В советскую эпоху так называемые квартирные споры разрешались гораздо проще, чем сегодня: если члены семейства, прописанные на одной жилплощади, не уживались друг с другом, они попросту разменивали ее на обособленные “углы”, по которым и разъезжались. Судебные дела о принудительном размене жилья были редкостью (в основном они касались бывших супругов), поскольку родственники все же старались решить семейные жилищные проблемы мирным путем. Но приватизация внесла в ситуацию коррективы: люди стали собственниками, получили больше прав на жилье, поэтому могут распоряжаться им по своему усмотрению.

Народ быстро вошел во вкус и при возникновении определенных конфликтных ситуаций зачастую уже не желает идти по пути внутренних переговоров, предпочитая выносить сор из избы, то есть обращатся в суд. Мол, закон дал мне такое право, и я им воспользуюсь. В результате кто-то из родни отсуживает вожделенные “квадраты”, но после этого “ячейка общества” почти всегда распадается.

Как утверждают юристы, в последние годы и в России, и в Татарстане количество квартирных споров между близкими родственниками неуклонно увеличивается. Есть тенденция, что лавина таких судебных процессов будет еще нарастать, поскольку с раздачей бесплатного жилья государство покончило, а купить квадратные метры большинство россиян не в состоянии.

Дела семейные

– Жилищные споры происходят в основном между бывшими супругами, родными сестрами и братьями, родителями и детьми, – рассказывает казанский адвокат Этери Ильина. – И чем ближе родство, тем сложнее идет судебный процесс, так как эти категории истцов и ответчиков бывают самыми упертыми. В год только через меня проходит до пятнадцати таких дел, а ведь в республике свыше тысячи адвокатов. Особенно непримиримыми становятся братья и сестры, которые после смерти родителей, завещавших детям жилплощадь, не хотят делиться друг с другом…

К примеру, такой случай. Мать оставила двум дочерям, назовем их Галиной и Мариной, трехкомнатную квартиру в Московском районе Казани. После ее смерти сестры получили свидетельства о праве на наследство. А поскольку у них было еще и свое жилье, на данную жилплощадь временно вселилась дочь Галины с семьей. Через несколько лет Марина предложила Галине продать эту квартиру и купить две однокомнатные – для детей обеих сестер. Однако вторая из них стала дело всячески затягивать: то ей один предложенный вариант не подходит, то другой не нравится. После годичных переговоров Марина поняла, что сестра квартиру, в которой сделали хороший ремонт и сменили дверные замки, продавать не собирается. Галина прямо заявила: мол, ты имеешь здесь свою долю только теоретически. И выставила сестру за дверь. Однако просчиталась…

Сейчас на рынке жилья пользуются спросом доли в трехкомнатных квартирах. Такие “углы” гораздо дешевле, нежели комнаты в коммуналках, не говоря уж об отдельных апартаментах. Поэтому охотно раскупаются иммигрантами, приезжающими в Татарстан. Адвокат и посоветовал Марине продать свою долю. А поскольку по закону сестра обладает преимущественным правом на приобретение части унаследованного жилья, ее в письменной форме уведомили о принятом решении.

Так как Марину лишили доступа в квартиру, пришлось обратиться в суд с иском о вселении. Это послужило толчком к тому, что сестра все же встала на путь переговоров. К ней привели риэлтора, который сообщил, что есть претенденты на Маринину пятидесятипроцентную долю – узбекская семья с двенадцатью ребятишками. Поняв, что в квартиру могут вселиться чужие люди, сестра одумалась и согласилась выкупить вторую половину жилплощади.

Хотя дело и закончилось мировым соглашением, но вопрос решился далеко не за чашкой чая. И прежние отношения между сестрами, похоже, утеряны безвозвратно. К тому же Марина оказалась в ущербном положении: понесла судебные издержки, оплатила услуги адвоката, да и сумма, вырученная за жилищную долю, несравнимо меньше стоимости однокомнатной квартиры.

По словам Этери Ильиной, когда она в первый раз столкнулась с делом, связанным с семейно-жилищной проблемой, было желание отговорить клиентов (супругов лет сорока, работавших в сфере здравоохранения) судиться с родителями. “Поначалу меня охватил шок, – признается она. – Как такое возможно – дети хотят выселить из квартиры своих родителей! Медики, которые в силу своей гуманной профессии спасают жизни чужих людей, не смогли найти общий язык с родными! Но, разобравшись в сути дела, я согласилась защищать эту пару”.

