Громом средь ясного неба стало для жителей Верхнего Услона закрытие гордости райцентра – местного приюта для детей и подростков “Теремок”. Еще накануне ничто не предвещало подобного поворота событий.
Двумя месяцами ранее приют проинспектировала казанская комиссия, которая, как полагается в таких случаях, выявила нарушения, касающиеся в основном несоблюдения противопожарной безопасности, и предписала их немедленно устранить. Знали бы столичные чиновники, чего стоило это сельским педагогам. Но с задачей те справились и резонно рассчитывали, что смогут работать дальше.
Однако, как выяснилось, судьба приюта была предрешена. Распоряжение о закрытии “Теремка” вышло еще до проведения злополучной проверки. Судя по официальным формулировкам, основанием стали “оптимизация госучреждений социального обслуживания и повышение эффективности расходов бюджета республики”.
Поразительно, но приют, как напоминает “Волжская новь”, был открыт после критики как раз по поводу отсутствия в районе учреждений социальной защиты. Резкие оценки в адрес верхнеуслонской администрации прозвучали на одном из крупных республиканских совещаний. Вскоре (а дело было почти десять лет назад) в райцентре друг за другом открылись дом-интернат для престарелых и приют для детей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации. Последний сразу стал одним из лучших в Татарстане.
Но непостоянны приоритеты социальной политики! После их внезапной смены без работы остались двадцать высококвалифицированных педагогов, а их воспитанников срочно “разбросали” по отдаленным заведениям или вернули в родные семьи. Что это за семьи, может проиллюстрировать пример одной из мамаш четверых бывших питомцев приюта. Эта женщина, из-за сомнительного образа жизни лишенная ранее родительских прав, стала требовать полагающиеся ей “детские” деньги. Ясно: не на содержание деток беспутная особа запланировала их потратить…
Отверженные – так можно назвать детей, которые формально не являются сиротами, но стали не нужны родителям. Они живут рядом с нами, но по своим жестким законам и в своем мире, задевающем многих по касательной. Они не верят взрослым и предпочитают не общаться с незнакомыми. Но корреспондент “Вечерних Челнов” попытался войти с некоторыми из них в контакт.
По официальным данным, каждый третий ребенок, оказавшийся на улице, пострадал от жестокого обращения в семье. Треть детей не доедали. Каждый второй употребляет алкоголь или наркотики. Каждый пятый – неграмотный, остальные – с уровнем знаний, который не соответствует возрасту ребенка. Каждый второй беспризорник имеет криминальный опыт и является потенциальным кандидатом в исправительную колонию.
Точное число таких детей в автограде неизвестно. Кто-то говорит о десятках, кто-то – о сотнях. Их всегда можно встретить на вокзалах, рынках, возле автомоек, в подвалах многоэтажных домов. На стоянке одной из известных в городе точек общепита подростки предлагают водителям вымыть окна их автомашин всего за 20 рублей. Вторжение конкурентов пресекают на корню, не жалуют “ментов”. Оно и понятно: сотрудники местного отдела внутренних дел каждый день отводят по нескольку предприимчивых подростков от здания кафе домой. Или, если дома нет, в реабилитационный центр “Асылташ”.
Володька живет на Автозаводском рынке. Мать тихони-скромняги умерла от передозировки. Отец сидит. Недавно пацан покалечился, подравшись с ровесником. Теперь у него сильно болит рука. А еще его изводит мучительный кашель. Отчего, он, Володька, не знает. Как не знает и того, что будет с ним завтра.
В бугульминский центр социальной реабилитации “Маяк” еще прошлой осенью угодили двое молодых юношей с явными признаками инвалидности. Их привезли сотрудники Бавлинского отдела внутренних дел, обнаружив собирающими милостыню на автотрассе Казань – Оренбург. Эти двое не могли сообщить своих имен и фамилий, потому что оказались немыми и безграмотными. Невозможно было выяснить также, кто они, где жили и как оказались на дороге.
К работе с несчастными подключили сурдопереводчиков, которых вызвали из Казани. Лишь с их помощью удалось узнать имя одного из парней, а недавно, пишет “Бугульминская газета”, благодаря сотрудникам милиции удалось разыскать и его родственников.
Выяснилось, что Альфрид Кулгаков – инвалид с детства, проживал в поселке Идельбаево Кувандыкского района Оренбургской области. После смерти родителей опекунство над ним взяла родная тетя. И все бы было хорошо, если бы с ней не произошел несчастный случай. Тетя попала в больницу, а в это время Альфрид вышел из дома, заблудился и не нашел дорогу обратно.
Сколько времени он скитался, не помнит. Помнит только, как познакомился с Вовкой – безродным спутником, таким же, как он, инвалидом.
