Совет Федерации Федерального Собрания РФ отклонил проект договора Татарстана с Федеральным центром, показав тем самым свою полную несостоятельность в защите прав регионов, прав народов и основ Конституции России.

Все происходило по заранее заданной программе, содержавшейся в заявлении Председателя Совета Федерации Сергея Миронова, который еще до обсуждения проекта договора в Государственной Думе заявил о недопустимости каких-либо договоров вообще, поскольку-де они представляют большую политическую опасность и угрожают целостности страны.

Нет необходимости говорить об абсурдности этого заявления, ибо договоры вообще составляют суть всякой федерации. И эти азы следовало бы знать тем, кто сидит в палате, которая так и называется – Совет Федерации. Однако в нашу задачу не входит ликвидация неграмотности иных членов верхней палаты российского парламента.

В данном же случае важно указать на запрограммированный характер провала договора если не в Государственной Думе, то в Совете Федерации. Заявление Сергея Миронова, мягко говоря, антиконституционно, ибо противоречит принципу равноправия и самоопределения народов, нашедшему отражение в преамбуле и в пятой статье российской Конституции. Оно находится также в противоречии с одиннадцатой ее статьей, где черным по белому написано, что разграничение предметов ведения и полномочий между органами власти Российской Федерации и органами власти субъектов Российской Федерации осуществляется настоящей Конституцией, Федеративным и иными договорами о разграничении предметов ведения и полномочий. Совету Федерации и г-ну Миронову должно быть известно, что Татарстан не подписал Федеративного договора и разграничение предметов ведения и полномочий между органами власти Федерации и Татарстана осуществлено на основе двустороннего договора от 15 февраля 1994 года. Не тайной для них было, очевидно, и то, что в течение двух с лишним лет в Нижнем Новгороде велись переговоры по определению содержания проекта нового договора. Равно как и то, что Президент России Владимир Путин, одобрив его, внес на рассмотрение Думы. И Дума поддержала Президента страны. Ни Президент, ни Дума не усмотрели в нем какой-либо политической опасности и тем более угрозы целостности России. Так в чем же тогда дело?

Выступавшие при обсуждении проекта договора сенаторы построили свои филиппики против него исходя не из позиции главы государства и Думы, а из заранее запланированной цели своего Председателя, а именно “завалить” договор. Причем во что бы то ни стало. Разумеется, у сенаторов могли быть какие-то замечания по договору, хотя он уже прошел неоднократную экспертизу и в Аппарате Президента РФ, и в Государственной Думе. Но ведь, прежде чем перейти к постатейному разбору, господа члены Совета Федерации должны были определиться в том, возможны или невозможны договорные отношения в нынешнем Российском государстве. Ответить отрицательно на этот вопрос, поскольку это противоречило бы конституционной норме, не смог бы ни один юрист, будь он хоть семи пядей во лбу. Это вопрос принципиальный, ибо, только ответив положительно на него, можно было бы перейти к разбору конкретных положений проекта договора. Отрицательный ответ на него исключает возможность постатейного обсуждения. Как можно не знать об этом?

Скажите, господа сенаторы, вы отклонили предложенный вашему вниманию проект исходя из того, что договоры вообще не нужны в нашем государстве и что они вредны, или потому, что представленный проект не несет ничего нового, а лишь повторяет положения российской Конституции? В любом случае вы должны были определиться в этом вопросе. А получилось так, что вы поставили телегу впереди лошади.

Между тем проект договора не повторяет положений Конституции РФ, а конкретизирует их, создавая тем самым механизм их реализации. От этого выигрышнее становится сама Конституция. Она перестает быть просто декларативной, а становится работающим документом. К сожалению, сенаторы оказались не в силах оценить этого достоинства проекта договора.

Наверняка, если бы в проекте договора не было ссылок на положения Конституции России, сенаторы заявили бы, что он не соответствует, а противоречит ей.