А фабула спора такова. В приватизированной трехкомнатной квартире проживали супруги Садыковы с сыном. Он женился, со временем у молодых родились два сына. В порядке расширения жилплощади Садыковым дополнительно предоставили однокомнатную квартиру. Но в новом доме не запустили лифт, поэтому на семейном совете решили так: родители временно остаются в трехкомнатной, а молодежь переедет в однокомнатную. Вскоре один ребенок получил серьезную травму, поэтому ему потребовался уход и более комфортное проживание. Но в одной комнате мальчишкам даже уроки негде было делать, а матери с отцом приходилось спать на полу.

Сын предложил родителям обменяться квартирами, но получил отказ. Три года переговоров не увенчались успехом, и Садыковы-младшие надумали решить вопрос при помощи Фемиды. Однако отец с матерью категорически отказывались покинуть жилье, мотивируя это тем, что сын с женой хотят выгнать их из родового гнезда. Судебный процесс превратился в потасовку – в зале заседания чуть ли не до драки дело доходило. Судья неоднократно откладывал слушание дела, предлагая Садыковым помириться. В конце концов сын выиграл спор и переехал с женой и детьми в трехкомнатную квартиру, где они были зарегистрированы, а в процессе приватизации стали собственниками. Но “потерял” родителей, которых вынудили переехать в однокомнатную.

Приватизация хороша тем, что граждане могут передать свое жилье в наследство, подарить его, завещать любым родственникам, продать. Однако приватизированные квартиры часто становятся либо яблоком раздора в семье, либо лакомым куском для мошенников. Казанский адвокат Игорь Силантьев рассказал мне, как в прошлом году молодой казанец, дабы расплатиться с крупными долгами, продал жилье вкупе с родной бабушкой. До этого старушка из лучших побуждений оформила договор купли-продажи квартиры на внука, думая, что спокойно доживет в ней старость, а уж потом отпрыск распорядится этой жилплощадью. Но “благодарный” внучок поступил по другому – передал доверенность на продажу бабушкиных “квадратов” постороннему человеку, а сам сбежал в другой город. Полгода пожилая женщина проживала в жилище, не догадываясь о том, что у него новый хозяин. Всплыла махинация совершенно случайно. И теперь родственники ломают голову: где старушка будет жить?

К кому податься – к юристу или психологу

– Практически любой жилищный спор – дело семейное, – утверждает Этери Ильина. – Когда между родными людьми возникает непонимание, приводящее к конфликту, им в первую очередь нужно обращаться к психологу, чтобы он помог найти пути к примирению, а не бежать сразу же в суд или к адвокату. Именно это я рекомендую своим клиентам. Ведь у родственников, прошедших через суд, чаще всего происходит полное отчуждение, они становятся заклятыми врагами, принципиальными противниками. Даже когда супруги разводятся и делят имущество, конец бывает менее драматичным, поскольку они не родные по крови…

Недавно в Верховном суде РТ по одному квартирному делу судились трое братьев. Так они дрались даже там, несмотря на присутствие судей, прокурора, адвокатов. Пришлось вмешаться судебным приставам. Меркантильные интересы, квадратные метры затуманили им глаза и разум. По мнению представителей Фемиды, столь неадекватное решение жилищных вопросов – это беда нашей страны, многие граждане которой не обеспечены жилой площадью, поэтому воюют за нее насмерть. А такого, как в цивилизованных странах, где чуть ли не у каждой семьи свои “аккредитованные” психолог и юрист, у нас нет. Там в конфликтных ситуациях родные думают прежде всего о том, как восстановить отношения, а не разбить их. У нас зачастую бывает в точности до наоборот.

Еще один иллюстрирующий это пример. Пожилой мужчина, жена которого погибла еще в молодости, проживал в двухкомнатной квартире вместе с дочерью и внучкой. Дочь после долгих лет “холостяцкой” жизни вышла замуж. Зять оказался чересчур хватким: быстро поселился у жены и вскоре решил, что тесть ему совершенно не нужен. Новый член семьи поменял дверной замок и перестал впускать старика домой. А если тесть появлялся на пороге, зять вытряхивал его на лестницу, избивал, грозился убить.

