“Дайте лучше молотилку”

– Как-то на уроке, – рассказывал учитель технологии одной из казанских школ, – подходит ко мне девятиклассник и говорит: “У меня не дрелит. Дайте лучше молотилку”.

– Что тебе дать? – не понял я. Переспросил, оказалось, что сверление у него не получается, поэтому он просит… молоток.

Мы с коллегой невесело посмеялись. Хотя подросток не удивил. И у меня на занятиях кружка технического творчества была похожая история: пришли новички-семиклассники и, показывая на инструмент, спрашивают: “Можно взять это?” “Это, – отвечаю я, – называется “ножницы”. А вскоре выяснилось, что кроме незнания инструмента, у этих мальчишек нет абсолютно никаких навыков работы с ним и с материалом. Зато они хорошо разбираются в компьютерных играх и блокбастерах.

Такие случаи, увы, не единичны. Четвертый десяток лет работаю в системе технического творчества детей, через меня прошли тысячи мальчишек, но такой неподготовленности к труду, к взрослой трудовой жизни, как сейчас, ранее не встречал.

Ситуация весьма удручающая. И не только с детьми – поражает сегодняшнее отношение к труду всего нашего общества.

“Чесальщицы-мотальщицы”

Труд как основа благосостояния и благополучия нации в годы реформ постепенно потерял свою первооснову, значение и смысл. Труд созидающий, честный и добросовестный отодвинут в сторону. Востребован же труд обслуживающий и в большинстве случаев труд как средство выживания – что бы ни делать, лишь бы деньги платили. Особняком стоит бизнес, который трудом назвать язык не поворачивается. Молодежь развращена “легкими” деньгами: раздашь рекламки каких-нибудь фирменных магазинов и получишь 60 рублей в час. Словом, сплошной промоутер…

Труд производительный, во благо общества и государства, стал терять и свою морально-нравственную сторону (“в поте лица своего добудешь хлеб свой насущный”) – он стал предметом насмешек, порой даже презрения. Чего стоит только послушать расплодившихся шутов-юмористов, не сходящих с телеэкранов, которые в плоской, дешевой форме высмеивают людей труда, – в их интерпретации – “чесальщиц-мотальщиц”, тружеников оставшихся еще заводов и фабрик, колхозных ферм…

Престиж рабочих профессий – слесаря, токаря, механизатора – подорван, зато в ходу купля-продажа, отдых, развлечения, игры. “Потехе – время, делу – час” – кричат многочисленные рекламные щиты, да и заводов, фабрик осталось в стране, похоже, не так уж и много. Стало быть, острой нужды в рабочих руках уже нет?

Но это не так. Мне запомнилось одно из выступлений вице-премьера Правительства РТ Зили Валеевой, которая сказала, что экономика республики нуждается сегодня на 74 процента в квалифицированных рабочих, на 19 процентов – в выпускниках среднеспециальных учебных заведений и на 7 процентов – в специалистах с высшим образованием. “Кого же мы готовим на практике?” – задавалась вопросом вице-премьер и отвечала, что выпускники вузов составляют 62%, среднеспециальных заведений – 23% и остальные 15% – рабочие.

Насколько ситуация с рабочими кадрами серьезна, говорят, в частности, и публикации в последнее время в “РТ”. Вот лишь некоторые. “Как перевернуть пирамиду? Экономика нуждается в рабочих, а молодые стремятся в вузы”, “Общество не может состоять только из юристов и экономистов”. Министр образования и науки РТ Раис Шайхелисламов в последней из них высказался определенно: “Подготовка молодежи к рабочим профессиям – это вопрос стратегический”.

Как же нам выправить здесь ситуацию?