Другой подход, с особым упорством проявленный, как ни странно, нашим земляком Р. Алтынбаевым и направленный на провал проекта договора, заключался в отрицании каких-либо особенностей у Татарстана, дающих ему возможность для установления договорных отношений с Федеральным центром. Спрашивается, если у Татарстана нет таких особенностей, то у кого же они есть? Да и сам Р. Алтынбаев, работая главой администрации Набережных Челнов и депутатом Верховного Совета Татарстана, немало говорил о них. А во время принятия Декларации о государственном суверенитете Татарстана, проведения референдума достойно отстаивал особенности республики. Тогда он всячески поддерживал договорные отношения Татарстана с Федеральным центром. Скажите, Рафкат Закиевич, что с вами произошло? Почему вчера вы говорили одно, а сегодня твердите другое? С чем связана эта метаморфоза? Нам, людям, хорошо знавшим вас по тем временам, трудно понять это.

При обсуждении в Совете Федерации проекта договора была высмеяна позиция Татарстана в вопросе о вкладыше на татарском языке в паспорта. Якобы это уже предусмотрено постановлением Правительства Российской Федерации. Надо бы знать господам сенаторам, каких трудов стоило появление этого постановления. Однако оставим этот момент на совести членов Совета Федерации и перейдем к вопросу о том, есть или нет у Татарстана иные, кроме как вкладыш в паспортах, особенности, позволяющие через данный договор разрешать эти вопросы в одном отдельно взятом субъекте РФ.

Эти особенности, по крайней мере, двух порядков. Во-первых, особенности исторические, во-вторых, исходящие из современных реалий.

Исторические заключаются прежде всего в той роли, которую сыграли татары в становлении Российского государства. Для этого достаточно взглянуть на соответствующие страницы трудов Н.Карамзина, С.Соловьева, В.Ключевского, да и ряда современных авторов, таких, например, как В.Тишков, А.Фурсов, Ю.Пивоваров и др. Все эти авторы единодушно признают значимость татарского фактора в становлении и развитии Московского государства.

В литературе называется более 500 татарских фамилий, сыгравших огромную роль в становлении государственности и культуры России. Разумеется, этих фамилий было гораздо больше. Особенно с учетом русско-татарских отношений хазарского, половецкого и булгарского периодов истории.

Вторая особенность Татарстана заключается в его особом вхождении в состав России. Часть татар например рязанские, касимовские и нижегородские, как известно, вошли в ее состав добровольно. Однако Казанское ханство как государство было присоединено к России завоевательным путем. Поэтому Татарстан не празднует, как это делают сегодня другие республики, свое добровольное вхождение в состав России. Ибо такого не было. Историческое значение договора 15 февраля 1994 года как раз и заключается в определенном узаконивании его отношений с Федеральным центром. Ныне разработанный проект призван привести эти отношения в соответствие с создавшимися ныне реалиями.

Третья особенность – это историческая память татарского народа, хранящая тысячелетнюю историю своей государственности. Татары всегда мечтали о равноправии и достойной жизни в России. После 1552 года у них особым образом складывались взаимоотношения с русским населением. Если на уровне верхов произошло постепенное слияние татарского господствующего слоя с верхами российского общества, то на уровне народных низов в результате многовекового сожительства возникли прочные добрососедские, дружественные отношения, выдержавшие испытание временем. Это капитал, коим ни в коем случае нельзя пренебрегать. И тем более ставить его под угрозу.

Четвертая историческая особенность заключается в наличии у татар уязвленного национального достоинства, возникшего в результате массы наслоений несправедливости по отношению к ним со стороны государства. В школьных учебниках, работах историков татары представлялись диким варварским народом, причинившим немало бед России и русским людям. Чего стоит один только миф о 300-летнем татарском иге, ставшем якобы причиной многовековой отсталости России от Запада. Договор призван снять эти наслоения и искоренить остатки статуса завоеванного народа. Предыдущий договор работал на это.

Таковы некоторые исторические особенности Татарстана и татарского народа, предполагающие продолжение его договорных отношений с органами власти Федерального центра.

Теперь об особенностях современных реалий.

Известно, что в Татарстане проживает лишь четверть всех татар Российской Федерации. Остальные рассредоточены главным образом в России и в странах ближнего зарубежья. Татарстан является для них центром развития национальной культуры, единственной основой сохранения языка, традиций и обычаев татар. В конечном счете – и гарантией их этнического выживания.