Пожилой человек, не умеющий себя защитить и не желающий мешать личной жизни дочери, уже готов был стать бомжем. Но этого не допустили его племянницы: несколько лет они по очереди привечали дядю. Одна из них в конце концов не выдержала – нашла адвоката и помогла дяде обратиться в суд с иском о вселении в собственное жилище. Решение, конечно же, было положительным. Дед вернулся домой, и зятю пришлось смириться с его соседством. Но семья раскололась, как и лицевые счета на квартиру. Кстати, на мужа дочери за избиение старика милиция завела уголовное дело, которое прекратила только благодаря ходатайству пострадавшего.

Может, стоит поделиться?

– С ростом числа имущественных судебных исков увеличивается и количество граждан, обращающихся к психологам по соответствующим проблемам, – говорит заведующий казанским Центром психологической помощи, врач-психотерапевт высшей категории, кандидат медицинских наук Юрий Калмыков. – Наше общество постепенно европеизируется, и люди все чаще, прежде чем совершить какой-либо поступок, советуются с психотерапевтом.

Тем не менее сегодня в нашей стране наблюдается тенденция к разобщению родственников, в то время когда цивилизованный мир настроен на культ семьи. На мой взгляд, это связано с капитализацией российского общества, с развитием денежных отношений, что привело к расслоению населения – и данный процесс усугубляется. Это не может не накладывать отпечаток на отношения между людьми. И если кто-то из родственников отличится, к примеру, займет высокое положение, разбогатеет, погода в доме становится прохладнее.

Почему жилищные споры часто и остро возникают между родными братьями и сестрами (по научному – между сиблингами), вполне объяснимо: в них с глубокого детства развивается конкурентность, которая в процессе дележа наследства из скрытой формы переходит в открытую. Сказываются и присущие для большинства из них чувства ревности и зависти, появляющиеся также в нежном возрасте благодаря “стараниям” родителей, у которых зачастую младшие дети становятся любимчиками…

По мнению психологов, претензии родителей к детям и наоборот могут быть усугублены многими причинами. Одна из основных – это то, что у людей с возрастом заостряются черты характера, особенно отрицательные: если, допустим, человек в молодости был экономным – в старости становится скрягой.

– Исключить конфликты из нашей жизни невозможно, – убежден Юрий Калмыков. – Но то, какие из них превалируют в данный момент, связано с особенностями иерархии ценностей в обществе. До перестройки духовные и культурные ценности довлели над материальными. Даже считалось безнравственным открыто проявлять финансовые или имущественные притязания. Сейчас же многие стараются правдами и неправдами что-либо урвать. А потом зачастую сами же и раскаиваются в содеянном, поскольку теряют больше – близких людей, которых не заменят никакие доллары или квадратные метры.

Кроме того, вопрос дележа имущества возникает еще и потому, что россияне не привыкли своевременно составлять завещания либо не делают этого вовсе. Таков наш менталитет. А ведь при наличии данного документа значительно снижается риск того, что сиблинги в будущем станут врагами. Причем лучше оформлять его как можно раньше. Во-первых, мы не знаем, в какой день простимся с белым светом. Во-вторых, это полезно и для самого человека, составляющего завещание: он заранее приводит свои дела в порядок, как бы готовясь к будущему уходу из жизни, к которому начинает относиться спокойнее. А россияне живут так, будто они вечны…

Психологи советуют: прежде чем совершить поступок, хорошенько обдумайте, чем он обернется для вас. Потери могут быть гораздо существеннее, чем приобретения. А родные – самые близкие люди, знающие друг о друге практически все. И больше вероятности, что именно они помогут в трудную минуту. Если конфликт все же произошел, сделайте шаг навстречу. Может, стоит и поделиться с родными отсуженным добром – это лучший способ искупить вину. Да и легче жить, когда умеешь прощать.

Любопытный факт. В Великобритании проводились психологические обследования людей, которые много лет назад неожиданно получили большое наследство. И оказалось, что по прошествии времени у подавляющего большинства из них жизнь изменилась в худшую сторону. Одни перессорились с родными, с которыми не поделились добром. Другие не сумели вписаться в среду более благополучных граждан, то есть старые связи потеряли, а новые не приобрели. Третьи не смогли правильно распорядиться деньгами и имуществом, пустив все на ветер. Так что счастливыми не стали, зато поняли: человеческие отношения превыше всего.