Неужели многодетная мать и слепой инвалид останутся единственными защитниками девочки, у которой отняли квартиру?
Отец умер, лишенная родительских прав мать пропала, квартира сгорела, а вскоре снесли и сам ветхий дом на улице Рогачева в Зеленодольске, где некогда жила семья Маши Шуршевой. Не слишком ли много жестоких сюжетов на одного ребенка? Однако вскоре судьба дополнила их проигранной судебной тяжбой за право сироты после выхода из школы-интерната получить жилье. Право, подкрепленное, подчеркнем, законодательно.
Но судьба судьбой, законы законами, а, изучая многочисленные документы, сопровождающие Машину историю, понимаю: главную роль в том, что однажды девочка оказалась на улице, не зная, что делать дальше, сыграло чиновничье равнодушие к судьбе сироты. Местные власти из года в год, пока Маша росла в школе-интернате, готовили ей такое положение.
И вместо сердца каменный затвор
Этим летом девочку выставили за дверь кабинета, где она пыталась найти поддержку и участие, и наказали впредь не беспокоить – пока не дойдет очередь получать сиротский сертификат на жилье. Когда? Ей сообщат.
Поскольку в текущем году таких сертификатов в республике выделено 124, сколько лет пройдет, прежде чем она переступит порог собственного жилища? Как минимум десяток, сообразила Маша, 1073-я в очереди.
Заметим, что, выйдя из кабинета, она оказалась на улице в самом буквальном смысле – идти ей было некуда.
Постучаться же в официальные двери заставил испуг. Выпускнице Ново-Кинерской коррекционной школы-интерната дали направление в общежитие, а там обступили юную девушку с внешностью модели какие-то мутные личности, перепугали. Куда бежать, если нет ни мамы, ни папы? Конечно, к людям, которые по долгу службы помогут – вместо родителей. Так Маша думала. Оказалось, помогать ей никто не собирается. Что остается? Сесть на скамейку и плакать. Так Маша и сделала.
На ее счастье, мимо шла многодетная мама Ольга Бушуева. Расспросила, о чем слезы, вникла в положение, пригласила к себе домой. Там, где четверо своих ребятишек, найдется место и пятой.
Широко материнское сердце.
Не станем гадать, как могли развернуться события, если бы пришлось Маше вернуться в то общежитие. А пришлось бы, потому что сердца тех, кто получает зарплату за то, чтобы сироты не оказывались в подобном положении, оказались наглухо закрытыми.
Не виновны ни в том, ни в другом
Конечно, приютившая Машу женщина понимала, что та имеет законное право на внеочередное получение жилья не только как сирота. Дом, в котором находилась сгоревшая квартира Шуршевых, снесли как ветхий в 2007 году. А до этого новые квартиры согласно Жилищному кодексу РФ получили все жильцы. Кроме Маши. Почему? Кто должен был блюсти ее интерес? Органы опеки, прокуратуры, исполком, учреждение, где ребенок воспитывался? Не понимала Ольга и того, почему девочку поставили в сиротскую очередь на получение жилья только в декабре 2010 года. Ведь лишилась она его гораздо раньше. «Пусть городской суд разберется», – решила Ольга, и написали они с Машей исковое заявление. Сами. (Не знали, что Маше по закону положена бесплатная юридическая помощь.) Опытный юрист подсказал бы, кого следует назвать ответчиками по иску, чтобы судебная машина сработала. Но ответчиком был назван исполнительный комитет Зеленодольска.
Маша до этого неоднократно обращалась в исполком родного города с просьбой обеспечить ее, сироту, жильем. В просьбах отказывали, ссылаясь на отсутствие ходатайства со стороны школы-интерната о включении ее в список на внеочередное получение жилья. Каково же было удивление, когда в ходе суда выяснилось: ходатайство было. На имя директора школы даже пришел ответ от заместителя руководителя Зеленодольского исполкома о том, что Мария включена в список на внеочередное получение жилья в 2008 году под номером 730. Возникает вопрос: почему же тогда в 2010 году ее вновь внесли в список, только уже 1073-й? Ответа на него нет.