Стоит посмотреть хотя бы на ту же Рязанскую область, где от некогда составлявшего значительную часть татарского населения страны осталось немногим более 2-3 тысяч человек, большинство которых свою национальность хранят лишь в исторической памяти и в некоторых традициях. И не знают своего родного языка.

Таких регионов в России немало. В них нет ни татарских школ, ни культурных учреждений, нет и государственной заботы об их создании.

Начало перестройки в стране возродило у татар самосознание и надежду на возрождение языка, традиций и обычаев. В регионах возникло более 50 национальных организаций, поставивших своей целью национальное возрождение. Более двадцати из них, в том числе и в Москве, зарегистрированы под названием “Туган тел” – “Родной язык”, что является отражением озабоченности татар состоянием своей культуры, языка, а по большому счету – своим будущим.

Все эти организации потянулись в Казань, которую они считают своей духовной столицей. Потянулись в надежде, что Казань окажет им помощь в возрождении языка, национальных школ и культурных центров. Договор от 15 февраля 1994 года соответствовал этим настроениям татар. В результате реализации его положений Татарстан стал оказывать им посильную помощь.

Создание и начало деятельности Федеральной национально-культурной автономии татар России с центром в Казани стало важным стимулом духовного сплочения нашего народа. Однако, как известно, она, так же как и другие национально-культурные автономии, ничего не получает из федерального бюджета. И только благодаря усилиям совета автономии и местных национальных организаций удается получать некоторые незначительные суммы на проведение отдельных мероприятий. Короче, Федеральная национально-культурная автономия татар функционирует лишь благодаря поддержке Татарстана.

Сенаторы подвергли критике принцип соучастия Татарстана в реализации политики российского руководства в отношении зарубежных соотечественников. Между тем в странах ближнего зарубежья проживают несколько миллионов татар. Значительная татарская диаспора имеется в ряде стран дальнего зарубежья, в том числе в США, Китае и Турции. Они весьма влиятельны и также заинтересованы в связях с Россией, с Татарстаном. Наша республика поддерживает с ними тесный контакт, осуществляет ряд интересных проектов. И тем самым способствует укреплению позиций России в дальнем и ближнем зарубежье.

Таковы некоторые сегодняшние особенности, делающие необходимость продолжения договорных отношений Татарстана с Федеральным центром.

Обсуждение в Совете Федерации проекта договора Татарстана с Федеральным центром напоминает в какой-то мере историю с Конституционным Судом России, осудившим в свое время референдум в республике по политическим, а не юридическим мотивам. Вообще, тогда этот суд оказался сплошь политизированным, перестал отвечать своим задачам и по этой причине был распущен. Не ждет ли такая же участь и Совет Федерации? Во-первых, потому, что он субъективен и во многом не компетентен в решении национальных проблем. Во-вторых, потому, что там нет подлинного регионального представительства. В нем оказываются случайные люди, порой даже криминальные элементы. Разве это дело, когда там интересы Кабардино-Балкарии поручено отстаивать В. Лихачеву, а Рязанской области – Р. Алтынбаеву? В.Лихачев – высококвалифицированный юрист, профессор, доктор наук – сделал в свое время немало для того, чтобы предыдущий договор состоялся. Однако какое он имеет отношение к Кабардино-Балкарии?

Возникают вопросы и по Р. Алтынбаеву. Спрашивается, каким образом он оказался представителем Рязанской области и одобряют ли татары Рязанщины его позицию в вопросе о договоре? Судя по сигналам, поступающим из Касимова, они ни разу его не видели и осуждают его позицию по отношению к договору. Ибо, по их мнению, договор всецело соответствует их интересам. Вообще, в данном составе Совета Федерации, подчеркнем еще раз, много случайных людей, оказавшихся там главным образом по воле г-на Миронова. И потому готовых выполнить любую его команду.

Совет Федерации принял политизированное антиконституционное решение. Оно противоречит принципам Федерации, способствует возврату к старым, отжившим методам управления страной. И потому оно должно быть преодолено Государственной Думой.

Индус ТАГИРОВ,
академик АНТ, заслуженный деятель науки
Российской Федерации и Республики Татарстан.