Перед лицом ювенальной юстиции родители совершенно бесправны

В 2010 году Президент РФ наложил вето на законопроект «О ювенальной юстиции». Казалось бы, протестные усилия родителей и общественных организаций позволили отбить атаку чудовища, питающегося семьями. Но этой осенью в Госдуму снова внесены законопроекты: «О социальном патронате», «Об общественном контроле за обеспечением прав детей-сирот», «Об ответственности родителей за оставление детей без присмотра». Вкупе с другими они представляют собой тот же отвергнутый главой государства законопроект, только поделенный на части и переименованный.

На VI съезде детских омбудсменов России, который состоялся в Казани 1-3 октября, уполномоченный по правам ребенка при Президенте РФ Павел Астахов назвал это «необдуманными шагами законотворцев», которые «подталкивают нас к противостоянию».

Чем же опасно законодательное оформление новых инициатив? Установлением тотального контроля над внутрисемейными отношениями: детям будет позволено писать жалобы на родителей прямо в ООН, минуя российские инстанции, права детей будут поставлены выше прав взрослых, станет обязательным сексуальное просвещение в школах… То есть речь можно вести не только о чрезмерном вмешательстве в дела семьи как национальных, так и международных структур, но и об отбирании, растлении детей. Впрочем, не будем голословны…

Цена родительского шлепка

Эта история у многих на слуху: в Финляндии соцработники забрали у россиянки Анастасии Завгородней детей. Шестилетняя Вероника имела неосторожность сказать в школе, что ее «папа шлепнул по попе». Девочку забрали из дома полицейские, когда Анастасия была беременна четвертым ребенком. При этом мать предупредили: в садик за близнецами идти не надо – их уже поместили в приют. Когда новорожденной дочке Анастасии исполнилась неделя, полицейские забрали и ее, нагрянув в дом, когда муж был на работе. Важная деталь: Анастасии не дали возможности кормить дочь грудным молоком…

С 2008 года финские соцработники имеют право изымать детей из семьи по любому сигналу со стороны. С таким фактом столкнулась еще одна россиянка, проживающая в стране Суоми, – Альбина Касаткина. Ее заподозрили в том, что она якобы избивает своих малышей. И хотя полиция следов побоев на теле детей не обнаружила, соцработница приняла решение об их изоляции.

Изъятие детей у родителей-россиян приобрело систематический характер – это уже сорок восьмой случай. Произошел он в сентябре, но громко объявить о случившемся Альбина догадалась лишь 2 октября.

Павел Астахов прокомментировал ситуацию как классический образец действия западной ювенальной юстиции:

– Когда я заступил на пост уполномоченного, сразу выехал в Финляндию из-за подобного случая. Социальные службы не хотели разговаривать – ни со мной, ни с представителями консульских учреждений. Хотя финский закон предусматривает для таких ситуаций и другие шаги, обычно органы опеки действуют жестко. Как только получают пусть даже непроверенный сигнал о проявлении насилия – присылают полицию за ребенком, а в ситуации разбираются потом… Я читал заключение органов опеки, находясь в доме Инги Ранталы: «У ребенка нет места для игры и занятий». При этом своими глазами видел комнату, где он спал, играл, готовил уроки! Вопрос: почему не выезжали на место? А людей мало – несколько специалистов на тысячи детей, так что не обязаны выезжать для проверки. Полиция была, этого достаточно. Система запущена таким образом, что можно подогнать любое решение под свои действия. Изъятие детей — опасный ювенальный конвейер…

А называется это «приоритетом профилактического подхода». Детей могут отобрать не только по жалобе ребенка на шлепок, но и по навету, по недоразумению, или затем, чтобы… приструнить родителей.

