катастрофой. Обречено на него и третье. Поскольку корни “преступления” и последующего “наказания” россиян идентичны древневавилонским. Те строили башню не столько для практических нужд, сколько для самопрославления, “чтоб быть как боги”. Создание Российской империи преследовало, в сущности, те же цели. Простому народу империя всегда была в тягость, ведь от него постоянно и по сей день требуют огромных жертв. Зато появился повод считать себя самым великим, могучим, добрым, богоносным, духовным, несущим особую миссию и т.д. народом.

Но когда Бог в очередной раз бросает нас “на скалы”, то выясняется, что слава у нас в мире хотя и великая, но несколько иная. Мы один из самых воровских, паразитических, пьянствующих, чванливых и деградирующих народов на свете.

Специфика наших мытарств

Построение единого правового поля в стране со столь великим разнообразием этничес

ких, культурных и даже климатических условий – это изготовление прокрустова ложа. Подходящие для одних групп населения законы мало пригодны для других, и наоборот. Поэтому, как это ни парадоксально, единая регламентация жизни в России ведет не к гармонии общественных отношений и не к единству прав и обязанностей граждан, а к сосредоточению прав у одних и обязанностей у других. Что жизнь раз за разом и демонстрирует.

Отчаянная борьба с данными нам Богом нормами бытия ведет к плачевным результатам.

Если законодательство в России мало-мальски либерально, то оно, как сеть с крупной ячейкой, оставляет свободу действий для нечистоплотных, криминализированных или близких к власти людей. Отсюда ловкость и быстрота, с которой многие сколотили себе состояние за последние годы. Но затем неизбежно наступает реакция. Обездоленное общество и социальная справедливость требуют ужесточить закон и уменьшить “ячейку” правовых возможностей. В результате глушится инициатива масс и, самое главное, начинают царствовать не закон, а исключения из него. В Советском Союзе, например, охваченном самым строгим законом социальной справедливости, сразу же, еще со времен Ленина, началось расслоение общества по номенклатурной принадлежности. Так что вождь сначала впал в отчаяние, объявил главными врагами Советской власти продажность и чванство собственных сподвижников, а затем умер. Надо полагать – от бессилия. Ведь порожденный им социальный монстр вышел из повиновения и стал пожирать собственных создателей.

В более поздние времена можно вспомнить такие исключения из закона, как “телефонное право”, спецраспределители для “блатных” и т.д.

Жизнь по понятиям

Итак, ни по-европейски либеральный, ни по-азиатски суровый закон для нас не годится. Слишком мы не Европа и не Азия (или и то и другое). Поэтому в России издавна выработалась еще более специфическая и фундаментальная альтернатива закону – жизнь по понятиям.

Причем не следует полагать, что жизнь по понятиям свойственна только криминальным структурам. Так живут у нас все. От тех, кто в тюрьме, до тех, кто в Кремле. Просто понятия у различных групп, слоев и “мастей” общества разные. Приспособленные под себя. Под свой уровень культуры, традиций, границ дозволенного. Так и определяем друг друга: “свой” или “чужой”. Даже у обитателей тюрьмы понятия различаются: у “воров” – одни, у “мужиков” – другие, у “отмороженных” – третьи. Чем менее человечна среда, тем более зверские понятия. И порой бесчеловечнее самых жестоких законов.

Если же говорить об обитателях Кремля, то они додумались вывести себя из-под власти закона вообще. Факт в мире невиданный, но для России вполне логичный. Нынешний “гарант и поборник диктатуры закона” совершенно легально, с помощью указа объявил своего предшественника вместе с семьей вне всякого закона – хоть единого, хоть неединого. Прав у него оказалось больше, чем у любого другого жителя земли, а ответственность официально приравнена к абсолютному нулю.

Что и требовалось доказать.

Кто-то может возмущаться сложившейся ситуацией, а мы сохраним бесстрастность. Ведь по таким же вычурным понятиям (хотя и без указов) жили цари с генеральными секретарями. Они могли позволить себе любое злодейство, но представить, например, Петра I или Сталина под следствием по поводу смерти сына или жены мы не можем.

Стойкая традиция неподсудности высших иерархов России – не столько прихоть их злой воли, сколько жестокая необходимость. Чтобы держать столь разнокультурное, разнородное и разномастное население в прокрустовом ложе единого закона, надо кому-то находиться вне его, то есть взять на себя миссию самого Прокруста.