Обитателем казенного учреждения совершенно иного профиля оказался заблудший герой публикации “Менделеевских новостей”. 23-летний заключенный местной колонии пригрозил – ни много ни мало – взорвать химический завод им.Карпова, если его администрация не перечислит по сто миллионов долларов (вот аппетит!) на пять названных им сотовых телефонов. Каким образом у злоумышленника появилась возможность сделать звонок “на волю” (осужденным, как известно, строжайше запрещается иметь мобильники), выясняет следствие. За ложное сообщение ему грозит продление срока заключения еще на три года. Впрочем, за плечами “шутника” уже четыре судимости. И очередная, как видно, “не проблема”.
Другую и тоже весьма некрасивую историю – о том, как родственники делили субсидию на приобретение ветеранского жилья, – рассказал тукаевский “Светлый путь”.
Обеспечила новым жильем участников Великой Отечественной войны, как известно, завершающаяся ныне президентская федеральная программа. Она позволила многим старикам хотя бы на склоне своих лет пожить в нормальных бытовых условиях. Нашлись и такие, кто, не решившись бросить отчий дом, остался на старом месте, уступив выделенные квадратные метры своим детям или внукам. Но, увы, немало и таких ситуаций, когда, не желая отказываться от негаданно привалившего счастья, дети-внуки становились заклятыми врагами. Так получилось в глухой тукаевской глубинке.
…Салиме апе без малого девяносто лет. Ее муж, ветеран войны, умер в 1978 году. Супруги воспитали четверых детей. Когда заработала упомянутая федеральная программа, ведение всех бумажных дел бабушка доверила проживавшему вместе с ней младшему сыну Ринату. Дождавшись перечисления долгожданной субсидии, тот купил в Набережных Челнах однокомнатную квартиру. Однако вышла неувязочка: пораздумав, Салима апа категорически отказалась переезжать в город. Она попросила продать квартиру, а деньги разделить поровну между нею и ее детьми. На свою долю она рас-считывала отремонтировать родную избу.
Однако предприимчивая внуч-ка апы, работающая в автограде риелтором и взвалившая на себя бремя продажи квартиры, убедила родственников денег бабке не отдавать. А ошарашенному Ринату заявила: у 90-летней старушки и без того надежный причал.
Семейный скандал получил огласку. Уговорить близких людей одуматься не получилось… Жаль только несчастную мать, вырастившую таких деток и в свое время не пожалевшую для них тепла своей безграничной любви.
ФАКТ ЕСТЬ ФАКТ
Большой респект московскому меценату
Советник префекта Западного административного округа Москвы Алексей Мешкичев внес посильный вклад в обновление облика Чистополя. На его средства на православном кладбище города восстановлена часовня Грузинской иконы Божией Матери, которая была уничтожена более восьмидесяти лет назад. Недавно состоялось торжественное водружение над ней позолоченного креста.
Как выяснилось, симпатия москвича к городу на Каме не случайна. Алексей Мешкичев – потомок купеческого рода, известного до революции далеко за пределами казанского края. Братья Мешкичевы, информируют “Чистопольские известия”, занимались торговлей хлебом, а один из них, Леонтий Тимофеевич, был даже одно время главой казанской управы. На чистопольском кладбище сохранилось семейное захоронение купцов.
Мешкичев-современник намерен продолжить поддержку родины своих предков. Для этого он зарегистрировал культурный фонд “Чистополь”, с помощью которого планирует финансировать другие благотворительные акции.
МЕЖДУ ТЕМ
Ну ты даешь, “мать наша”!
В фойе верхнеуслонского помывочного учреждения красуется аншлаг: “Баня – мать наша: кости попаришь – все тело поправишь”. С начала года данная услуга, сетует “Волжская новь”, подорожала сразу вчетверо.
Возмущение по этому поводу первыми выразили местные старики. Перешагнув после новогодних праздников порог бани, они узнали, что отныне за визит в парную вместо привычных 150 рублей им придется выложить 673 рубля 65 копеек. Когда в редакции узнали об этом, не поверили ушам. Решили перепроверить.
В экономической службе местных “Коммунальных сетей” информацию, однако, подтвердили. И пояснили, что предприятие вот уже два года не получает положенную дотацию из районного бюджета, поэтому для населения пришлось выставить экономически обоснованный тариф, который и составляет вышеозначенную сумму.
Также удалось выяснить, что шестеро верхнеуслонцев согласились ударить по собственному кошельку, лишь бы принять необходимые водные процедуры. Остальные, ознакомившись с тарифом, развернулись восвояси.
Журналисты из любопытства поинтересовались ценой банных услуг в Казани. “Смыть грехи” там стоит всего-то от 130 до 170 рублей, причем за 200 “целковых” – в отдельной кабинке. Вот и получается: даже с учетом стоимости проезда в столицу и обратно помыться там будет намного дешевле. Так что, иронизирует районка, тазик в руки, веник под мышку – и вперед, на автобус!