Подвесить на крючок

Если бы финских репрессий в отношении российских семей не было – их, как говорится, следовало бы придумать. Для того чтобы мы на конкретных примерах узнали, что такое ювенальная юстиция, которую так жаждут узаконить в России депутаты-»западники». Говоря откровенно, масса подобных «предъювенальных» примеров (сайт juvenaljustice.ru) имеется и у нас в стране. Только они не получают столь широкой огласки, как финские истории, в которых задет имидж Российского государства.

Так, органы опеки отобрали троих малышей под предлогом бедности у родителей из Дзержинска. Их предупреждали о «создании проблем в семье», если не прекратят выступать на пикетах и митингах против безработицы и незаконных увольнений. У родителей из Екатеринбурга – тоже под предлогом бедности и плохого состояния жилища – отобрали несколько грудных детей. Получается, выгодней поместить их в детдом, чем предоставить семье жилплощадь, место в яслях…

Страх потерять детей действует на родителей в любом случае. Этот страх безусловней других. Он тот крючок, на который можно подвесить любого нормального родителя. Безо всяких ссылок и тюремных заключений можно получить народ, который и думать забудет о своих правах. И, конечно, станет меньше рожать. Что, очевидно, и требуется тем, кто упорно продвигает ювенальные законопроекты.

Кто на свете всех правее

Говоря о национальной стратегии действий в интересах детей, Павел Астахов, в частности, подчеркнул:

– Надо не допускать ориентации на неприемлемую, сомнительную, дискредитировавшую себя идеологию в мировой практике, направленную на отрыв прав детей от возложенных на них обязанностей, противопоставления интересов детей интересам семьи и родителей. Не допускать неограниченного вмешательства государства в частную жизнь семьи и разрушения традиционных семейных ценностей.

Еще одна важная концепция – «создание системы активного взаимодействия» – подразумевает контакт ребенка с психологом или соцработником, которым можно пожаловаться на жестокое обращение родителей. Знает ли ребенок, набирая номер телефона о том, что его ждет? Скорее, он не представляет реальных последствий своих действий, как одна продвинутая 14-летняя девочка, которую родители не отпустили на вечеринку. Это переполнило чашу терпения отроковицы – и так на обед заставляли хлебать щи вместо того, чтобы есть чипсы, запивая их пепси-колой. Она пожаловалась на жестокое обращение, и в дом пришел соцработник с полицией. Отец с ходу крепко с ними повздорил, а жена его поддержала. В результате мужчина схлопотал срок, женщину лишили материнских прав, девочке пришлось переселиться в детский дом.

Какой вывод из этой, прямо скажем, дурацкой истории? Нужно потакать ребенку, чтобы не лишиться его, семьи, свободы и дома? Думается, по-настоящему забитый ребенок даже не станет жаловаться. Скорее этим правом воспользуются те, которые решат «урезонить предков». Они быстро «раскусят фишку» своих приоритетов: воспитание – это уже посягательство на свободу личности.

Наш ответ Чемберлену

А со свободой личности на Западе все по-взрослому. В этом году из официальной документации Госдепартамента США исчезли слова «мама» и «папа», передает Inter Right. Их заменят термины «родитель №1» и «родитель №2». Такое решение принято в связи с увеличением числа однополых семей. (В 2010 году в семьях нетрадиционной ориентации воспитывалось 450 тысяч детей.) По мнению внешнеполитического ведомства США, целое поколение юных американцев не должны чувствовать себя ущербными потому, что у них два папы или две мамы.

– Я жил на Западе, учился, работал и знаю, какие проблемы несет та система, – говорит Павел Астахов. – Например, в Норвегии издали рекомендации, которые заказало министерство здравоохранения и социального развития экспертам – как исследования о том, что биологическая семья для ребенка в современном обществе не имеет значения. Дескать, родители выполнили свою функцию – они не нужны. Во Франции пришли к тому, что внедряются образовательные стандарты: папа и мама – не главные члены семьи. Семья может состоять из папы и папы, из мамы и мамы…

Это плоды чрезмерного вмешательства государства в дела семьи и попытки угнаться за равенством, которые сомнительны с точки зрения природы человека и семейных ценностей. В России же есть Конституция, где написано, что все равны перед законом и судом. Государство одинаково поддерживает отцовство, материнство, семью и детство. Как только мы изменим эту формулу, начнутся перекосы. Поэтому ничего тут не надо менять.