Спасение для державы, но смерть для населения

Извечный парадокс российского общества в том, что оно, с одной стороны, не может сохранить политическое единство без кнута самых суровых законов. С другой стороны, каждый член общества в отдельности не может этих законов не переступать. Иначе просто не выживет в рамках того “понятийного круга”, в котором находится. Поэтому рабочему считается не грех утащить со стройки гвозди, директору – построить “левый” коттедж, предпринимателю – утаить налоги, депутатам – учредить себе бессовестное обеспечение, а главе государства вообще опустить закон ниже своего уровня. Круг замкнулся.

Вот почему сам “единый закон” неизменно вырождается у нас в простую вывеску, в символ политического единства страны, но ни в коем случае не служит подлинным регулятором отношений. Более того, своим обратным действием “единый закон” может рекрутировать все новых преступников. Так что Россия давно стала бессменным лидером по числу заключенных на душу населения, а тюрем все не хватает. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Есть ли выход из порочного круга?

Страны, которые мы называем цивилизованными и которые в большей, чем мы, мере исполняют указания Творца, нашли два выхода. Один более оптимальный – европейский, другой менее оптимальный – североамериканский.

Западная Европа после всех исторических апробаций остановилась на разделении своего правового поля по национальному признаку. Получилось много компактных государств. В которых достаточно просто совместить обычаи, традиции и даже понятия местного населения с компактным же законом. В среднем европейская страна имеет около двухсот нормативных актов. (В СССР их было 32 тысячи, а нынче в России – 70 тысяч. По данным прокурора республики К.Амирова.) Поэтому шведы живут по своей юрисдикции, а итальянцы – по своей. И не пытаются навязать их друг другу в качестве наилучших. Причем опять-таки более криминализированные народы живут в более жестком правовом поле, чем менее криминализированные.

Со временем этнический признак разделения несколько размылся (вследствие иммиграции из Азии и Африки), но компактность правовых пространств сохранилась. А с ними и вся их палитра. Так что любому иммигранту предоставлен выбор по вкусу – каким законам подчиняться.

Затем европейские страны создали надгосударственную структуру – Совет Европы, который вырабатывает общие, рамочные правила жизни. Но не навязывает их. Несогласные могут не выполнять и покинуть Совет Европы. Никто их силой удерживать не имеет права. И если желающих покинуть нет, то это и говорит о наибольшей оптимальности подобного двухступенчатого устройства. Не кнут насилия, а пряник гармонии общественных отношений удерживает эти страны в рамках Совета.

США также имеют двухступенчатую политическую модель, но обе ступени втиснуты внутрь государства. С точки зрения гармонии общественных отношений оптимальным подобное устройство назвать нельзя. Ибо это сочетание кнута и пряника. И полтора столетия назад кнут насилия ценой миллиона жизней удержал южные штаты в рамках единой федерации. С позиций гуманизма сей факт американской истории представляется более вредным, чем полезным. Как для самой Америки, так и для остального мира (особенно для России). Поскольку не будь гражданской войны, сохранился бы миллион человеческих жизней. А во-вторых, окажись на месте США два, а лучше четыре или десять суверенных государств, не было бы для России ни вечного пугала, ни дурного примера для подражания.

“Надо взять у Запада все самое лучшее”, или Путь в Европу через Америку

Очередной парадокс. Мы еще лет восемьдесят назад обещали “взять у мировой цивилизации все наилучшее”, а сами постоянно тащим самое гнусное. То гегемонизм в политике, то подавление свободолюбивых народов, то дикий вариант капитализма, то наркоманию с порнографией.

Если же вернуться к тезису о самом лучшем, то рядовым жителям России следует стоять на стороне тех сил, которые стремятся к территориальной суверенизации по европейскому образцу со своими компактными и приближенными к местным условиям законами. Со своими рамочными обязательствами в экономическом, политическом и оборонном аспектах.

Однако ясно, что говорить об этом сейчас по меньшей мере утопично. Во-первых, у нас нынче прямо противоположная волна. А во-вторых, считается, что русский народ настолько соборен и общинен, что не перенесет подобного разделения. Почему другие народы должны идти на поводу приверженцев “широкого пути”, правда, не совсем ясно. Тем не менее “малые” народы вынуждены терпеть, пока поборники “соборной” психологии окончательно выродят, погубят, уничтожат свой народ в неравной борьбе с Богом и законами социального развития.

Это, так сказать, пассивный путь. Через естественное самовырождение носителей державности.

Другой путь более конструктивен и гуманистичен (прежде всего для русского народа). Это движение к Европе кружным путем – через Америку. Через ее более близкое к Европе политическое устройство.

