Никому не дано точно знать, как сложится будущее. Зато прошлое можно восстановить вплоть до мельчайших деталей, если обратиться к архивным документам или полистать старые газеты.

…В среду, 20 января 1937 года, когда из печатного цеха казанской типографии имени Александрова спустили на рассылку очередной номер газеты “Красная Татария”, наша огромная страна частью еще только просыпалась, частью уже бурлила повседневной суетой – разгребала снежные заносы, смеялась, поливала цветы на подоконниках, хоронила умерших, строила дома, кормила детей, читала газеты. Свежий номер “Красной Татарии”, доставленный ближе к вечеру в деревню Аняково, что на востоке Татарстана, Шагишарип Шаймиев, скорее всего, так и не раскрыл.

Вообще-то игнорировать партийную прессу было не в его правилах, но на этот раз до чтения ли, если в доме праздник – сын родился! А потом и вовсе закружили заботы – мало ли их у работающего на земле человека, к тому же главы крестьянского семейства. В общем, печатные новости той январской среды, похоже, обошли Шаймиевых стороной.

И вот летом минувшего года мы подарили Минтимеру Шариповичу Шаймиеву факсимиле того самого “пропущенного” его отцом номера “Красной Татарии”. Глава республики поблагодарил, бережно взял в руки газету, взглянул на заголовок, на дату, понимающе кивнул, и лицо его осветилось улыбкой, в которой промелькнуло что-то мальчишеское. Как будто открылось для него окошко в память о бесконечно далеком, но по-прежнему дорогом.

Теперь эта реликвия – часть семейного архива Президента РТ, который сегодня отмечает свое 70-летие. А уже в апреле 90 лет исполнится нашей газете. И с некоторыми ее публикациями мы еще познакомим читателей, обозначив хотя бы главные вехи того пути, что пройден республикой и ее старейшей газетой. С первых, так сказать, шагов.

А пока – о чем же сообщала “Красная Татария” 20 января 1937-го?

В Москве в те дни проходил Чрезвычайный семнадцатый всероссийский съезд Советов, делегатам которого предстояло рассмотреть проект Конституции РСФСР и утвердить окончательный текст Основного закона. Тема съезда представлена в номере очень широко: на первой, второй и третьей страницах публикуются дневник заседаний, речи делегатов, постановления. Здесь же – состав редакционной комиссии из 164 человек “для установления окончательного текста” Конституции. Татарская АССР была представлена в комиссии председателем Совнаркома Киямом Абрамовым, председателем ЦИК Гумером Байчуриным, секретарем обкома ВКП(б) Альфредом Лепа. Вся руководящая верхушка республики вскоре будет объявлена “врагами народа”: Лепа и Байчурин – в том же 1937-м, Абрамов – годом позже…

А пока в республике еще существовал совхоз имени товарища Лепа. Правда, над его директором уже сгустились тучи. За плохую организацию зимовки скота на него наложено административное взыскание, сообщается в напечатанном здесь же постановлении уполномоченного Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б) по Татарии Зайцева. Из этой же публикации узнаем, что в Пестречинском районе, где допущено “разбазаривание и уничтожение кормов врагами советской власти”, отданы под суд виновники “преступного отношения к кормам и сохранению скота” в колхозах имени Ворошилова и “Колос”. Уполномоченный Зайцев поручает прокурору республики привлечь к суду и директора совхоза “Международная рабочая солидарность” Ефремова, который “довел скот до плохой упитанности”. Встречаются в постановлении и другие фамилии, другие наказания, например, в форме выговоров с занесением в личное партийное дело.

Сегодня нам остается только догадываться, как впоследствии сложилась судьба тех людей – времена-то были жестокие. Уже на 23 января 1937-го к слушанию в Военной коллегии Верховного суда СССР было назначено дело троцкистского “параллельного центра”. Как сообщила “Красная Татария” в разделе последних известий, органы НКВД, закончив следствие, отправили на скамью подсудимых (и на верную смерть, заметим) фигурантов, известных всей стране, – Ю.Пятакова, К.Радека, Г.Сокольникова, Л.Серебрякова и других, всего 17 человек.

К 20 января 1937-го исполнилось полгода, как шла гражданская война в Испании, по советской оценке того времени – “мятеж испанских фашистских генералов против законного правительства революционной Испании”. Сегодня мы знаем, каким оказался ее исход. А тогда из публикации в нашей газете следовало, что “бои под Мадридом, особенно декабрьские и январские, показали исключительный рост боеспособности, сплоченности республиканской армии… Особенно выделяются республиканские летчики и танкисты, вписавшие героические страницы в историю борьбы с фашизмом”.

СССР, как известно, был активно вовлечен в этот конфликт, и многие “республиканские летчики” носили на самом деле наши фамилии. Впрочем, на стороне мятежников генерала Франко тоже воевало немало “добровольцев” – прежде всего из фашистских Италии и Германии. Не случайно правительство Англии призывало европейские страны запретить вербовку и отправку добровольцев в Испанию.

Как следует из публикаций этого номера “Красной Татарии”, Франция в ответной ноте выразила сомнения в действенности запретительных мер при отсутствии системы контроля, ноту правительства СССР агентство Рейтер назвало “настолько удовлетворительной, насколько это возможно при нынешних обстоятельствах”, о реакции Германии в газете нет ни строчки. Зато можно прочитать сообщение, что пражские газеты резко выступают против дезинформации берлинской прессы о якобы создаваемых на территории Чехословакии советских аэродромах…

В республике между тем люди не только трудились, обсуждали новости, но и отдыхали. В Казани, сообщается в рубрике “Сегодня в театрах и кино”, в Большом драматическом 20 и 23 января давали “Коварство и любовь” Шиллера, в кинотеатре “Электро” демонстрировали кинофильм “Бесприданница”, в “Колхознике” крутили “Наталку Полтавку”, а в “Рот фронте” – “Последних крестоносцев”. Кстати, в городской зверинец можно было прийти с 9 утра до 10 вечера.

Да, так сложилось, что этот номер газеты оказался скуп на информацию о местной жизни. Но и он несет в себе аромат времени, позволяя соприкоснуться с историей, с тем, чем 70 лет назад жили наши прадеды, деды, отцы.