“Tehnologos” вместо “трудов” и практики

Как известно, всякое воспитание и образование начинается с детства, и первые трудовые навыки дети получают в семье. В сельской местности ребенок рано приобщается к труду, помогая родителям в огороде и дома. А что в городе? Где здесь подростку приобретать трудовые навыки? Может быть, в школе? Нет, современная школа в большинстве случаев не способна дать ребенку полноценное трудовое обучение. Вспомним, как обстояло дело с трудовым образованием раньше, еще при советской власти, лет эдак 50 назад, когда страна только-только залечивала военные раны и в школах худо-бедно имелись столярные и слесарные мастерские, а в качестве учителей – фронтовики с 3-7 классами образования, умеющие трудиться и знающие толк в инструменте. Параллельно существовала обширная сеть ремесленных училищ – система так называемых трудрезервов – страна остро нуждалась в рабочих руках для восстановления народного хозяйства.

В начале 60-х годов, когда начиналась космическая эра и была провозглашена научно-техническая революция, школы стали преобразовываться в политехнические. Два дня из шести в неделю школьники ходили на подшефные предприятия, где в учебных цехах овладевали рабочими специальностями. По окончании получали свидетельство о присвоении разрядов и поступали работать на эти же заводы и фабрики. Это было золотое время в приобщении школьников к труду.

Следующие годы были ознаменованы созданием УПК (учебно-производственных комбинатов), когда школьники стали ходить на “труды” в комбинаты, где были хорошие условия, сосредоточена приличная база со станками и оборудованием и работали грамотные специалисты с инженерным образованием.

Наконец, с перестройкой в начале 90-х годов “труды” опять реформировали, взяв в качестве примера англо-американскую модель, которая включает в себя трудовое обучение, черчение, дизайн, проектную деятельность. Что ж, задумка прекрасная. Все так современно и красиво: дети придумывают различные проекты, оформляют папки и защищают их…

Согласитесь, это почти настоящее взрослое дело, начало инженерии. Правда, есть тут серьезные “но”.

Как-то я присутствовал на таком уроке и все ждал: когда же школьники начнут пилить, строгать, обрабатывать? А они все писали и писали, склонившись над бумагами… Загружали мозги, а не руки. И ничего – урок прошел, и ладно.

Да, действительно, что хорошо в европах, не обязательно хорошо у нас – там ведь не проводят реформ каждые 15-20 лет, не укрупняют и не разукрупняют школьные мастерские, и с финансированием там, скорей всего, нет проблем.

Далее. Данная программа предполагает наличие высококлассных специалистов, а у нас это самая больное место: повсеместно не хватает не только квалифицированных кадров, чаще всего их нет вообще. Администрация берет “трудовиком” любого мужчину, “лишь бы не пил”… Конечно, профессия учителя сейчас крайне непопулярна, а уж “трудовика” – тем более. Причина известна: нищенская зарплата, отношение к урокам трудам по остаточному принципу и как к чему-то второсортному. Ни одному директору, к примеру, не придет в голову вместо английского или информатики заставить детей с учителем убирать листья или снег в школьном дворе, сортировать макулатуру. А вот занять их этим именно на уроке технологии – пожалуйста! Отсутствие материалов, времени для непосредственной работы, да и усложненные программы (к примеру, тема урока в 8-м классе – “Технология установки врезного замка”. Как за 45 минут обучить навыкам врезки замка? Такая операция не каждому мужчине под силу) вынуждает учителей технологии, а среди них много женщин, идти по упрощенному пути, т.е. ограничиться объяснением темы, “творческой защитой” – и материалов не надо, и мусора нет, и успеваемость хорошая.

В общем, оценивая внедрение в школьную практику “уроков технологии”, вновь приходится лишь констатировать: хотели как лучше…

“Во время еды пусть движется ухо, а во время работы – трепещет сердце!”

Так гласит татарская пословица. Кроме своей изначальной задачи – обеспечения жизнедеятельности человека, труд играет важнейшую роль в деле воспитания, становления человека. Только систематический, посильный, осознанный, интересный и созидающий труд способен сделать из ребенка настоящего человека – гармонично развитого, морально чистого и порядочного. Работая с теплым деревом или упругим металлом, ребенок, кроме навыков и умения, получает моральное удовлетворение от сделанного, самоутверждается в этом мире: “Я могу, я сам это сделал, я такой же, как все!”.