Дело в том, что полномочия федеральной и региональных властей в Америке изначально разделены в гораздо большей степени, чем нынче в России. Центральной власти в Америке отдано в основном решение внешних проблем. Все ограничения для штатов уместились в 20 строк Конституции (ст. 1, разд. 10). Это запрет на выпуск собственных денег, на вступление в политические союзы с другими государствами, на уплату долгов “бартером” да на лишение гражданства и имущественных прав. Ничем другим внутреннее законодательство не лимитировано, “единого правового поля” не предписано, даже выражения такого в 12-страничной Конституции нет. Лишь два раза использован термин “единообразные”. Один раз в отношении налогов и сборов в штатах, второй раз в отношении правил натурализации граждан.

Получается, в Америке учли решающее значение местных условий еще 200 лет назад. Поэтому выборы губернатора, например, – чисто местная прерогатива, и никакой президент даже помыслить не смеет повлиять на них или, тем более, сместить губернатора своей властью. Равно как жители штатов не шлют президенту челобитных с просьбой покарать местного “удельного князя”.

Логика здесь простая и прогрессивная. Суверенитет штатов налагает на местное население и всю полноту ответственности за свой выбор. Выбрали себе плохого “старосту” – постарайтесь в следующий раз выбрать получше (если найдете). И никакой “барин” в Вашингтоне не сделает это лучше вас.

Резюме

1. Нынешняя направленность России в сторону “укрепления вертикали власти” ведет к политическому регрессу, к тому самому двойному гнету и феодализации государства, которые довели до бедствий не одно поколение россиян.

2. Чем больше региональные власти зависят от центра, тем меньше они зависят от местного населения. Поэтому когда местные оппозиционеры (например, у нас в Татарстане) взывают к российскому Президенту (и даже подают на него в суд) в надежде пресечь злоупотребления “удельных князей”, то эти оппозиционеры либо большие простаки, либо большие провокаторы. Ибо для рядовых граждан результат оказывается прямо противоположным. Поскольку ни один правитель России никогда не карал и не покарает своих наместников за грабеж населения. Вот и Гоголь прервал своего “Ревизора” на самом интересном месте – на приезде настоящего инспектора. Но правители России всегда карали и будут карать наместников за попытки не выплатить “цареву” долю награбленного. Во-вторых, чем больше местные оппозиционеры желают поставить “удельных князей” под власть общероссийскую, тем более повышают степень их удельности. В той же Америке никому в голову не приходит называть губернаторов удельными князьями или вассалами. Слишком высока степень их суверенности. В-третьих, “удельные князья” в России (особенно когда устают бороться за суверенитет) часто сами с радостью покоряются воле “государя”. Поскольку, имея его покровительство, несравненно легче злоупотреблять. Этот феномен и продемонстрировали недавно большинство наших губернаторов, когда “сдали” Совет Федерации на милость Путину. Согласились на большие отчисления в центр.

Как видим, даже малая административная зависимость региональных властей от центра не ослабляет, а усиливает угнетение рядовых граждан. Стимулирует объединение местной и общероссийской плутократии. Укрепляет ее политическую монополию на власть.

3. Закону всемирного тяготения безразлично, знаем мы его или не знаем. Но он жестоко карает тех, кто желает обойтись без него. Точно так же ведет себя и Творец. Поэтому с прагматической точки зрения гораздо выгодней следовать его “формулам”, чем противиться. Теория Бога, изложенная древними евреями, вполне доказала свою адекватность. Согласно ей лучшей гарантией от гибельного “столпотворения”, кумиротворчества и повышенных амбиций является ограниченность административных структур. Проще говоря: чем больше толпа, тем легче ее увлечь на подвиги.

Поэтому для тех, кто действительно желает блага своему народу, вектор усилий может быть только один.

Ругай местную власть, уличай в злоупотреблениях, клейми за семейственность и отставание от других регионов. Вызывай чувство ревности. Точи, словом, каплей камень. Слава Аллаху, Татарстан еще остается островком политических свобод, в том числе и на критику. Никто из оппозиционных лидеров или журналистов не убит, никто за “измену Родине” не привлечен и на “заложников” не обменен, никаких “доктрин информационной безопасности” не насаждается и “жучков” в телефонную сеть не устанавливается.

И последнее. Из всех возможных кандидатов на пост президента республики предпочтительней тот, кто желает зависеть от местного населения больше, чем от покровительства в Москве.

Это важнейший на сегодня критерий. Все остальные вторичны. Без обязательного сочетания с первым они могут принести большие беды.

Все это я к тому, что на данном, конкретном этапе жизни наиболее предпочтительной остается преемственность власти в лице того же Минтимера Шаймиева. Благо, не препятствует себя “точить”. Вернее, “ковать”. Ведь четыре срока правления Рузвельта Америке не повредили.

И да поможет нам Аллах!

Ильдар САГАДЕЕВ.