Терпение старика лопнуло. Уже не первый год к роднику, что на околице, прямо за его домом, вечерами сбегалась вся деревенская молодежь. Место красивое да и укромное. Так что свидания тайные назначали здесь, иные встречи тоже. Тут молодые играли в свои шумные игры, пели до хрипоты, плясали.

И без того старческий сон хрупок, а тут еще эти игрища. Давно лежал в погребе бутылек с купленной по случаю у проезжих торговцев диковинной ртутью. Досталась она ему задешево. Сам потом недоумевал: и чего сподобился купить ненужный в деревне “жидкий металл”, но те заезжие молодцы утверждали, что лучшего средства от крыс, которыми богато любое подворье с домашней скотиной, и не найти. Крысы в доме у старика и в самом деле перевелись. А вот тяжелая серебристая жидкость, так пугающе переливавшаяся в стеклянной посуде, еще оставалась.

…Здесь, как ему говаривал еще дед, самое сердце родника. Сюда он и закопал бутылку, опрокинув ее горловиной в землю. Лишь огромная луна следила за зловредным стариком…

Деревенская легенда, которую мне рассказали в зеленодольском селе Молвино, гласит дальше, что уже на следующий вечер молодежь, собравшаяся на любимом месте, увидела, что родник пересох. Без воды деревня не осталась, хотя и не было здесь иных ключей. Не стало и этого, притягивавшего к себе девчат и парней. Говорят, что слезы молодых так тронули богов земли, что наслали они проклятие на род злого старика. С тех самых пор разорилось его подворье, а сам он ослеп. А потом и вовсе на этой земле ни следа его не осталось, ни имени.

Легенд в Молвино знают множество. Но куда богаче история этого села, которое было заложено семь с лишним веков назад булгарами, перекочевавшими сюда из Закамья.

– Наши предки пришли сюда в середине тринадцатого века, – рассказывает Гульсина Салахиева, много лет возглавлявшая местную сельскую власть. – В 1990 году мы отметили 750-летие Муллаиле (так называется село по-татарски). Но и эта дата определена по самому древнему камню на молвинском погосте. Точнее уже вряд ли кто определит тот день, когда заложили первый камень в фундамент первого деревенского дома. Еще наш знаменитый земляк, известный татарский философ и мыслитель Каюм Насыри писал, что история Муллаиле уходит своими корнями в глубокое прошлое. И основал его некий Муллагол, который прибыл сюда из Болгар, разоренных в ту пору золотоордынскими войсками. История не сохранила имен тех, кто обосновался тут вместе с Муллаголом. Но само село стало называться его именем: “Муллаиле” – “земля Муллы”.

Известно, что это был человек властный и хваткий, как сейчас сказали бы, талантливый организатор. Он выбрал удачное место для нового поселения. Жить тут было всегда комфортно. Излучины Свияги, что течет в трех километрах от села, до сих пор богаты рыбой, а зеленое высокогорье, полукольцом охватывающее Молвино, создает мягкий климат. Само селение расположено в низине, так что, подъезжая к нему, можно остановиться, осмотреться.

Далеко видно окрест. Вон в той мечети, что сегодня считается архитектурным памятником второй половины девятнадцатого века, говорят, долго хранился на стене автограф Габдуллы Тукая. Наш великий поэт, заезжавший сюда в 1910 году, нацарапал четверостишье. Эти строки помнят до сих пор. Как сказал нам директор сельской средней школы Фанис Кабиров, там было написано следующее: “Мужик урэ чабата, урэ-урэ тан ата”. В вольном переводе тукаевские строчки звучат так: “Мужик плетет лапти, плетет до самого рассвета”.

– Муллаиле, где всегда была крепка вера предков, частенько попадало на острый язык большевистских агитаторов, – делится воспоминаниями заслуженный учитель РТ Равиль Сайфетдинов, который многие годы директорствовал в здешней средней школе. – На всю республику прогремело наше село в 1931 году, когда в одном из январских номеров журнала “Чаян” знаменитый поэт Хади Такташ, побывавший тут в конце тридцатого года, в пух и прах разнес молвинцев. Гнев народного стихотворца вызвал тот факт, что во время религиозного праздника Курбан-байрам председатель сельсовета, местные члены партии большевиков в одном ряду с муллой совершали намаз. “Пусть называется село – Мулла Иле, но коммунисты не должны быть верующими… А в Мулла Иле каждый коммунист заменит священника. Секретарь аулсовета легко может стать муэдзином, а председатель – муллой. Нет разницы между ними”.

Вот так гневно обличал пролетарский поэт молвинцев.