Но это не все, что выяснилось в ходе суда. Держу в руках заверенную архивную выписку из постановления главы администрации города и района от 22 февраля 2005 года о переселении граждан из ветхого дома на ул.Рогачева с предоставлением ордеров на новое жилье. Так вот, Машу «переселяли» на улицу Комарова, 31, кв.2. А она об этом – ни сном ни духом. В 2005 году ей было 12 лет.
Выходит, у ребенка, по сути, отняли квартиру.
В настоящее время там живут другие люди – но ведь
Кто бы подсказал?
Отдел опеки и попечительства не присылал на суды своего представителя, ограничившись бумажным заключением о том, что иск Марии Шуршевой следует удовлетворить ввиду указанных выше причин.
Наверное, читатель думает, что открывшиеся обстоятельства учтены судом? Да ничего подобного. Зеленодольский городской суд отказал в удовлетворении исковых требований, сославшись на то, что исполнительный комитет Зеленодольска является ненадлежащим ответчиком по делу. Его-то представители на суд явились и доказывали, что исполком не наделен законом РТ полномочиями по предоставлению во внеочередном порядке жилых помещений сиротам (а полномочиями отдать квартиру отсутствующего по месту прописки 12-летнего ребенка другим гражданам, очевидно, наделен). Апелляционная жалоба в Верховный суд РТ на определение Зеленодольского суда удовлетворена также не была. В ходе судов двух инстанций не нашлось человека, который бы подсказал, кого в исковом заявлении надо указать ответчиком. Видя, что истцом является ребенок, все сочли возможным принять именно такие решения.
Защитники сироты
О многодетной матери Ольге Бушуевой, мы уже говорили. Второй защитник присоединился к ней уже после того, как Верховный суд РТ оставил в силе определение суда Зеленодольского. Это правозащитник Гали Халилов, известный не только в Зеленодольске. Инвалид, лишенный зрения и возможности свободно передвигаться, но сполна наделенный великодушным (поскольку делает это безвозмездно) желанием помочь самым слабым. Он знает, как разбудить от равнодушия чиновников: от запросов и указаний «сверху» они скрепя сердце делают что должны. И Халилов обратился в те структуры, откуда распоряжения «разобраться» уже начали приходить, а местные исполнительные и надзорные органы слать ему копии своих ответов вышестоящим руководителям.
Только благодаря настойчивости правозащитника, его мужеству и организаторским способностям два года назад семье Леоновых, гонимой из школьной сторожки, удалось вселиться в благоустроенную квартиру через 33 года ожидания. Пусть и прожила Людмила Леонова в ней только 89 дней, а после ушла в мир иной – вслед за тремя не дождавшимися этого счастья родственниками. Невзирая на яростное сопротивление зеленодольскоих чиновников, готовых дойти до Страсбурга, но не дать больной матери и сыну общую квартиру. Та история вызвала бурный отклик в Интернете, в том числе в электронной версии нашей газеты, однако, видимо, ничему не научила сотрудников исполкома. История Маши Шуршевой это подтверждает… Все то же жонглирование номерами в очереди, то же нежелание отдать «маленькому человеку» то, что ему давно причитается по закону.
Два года десять месяцев потратил Гали Халилов на дело Леоновых. Неизвестно, сколько времени уйдет на Машино. «Если не удастся решить вопрос на местном уровне – буду искать защиты прав Маши Шуршевой в суде Страсбурга. Я заряжен на победу… Мне главное – успеть», – говорит Гали Абдуллович, имея в виду свое неблестящее здоровье. Уже есть некоторые результаты его деятельности. Но как хочется, чтобы слепой инвалид и многодетная мать не остались единственными защитниками сироты…
Мы будем следить за ситуацией.
