Последний военный Первомай. День радостного ожидания уже близкого мира. “Дни гитлеровской Германии сочтены… Крушение гитлеровской Германии – дело самого ближайшего будущего”, – говорится в праздничном приказе Верховного главнокомандующего.

Ленинград, Сталинград, Одесса и Севастополь официально объявлены городами-героями.

Военный парад на Красной площади. Еще нет в нем триумфального величия будущего Парада Победы. Принимает первомайский парад начальник Генштаба Антонов, командует – начальник Московского гарнизона генерал Артемьев – военачальники в стране тогда (а сегодня – тем более) малоизвестные. Командующие же фронтами завершают последние операции войны.

* * *

К утру 1 мая несколько знамен, учрежденных военным советом 3-й Ударной армии, и сотни штурмовых вымпелов закреплены в разных местах здания рейхстага в Берлине. У восточного подъезда, примыкающего к скульптуре конного рыцаря, воинами 150-й дивизии М.Егоровым и М.Кантарией прикреплено знамя №5, которому и суждено стать легендарным. Позднее оно было перенесено на купол рейхстага. Герои этого знаменательного события и два командира батальона приказом командующего фронтом Г.Жукова награждены орденами Красного Знамени. А вот Героями Советского Союза они станут ровно через год.

Менее известны факты установки знамен Победы другими группами бойцов, в частности, артиллерийскими разведчиками капитана Макеева, среди которых и наш земляк Г.Загитов. Имена многих знаменосцев последнего боя войны остались неизвестными. Как всегда, в таких случаях годами будут длиться споры о первенстве среди десятков участников этого необычного боя. Но в том ли суть?

Смысл истории в том, что красное знамя над рейхстагом явилось символом бессмертной Победы всего народа и водружено от имени живых и павших во всех сражениях четырехлетней войны, равной которой по числу жертв, тяжести страданий и величию народного подвига в истории России и мира не было.

* * *

В ночь на 1 мая линию фронта, пересекавшую развалины Берлина, перешли парламентеры, посланные новым канцлером агонизирующего рейха Геббельсом во главе с начальником генштаба сухопутных войск генералом Кребсом. Ровно четыре года тому назад он, исполнявший обязанности военного атташе Германии, присутствовал на последнем предвоенном параде Красной Армии в Москве. Он уже знал тогда, что ждет этих молодых ребят, проходивших мимо трибуны, менее чем через два месяца. Но не мог представить себя на командном пункте одной из победоносных армий русских в центре Берлина, униженно ожидающего ответа победителей на просьбу о пощаде.

– Сегодня, 1 мая, – большой праздник для обоих наших народов, – произнес он на чистейшем русском языке (в нацистской Германии это был “День германского труда”. – Авт.).

– Сегодня у нас большой праздник, – ответил командарм Чуйков. – А что там у вас, сказать трудно.

Конечно же, не для первомайского поздравления прибыл Кребс. Он передал письмо Геббельса “вождю советского народа”, в котором сообщал (“первому из не немцев”) о самоубийстве Гитлера, его завещании, которым фюрер передавал власть новому правительству, и о готовности начать переговоры о перемирии между “народами, понесшими наибольшие потери в этой войне”.

Разумеется, Геббельс вряд ли сомневался, что конечным результатом этих переговоров может быть только суровая капитуляция. Но еще надеялся, что, затянув время, удастся вызвать кризис в отношениях между противниками и что-то спасти от прежней Германии.

Сталин даже не ответил. В разговоре с Жуковым он в резкой форме отверг всякую возможность перемирия и переговоров. Только немедленная и безоговорочная капитуляция!

Но и это было уже невозможно. В Берлине отсутствовало даже подобие государственной власти.

* * *

Штурм оставшихся опорных пунктов в Берлине возобновляется с прежней силой. Вернувшись в свой бункер, незадачливый парламентер пускает пулю в лоб. Вслед за ним покончили жизнь самоубийством Геббельс и его фанатично преданная фюреру жена. Предварительно были умерщвлены их шестеро малолетних детей.

В тот же день бесследно исчез еще один наследник Гитлера – ставший на несколько часов главой партии Борман. Занявшие здание имперской канцелярии наши бойцы обнаружили лишь обугленные трупы последних обитателей бункера.

А видимостью легитимной власти в рейхе оказалось правительство адмирала Деница, еще сохранявшееся в Северо-Западной Германии. Туда и переместился центр интриги вокруг окончательной ликвидации гитлеровской империи и ее армии.

* * *

А до конца войны осталось лишь два дня – 1417-й и 1418-й.