Как приятно видеть работающего подростка, когда он, пыхтя, стараясь, пытается что-либо смастерить. А как он радуется, когда что-то удается! Не беда, что не все пока получается, но когда ясно видна цель труда (модель самолета, к примеру, которая непременно полетит!), то методично продвигаясь к ней , ребенок непременно получит радость создания чего-то своими руками – радость труда! И не важно, кем он будет, какую профессию выберет – потребность трудиться, уважение к труду, ко всему, что создано руками человека, он пронесет через всю жизнь.

Вспомним, что в Татарстане когда-то была мощная система технического творчества детей и молодежи. Остатки ее еще функционируют и весьма успешно. Наши мальчишки, изготавливая своими руками модели самолетов и кораблей, ежегодно становятся чемпионами России, Европы, мира.

У этой системы огромный потенциал – на мой взгляд, она и может помочь в трудовом обучении молодежи. В техническом творчестве, где ребенок увлечен постройкой моделей, осуществляется весь процесс промышленного производства – только в миниатюре. Ребенок здесь конструктор и технолог, слесарь и столяр, токарь и фрезеровщик, электронщик и сборщик и, наконец, испытатель.

В отличие от “технологий”, где делают порой примитивные вешалки, совки и швабры, здесь производится современная высокоточная модельная техника – самолеты и корабли, ракеты и автомобили. Большинство моделей – действующие и управляемые по радио. Увлекаясь постройкой своих моделей, ребенок преображается, и его не узнают даже родители: “Что с нашим Димой? Он рвется к вам в кружок каждый день”. “Юрий Степанович, можно еще завтра поработаем? – вымаливают у меня дети. – А давайте все лето работать”. Попутно замечу, что работа в радость дает поразительные результаты в исправлении “трудных” подростков, что отмечается школьными учителями.

Преимущества технического творчества детей и технического вида спорта давно заметили в Китае, где создали тысячи интернатов, специализирующихся на этом интересном для детей и полезном для общества деле. И совсем не случайно одного из наших чемпионов, студента КАИ Ярослава Иванова уже давно заметила американская фирма “Боинг” и выделила ему грант в надежде, наверное, заполучить себе талантливого юношу.

Конечно, и техническое творчество нужно ставить на ноги, и там не все в порядке, но я предлагаю его как метод трудового воспитания и образования, который вполне приемлем для любой школы. Ведь вспомним: раньше авиамодельные кружки были практически во всех школах и пионерских лагерях.

Кадровый вопрос решить можно так: открыть в обоих КГТУ и педуниверситете факультеты технического творчества и трудового обучения, платить повышенные стипендии юношам, освободить их от службы в армии, а по окончании вузов распределять в школы и технические центры с обязательной отработкой на пять лет. Ну, а если еще и квартиры давать, то с отработкой 10-15 лет.

Вместо эпилога

Три года назад встретил знакомого инженера КАПО им.Горбунова, который горько посетовал: “Некому теперь стойки шасси для самолетов точить, не могут, мастерства не хватает – старики ушли, а молодежь не умеет: маленькие детали – пожалуйста, а большие вот эти стойки – не могут”.

Легко представить такую ситуацию, которая произойдет, возможно, лет через пять в парке Победы.

Стоит на своей последней стоянке – выставке авиатехники – наш знаменитый “ТУ-160” – последний сверхзвуковой стратегический бомбардировщик, построенный когда-то в Казани. Подходят два “братка” в шортах, в кольцах, в татуировках. Лениво потягивают кока-колу и удивляются:

– Братан, это что за тачка такая прикольная – штатовская?

Да нет, это типа наша, только, блин, для понта, наверное. Скорее, в натуре, их, американская. Наши разве что могут? Давай чухнем и, может, купим Коляну под игровой салон, вот клево-то будет, а?..

Юрий СЕРГЕЕВ.
Педагог.