На страницах “Советской Татарии” мы не нашли ни единого упоминания о Джалиле вплоть до 1956 года, открывающего, как считается по традиции, либеральную эпоху хрущевской “оттепели”. По-видимому, несмотря на участившиеся в центральной печати упоминания о подвиге ранее преданного забвению татарского поэта, в республике все еще существовала жесткая установка на замалчивание его имени.
Плотину молчания прорвало в феврале 1956-го, когда пришла пора отметить полувековой юбилей Мусы Джалиля. Примечательно, что случилось это еще до исторического ХХ съезда КПСС, который открылся двумя неделями позднее и на котором Н.Хрущев выступил с разоблачительным докладом о культе личности Сталина. День рождения Джалиля по старому стилю приходится на 2 февраля. На следующий день, 3 февраля, в “Советской Татарии” на первой полосе был опубликован указ Президиума Верховного Совета СССР “О присвоении поэту Мусе Джалилю (Залилову М.М.) звания Героя Советского Союза”.
Его текст небольшой. Давайте прочтем: “За исключительную стойкость и мужество, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками в Великой Отечественной войне, присвоить поэту Мусе Джалилю (Залилову Мусе Мустафовичу) звание Героя Советского Союза.
Председатель Президиума Верховного Совета СССР К.Ворошилов.
Секретарь Президиума Верховного Совета СССР Н.Пегов.
Москва, Кремль, 2 февраля 1956 г.”
Указ сопровождали крупная, на четверть полосы, фотография Джалиля и его стихотворение “Письмо из окопа” в переводе В.Гнеушева, написанное в 1941 году.
А уже 14 февраля на третьей странице газеты выходит тематическая полоса, посвященная 50-летию поэта. Центральное место на ней занимает большая статья Гази Кашшафа “Бессмертие”, в которой подробно анализируются “Моабитские тетради”, их предыстория и значение для советской литературы.
Внимание к личности и творчеству Джалиля не ослабевает на страницах “Советской Татарии” в течение всего месяца. Среди многочисленных публикаций о поэте можно встретить и весьма неожиданные. Например, такую.
“Новые данные о Мусе Джалиле
До сих пор мы располагали двумя записными книжками, содержавшими сто двенадцать произведений Джалиля. На днях “Литературная газета” опубликовала интересную статью Ю.Королькова, которая рассказывает о том, что в башкирском городе Стерлитамаке обнаружен новый блокнот с неизвестными стихами Мусы Джалиля. Его принес в редакцию городской газеты столяр Талгат Гимранов. Стихи Джалиля записаны на двадцати неполных страничках. “Трудно себе это представить, – пишет автор статьи, – но на листочках, площадь которых измеряется скупыми квадратными сантиметрами, уместилось почти четыреста строк стихотворного текста!”
Талгат Гимранов рассказал о жизни в фашистском плену, о встречах с Мусой Джалилем, с которым он находился в заключении. В начале 1943 года в лагерях для военнопленных гитлеровцы начали отбирать заключенных нерусской национальности. Эсэсовцы загнали их в отдельные бараки, а потом под охраной, в запертых товарных вагонах повезли куда-то в сторону Польши. Лишь под Радомом, на станции Едльня, пленные узнали, что нацисты свозят их сюда для формирования военных отрядов. Когда эшелон прибыл в Радомский лагерь, Муса Джалиль уже находился там.
Как рассказал Талгат Гимранов, Джалиль никогда не расставался с маленькой записной книжкой в темно-вишневой обложке. Он раскрывал ее, когда вокруг были только свои, и начинал читать сокровенные, заветные строки. Товарищи вскоре узнали стихи Джалиля. Они переписывали их, заучивали наизусть. Бумаги не было, но заключенные нашли выход. Им выдавали по двадцать граммов маргарина – пачку на десять человек. Пергамент тщательно вытирали, сушили и вырезали листки для блокнотов.
Гимрановым было записано около двадцати стихотворений. Это лишь незначительная часть из того, что создал Джалиль, находясь в лагере. Отдельные строки поэт не доверял даже непонятному многим арабскому алфавиту. В таких случаях он ставил точки, а узники запоминали пропущенные строки.
В тесной комнатенке с трехъярусными нарами вместе с Джалилем жили еще человек двадцать: казанский актер, художник, учитель… Здесь помещалась так называемая рота пропаганды. Через некоторое время стало известно, что именно здесь находился центр подпольной организации.
Вместе с другими подпольщиками Муса вел антифашистскую пропаганду среди заключенных, во многом содействовал краху планов фашистского командования, стремившегося втянуть советских людей в военные отряды и сделать их соучастниками своих преступлений. Первый батальон, сформированный фашистами из числа заключенных, по дороге на фронт поднял восстание, перебил охрану и разбежался.
Поэт постоянно думал о побеге из плена. Он убеждал пленных, что делать это следует сообща. Подпольщики сами смастерили компас, раздобыли у одного из местных жителей старую школьную карту. Большой группе заключенных удалось бежать из лагеря. После этого Джалиль и его друзья начали готовить новый массовый побег. Они думали поднять весь лагерь, с помощью партизан освободить пленных. Но провал подпольной организации помешал осуществлению этого замысла. Гестаповцы схватили Джалиля и его товарищей и бросили в Моабитскую тюрьму. Здесь поэт был казнен, но мужественные песни его вырвались из стен фашистского каземата, пришли на родную землю”.
(“Советская Татария”. 1956. 7 марта).
