Впервые об этом старинном азнакаевском селе я узнал, прочитав в самарских архивах служебную переписку между двумя местными губернскими чиновниками конца позапрошлого века, один из которых сообщал другому, что ежели его ведомству потребуется отличный тарантас, то надобно заказывать сию повозку только в татарском селе Какре Елга. “А почему сельцо так престранно называется, – написал чиновник в заключение, – мне неведомо, что, впрочем, не суть важно, поелику интересней другое: в Какре Елге проживают и другие умелые ремесленники, которых переманить в поместья наши совсем неплохо бы…”

Наособицу же славилось это село встарь своими кузнецами, печниками, столярами, а также редкими мастерами, которые не только корзины и гнезда для гусынь, но и кошевки, в кои лошадей запрягают, искусно плели из ивняка.

Что же касается имени населенного пункта, переводимого с татарского как Кривая Река, то здешние старожилы объясняют его происхождение просто. “Видите, – показывали они, – как речка село наше аж трижды туда-обратно пересекает? Самая что ни на есть Кривая. Отсюда название и речки, и села – Какре Елга”.

Однако довелось мне встречаться с азнакаевскими стариками, считающими столь обыденное толкование названия села упрощенным и поведавшими мне такую легенду. Жил, по их словам, некогда в этих краях невесть откуда взявшийся молодой крестьянин, лишенный за что-то языка, со следами витых плетей или нагаек на теле. Лишенный возможности говорить, он, тем не менее, так выразительно играл на вырезанной из липы жалейке, что девушки понимали, когда юноша признавался им в своих чувствах, а односельчане по жалейке узнавали, когда он голоден либо приболел. Землякам парня казалось, что звуки, издаваемые его дудкой, понятны даже домашним животным и дикому зверью. Находились свидетели, утверждавшие, что видели, как на поляне в лесной чащобе волк ласково терся о ногу игравшего на жалейке юноши, которого Каримом звали. Односельчане считали его блаженным и относились к нему соответствующе – по-доброму, но не без некоторой снисходительности. На что, впрочем, Карим вовсе не обижался, отличаясь мягким, веселым нравом.

Услышал однажды игру парня на жалейке малолетний барский отпрыск из недалекого поместья. И шибко захотел дудку Карима себе заполучить. Выполняя каприз наследника, его отец-помещик к юноше дворовых послал с наказом купить у того жалейку. Но Карим на все их предложения, уговоры лишь отрицательно головой мотал и по-детски музыкальную самоделку за спиной прятал.

Вернулась челядь ни с чем – отпрыск в рев, а барин в гнев. Как это, мол, так – простой смерд его вельможной воле посмел не подчиниться! Приказал силой у него дудку отобрать. Да не тут-то было! Увидел Карим, что помещичьи посланцы к нему возвращаются, и ударился в бега, в дубраве скрылся, возле которой немудреное его жилище стояло. Поискали-поискали барские слуги парня и не нашли, а в отместку взяли да и запалили его избенку.

Дело ранней осенью было, когда крестьяне уже убрали хлеба, огонь, перекинувшись с развалюхи Карима, быстро побежал по стогам соломы к деревеньке. Узрел Карим, какая беда ей великая грозит, кинулся к речке, что протекала недалече, заиграл какую-то особо волшебную мелодию, и река… вышла из берегов, понесла свои воды вслед за парнем, который, помчавшись вслед за пожаром, сумел-таки опередить его. Пронеслись они перед огнем вместе с речкой, но огонь перешагнул водный поток. Тогда Карим еще раз пересек огню путь, потом третий, и пожар два новых водных препятствия преодолеть уже не смог и смирился, погас с долгим шипением…

Так юноша спас от разорения и гибели земляков, которые со временем, увеличивая свое поселение, обустроились и между речными изгибами.

Век за веком росло село Какре Елга, где к началу прошлого столетия были две мечети и два медресе. В 1928 году на угодьях села образовался первый в азнакаевской волости колхоз “Марс”. Столь космическое название для новорожденного хозяйства здешние жители выбрали не случайно, а в знак их решимости в новой коллективной жизни добиться заоблачных производственных высот на полях и фермах. Вскоре в Какре Елге была создана машинно-тракторная станция с мехотрядом из шестнадцати тракторов “Интернационал”, вошедшая в историю края во многом потому, что несколько лет возглавлял ее Герой Советского Союза Александр Казаков.

В последний десяток лет хозяйство неоднократно реорганизовывалось. И в подсобное аграрное подразделение нефтяников, и в товарищество на вере, а с недавней поры является сельхозкооперативом. Вывески над правлением здесь менялись, но вот отношение к делу в Какре Елге оставалось неизменно смекалистым. Иные завистники не прочь утверждать, что у жителей села этого ум такой же затейливый, замысловатый, как и русло их речки. Затейливый по части умения извлекать максимальную прибыль из любого затеваемого дела. Самым проблемным до недавнего времени было в хозяйстве свиноводство. И за увеличение доходности этой отрасли труженики СХПК взялись способом нестандартным, позаимствованным у предков: начали и зимой содержать свиней на открытом воздухе в кардах, куда навалили соломы, чтобы было где животным в сильные морозы согреться. А в результате мало того, что обеспечили повышение жизнеспособности, среднесуточных привесов хавроний, не вложив в это ни рубля дополнительных средств, но еще и сэкономили немало денег на содержании свинарника, где меньше тратится электроэнергии на освещение, эксплуатацию очистных, прочих механизмов, зарплату скотникам и так далее.

Вот так же сметливо действуют какреелгинцы и на зерновых, кормовых угодьях, продуманно заменяя одни культуры другими, регулярно к тому же обновляя их сорта. Нельзя в связи со всем этим не упомянуть нынешнего председателя СХПК Хабипа Баянова, который всю свою жизнь служит родному селу. Здесь он появился на свет, приобрел первые трудовые навыки на полях, отсюда ушел на службу в армию, затем получил высшее образование и вернулся в родное село агрономом, окончив Казанский сельхозинститут.

Хотя был в биографии Хабипа Аглямовича эпизод, когда он, еще будучи главным растениеводом хозяйства, чуть не покинул его. Приглянулся молодой специалист и профессионализмом своим высоким, и разворотливостью районным властям. Он получил лестное по тем временам предложение перейти в сельхозотдел райкома КПСС. Был приглашен на собеседование и столкнулся в дверях райкома с председателем своего колхоза. Оказалось, тот, узнав, что у него забирают самого лучшего спеца, бросил все дела и немедленно примчался к руководителю района с целью оставить Баянова в “Марсе”. И Хабип с удовольствием вернулся домой.

Много воды с тех пор утекло в местной речке, трижды пересекающей село, которое с годами стало благодаря стараниями Баянова, его земляков еще краше, благоустроенней. Кроме средней школы, Дома культуры, медпункта и других традиционных объектов социально-бытового назначения, есть в селе и конно-спортивная школа, собственные службы по ремонту телевизоров, пошиву одежды. Добавили живописности Какре Елге семь прудов, искусно обустроенный родник с фонтаном, ставший любимым местом отдыха местных жителей.

Словом, понятно, почему в Какре Елге практически каждый год можно увидеть свежесрубленные добротные избы. И остающаяся на малой родине подросшая молодежь, и кадровые труженики хозяйства энергично подключаются к реализации очередных проектов, связанных с дальнейшим увеличением потенциала СХПК.