Не случайно я рассказываю вам об этом. Дело в том, что тот самый председатель, попавший на острый язык Хади Такташа, – старший брат моего отца Жамалетдин-абый. Он был глубоко верующим человеком. Знал наизусть Коран. Его любили в деревне, доверяли. Народ именно его выбрал руководить новой властью. От своей веры он не отказывался, да и священнослужителей защищал как мог. В результате пришлось ему и тюремной баланды отведать. Правда, продержали его за решеткой недолго. Через некоторое время забрали в армию, служил на подводной лодке. После армии окончил университет, поработал в Тетюшском районе судьей. Оттуда ушел на фронт, где и погиб перед самым окончанием войны. На войне остался и мой отец, а меня самого вырастили дед с бабушкой. Они и поставили меня на ноги, дали образование.

Если говорить об “особых приметах” села, то наверняка одной из них можно назвать неизменную тягу к знаниям. Здесь большой процент тех, кто получил высшее или иное образование и при этом остался работать в родных местах.

Мы в гостях у Дамиры Файзуллиной. Дамира Гараевна много лет проработала ветеринарным врачом в здешнем колхозе. До сих пор сельчане бегают к ней за советом. И дело не только в том, что по складу своего характера, доброго, веселого и отзывчивого, Дамира-апа не может отказать в консультациях своим землякам. Так уж вросла она в свою профессию, что, даже выйдя на пенсию, остается ветеринаром. Да и в прежние годы никогда она с личным временем не считалась. Рассказывают, что к Дамире Гараевне хоть за полночь постучи, встанет с постели, побежит спасать скотинку. В нелегких буднях подняла своих девчонок на ноги, дала каждой хорошее образование, профессию. Да, наверное, иначе и не могло быть.

Род Файзуллиных – знатный. Корни тянутся к самому Багаутдину Ваисову. Кстати, прямой потомок Ваисовых – и Гульсина Салахиева, которая провела нам экскурсию по Молвино.

– Философ и поэт Багаутдин Ваисов – основатель религиозного движения “Фиркаи Наджия” (“Партия Избавления”) – родился в нашей деревне в 1804 году, – рассказывает Гульсина-апа, которая в свое время со всей дотошностью, свойственной этому роду, изучила “ваисовскую” эпоху. – Русский востоковед и общественная деятельница Е.Молоствова так писала о нем в энциклопедии “Мир ислама”: “По отзывам всех лиц, еще помнящих старика Багаутдина, это был человек очень высоких нравственных качеств и большой эрудиции. Первоначальное образование он получил при медресе в Казани, затем побывал в Туркестане и Бухаре, не пропуская случая пополнить свои знания беседами с учеными единоверцами и покупкой редких книг и рукописей”.

Ваисовское течение не признавало царских властей, суда, налогов, службы, мулл, поддерживающих самодержавие, требовало восстановления Булгарского государства, установления народовластия и свободы вероисповедания. После ряда ожесточенных крестьянских восстаний, поднятых ваисовцами в Казанской губернии в начале восьмидесятых годов девятнадцатого века, царские власти решили разгромить ваисовскую Мусульманскую академию в Казани. После семидневной осады им удалось взять штурмом и разгромить цитадель движения. Шестилетний сын Багаутдина Гайнан чудом остался в живых и нашел приют в семьях уцелевших ваисовцев, а сам основатель движения был заключен в Казанскую окружную психиатрическую лечебницу и мученически скончался там в 1893 году.

Однако подавить ваисовское движение царизму не удалось. И в девяностых годах девятнадцатого века начали полыхать одно восстание за другим. Через несколько лет охранке удалось схватить шестнадцатилетнего Гайнана, находившегося в подполье. Он был сослан в Сибирь, оттуда на Сахалин и лишь в 1906 году возвращается в Казань. Таким было начало его революционного пути.

После своего возвращения Гайнан Ваисов занимает пост “сардара” – руководителя “Фаркаи Наджия”. Он восстанавливает в Казани Мусульманскую академию и становится настолько выдающимся деятелем движения, что в народе партийное звание Гайнана становится его именем – Сардар. Сардар Ваисов много лет состоял в дружеской переписке со Львом Толстым, встречался с ним, писатель даже оказывал Мусульманской академии денежную помощь.

Сегодня Молвино – Муллаиле переживает не самые лучшие времена. В селе более четырехсот дворов, из которых около ста – пустуют. Дом здесь можно купить практически за бесценок. Живет в Молвино около тысячи человек. В школе на двести тридцать мест учатся сто пятнадцать ребятишек. В садике, который мог бы принять девяносто детей, только двадцать пять малышей. “Золотой век” Муллаиле, вздыхают здесь, судя по всему, остался позади. Он пришелся на восьмидесятые годы, когда местным колхозом руководил Экзам Губайдуллин, ныне представляющий нашу республику в Совете Федерации. Именно тогда отстроили школу, детский сад, общественные здания, провели газ, водопровод, проложили асфальт.

– Мы надеемся, что реформы, которые набирают ход в республике, помогут нашему селу начать новую страницу в своей богатой истории, – говорит глава муниципального образования Ильдар Салахиев. – Верим, что молодежь вновь потянется в село, где сегодня есть все условия для достойной жизни. Трудностей мы не боимся. Будем зарабатывать. У Молвино должно быть будущее, и мы для этого сделаем все, что в наших силах.