На съезде детских омбудсменов в Казани была принята программа «Россия без сирот». Честно говоря, думается, сироты были и будут всегда. Но это «наш ответ Чемберлену», альтернатива «социальному патронату».

– В Тюмени есть программа лучше всякого социального патроната, – говорит Павел Астахов. – Это программа защиты малообеспеченных, асоциальных семей. Ее идея – «Ты идешь навстречу, мы идем тебе навстречу». Одному корову дали за то, что пролечился от алкоголизма, другому – трактор за то, что прошел курс лечения от наркомании. Такое партнерство я видел в Курской, Новгородской областях. Там не нужны ювенальные законы, там разобрались в этих вопросах. Не государство должно командовать – ребенка туда, родителя сюда. Общественный совет муниципалитета разбирается в ситуации и помогает семье при первых признаках неблагополучия – будь то потеря работы или развод. Я за такой подход. Что же касается вмешательства социальных служб, то оно должно происходить раньше, но не тогда, когда уже ничего не остается, как ребенка забрать, а родителей пустить бомжевать… А то, что законотворцы предлагают… Ну, во-первых, без обсуждения общественностью это нельзя принимать. Я считаю, сейчас правильно родительские сообщества собирают подписи. Сто тысяч подписей необходимо для того, чтобы вынести законопроект на более широкое обсуждение.

Бьет – значит любит?

В то же время над детьми в иных семьях зверствуют. В 2011 году более 5000 детей признаны потерпевшими от преступлений. В 3900 случаев насилие проявляли родители.

Понятно, цифры эти лишь видимая часть айсберга. Изуверы и извращенцы, убивающие и калечащие своих детей, часто остаются незамеченными до момента, когда помочь ребенку уже нельзя. Представив его муки, легко можно оправдать и ювенальные технологии.

Но поддаваться эмоциям все же не надо. Нормальных родителей в России десятки миллионов, неизмеримо больше тех, кого нельзя подпускать к собственным детям. Ювенальная юстиция ведет к кризису самого института семьи, а в этом, как-никак, не Россия впереди планеты всей.

Ювенальная юстиция подается нам как система, способная искоренить насилие и сделать всех детей счастливыми. Это иллюзия – ни один закон не может через угрозы и запреты изменить сознание людей, заставить родителей любить и уважать своих детей. Мне всегда казалось, что о правах заговаривают прежде всего там, где мало любви.

С родительской любовью у нас, кажется, порядок: мы не ждем 18-летия чада, чтобы тут же выставить его за порог дома, а самим при наступлении старческой немощи отправиться в дом престарелых. Но с уважением к детям у нас и впрямь слабовато, не правда ли? Мы их любим, но считаем своей собственностью. А какое к собственности уважение? Не любить ее невозможно, а не уважать – вполне, поэтому манеру «поучить» при случае – подзатыльником, а то и ремнем мы называем «традицией послушания». Полезно помнить, что где-то  за такие «воспитательные технологии» детей просто отбирают.

Мнение эксперта

Павел АСТАХОВ, уполномоченный по правам ребенка при Президенте РФ:

– В основе введения ювенальной юстиции западной модели, что бы ни говорили, как бы ни маскировали, – вопрос: что важнее, права ребенка или родителя? Когда ответ: права ребенка важнее, как в Японии, Финляндии, Франции, тогда этот постулат становится основанием для чрезмерного вмешательства государства во внутрисемейные отношения. Оно, прикрываясь положениями законов, как щитом, говорит: родители, встаньте в сторону, мы решаем, что нужно ребенку… В России этого нет и не будет!