Глубокой ночью мужчины стали подтягиваться к дому старца Сармаша. Это был самый почитаемый в селении аксакал, вот уже много лет бессменно стоявший во главе большого рода. Без его вердикта не принималось ни одно мало-мальски значимое решение. Ни разу мудрый Сармаш не ошибался в своих предсказаниях и советах, которые были основаны на многолетнем опыте, интуиции и остром уме. Решение, принятое им, не оспаривалось. И даже сегодня, когда глава рода объявил, что все семьи в течение ночи должны сняться с родных мест, не обременяя себя пожитками для быстрого хода, только тихий стон был ему ответом.

Все понимали: иного решения и быть не могло. Ведь с тех пор, как благословенный отчий край застонал под пятой воинов Ивана Грозного, здесь не было ни единого дня, чтобы в той или иной семье не досчитались кормильцев. Кострами полыхали то один дом, то другой. Небольшая деревушка Атнаш, разместившаяся там, где полноводная Чулман соединяется с Иделью, доживала свои последние дни. А тут еще довели до ушей Сармаш-бабая, что вот-вот начнут сгонять татар по указу царя Ивана с берегов судоходных рек в глубь лесов…

Темной ночью атнашцы в полной тишине снялись с места. Уходили налегке. Со слезами оглядывались на свои подворья, где оставались не только пернатые и скотина. Оставались и так любимые атнашцами кони. Их здесь умели растить. Ни один сабантуй не проходил без лихих атнашских коней. Но и их не могли взять с собой жители деревни. К утру удалось переправиться через Чулман-Каму. Ушли от берега в ивовые заросли, и там уже свалились в мертвом сне.

Просыпались странники в гнетущей тишине. Ни детских криков, ни радостного смеха женщин, ни мужских голосов…. Посреди лагеря согбенная фигура старика Сармаша, стоявшего на коленях перед уже холодным телом любимой дочерью Айбике. А рядом застыли в горе семеро ее братьев.

Немало родных и близких потеряли атнашцы в том долгом, отчаянном походе в поисках новой родины. Далеко вперед уходили гонцы в поисках становища для сармашского рода. Минуло лето, промчалась осень, накрыла зима первым пухом затихшую землю. Уже много дней, как нет известий от двух сыновей Сармаша, ушедших на восход солнца. В томительном ожидании началась весна. И она оправдала надежды. Ранним утром становище поднялось от радостных криков. Прямо на костры, приветственно размахивая руками, мчались всадники. Это были сыновья Сармаша и несколько незнакомцев с раскосыми глазами.

Как оказалось, поиски будущего места обитания привели парней на берега безымянной речки с быстрым течением. Места понравились. Высокий правый берег защитит от набегов, а пологий левый – прекрасный выгул для коней и домашней скотины. Богатые луга, широкие пастбища, а на вершинах холмов – полные дичи леса. Но эти места оказались обитаемы. Здесь жили беглые башкиры. Во главе небольшого, в двадцать человек, рода стоял предводитель по имени Ялчигол. Незваных гостей башкиры встретили радушно. “Места хватит всем”, – так решили они на своем совете.

– К сожалению, устные предания, в таких подробностях повествующие о переселении наших предков и донесшие до нас даже имена детей старца Сармаша, не сохранили название того крошечного селения, в окрестностях которого разместились наши пращуры, – говорит директор средней школы села Сармашбаш Разиля Камалеева. – Некоторые краеведы без особых на то оснований утверждают, что якобы эти места принадлежали некоему черемисскому роду, который был вытеснен отсюда родом Сармаша. Но это не так. Наши деды-прадеды передавали из поколения в поколение рассказ о том, как радушно были встречены тут башкирским племенем, с которым не просто подружились, но и с годами даже породнились. Так что кровей в наших жилах перемешано немало.

Кстати, до 1920 года село относилось к Ново-Спасской волости Мензелинского уезда Уфимской губернии и лишь потом официально вошло в состав Татарской АССР.

Но самое первое упоминание о селении было найдено в рапорте Казанского губернатора князя Мещерского П.И.Панину от 28 февраля 1775 года, в котором губернатор докладывал о том, что жители Сармашбаша активно выступили на стороне пугачевцев, выставив отряд в триста человек. По всей видимости, губернатор не был чужд припискам, иначе откуда бы взялась такая громадная для села цифра? Здесь в ту пору больше трех сотен душ обоего пола и не обитало.

Десятая ревизия 1858 года констатирует, что в Сармашбаше жили крестьяне государственного разряда, точное число которых было указано двенадцать лет спустя: 259 человек, башкиры и татары-тептяре. Жили небедно, потому и население стремительно увеличивалось. Село имело мечеть, мельницу.

К первой всеобщей переписи Российской империи, прошедшей в 1897 году, село разрослось вдвое, а к началу Октябрьской революции тут насчитывалось уже более семисот человек. Подворья полнились живностью, в иных дворах держали по две, а то и по три лошади. Только крупного рогатого скота перепись зафиксировала более семисот голов. Шестнадцать хозяйств, помимо земледелия и скотоводства, успешно занимались кустарными промыслами. Крестьяне трудились не только на своих наделах, но и работали в качестве вольнонаемных в хозяйстве помещика Мельгунова, чей хутор располагался невдалеке от Сармашбаша. Говорят, дом был большой и красивый, здесь часто собирались гости, имелся и свой парк. Но поместье было вчистую разорено и сожжено дотла в годы революции, а следы хозяев затерялись за границей.

В школьном музее, который в этом году расширился еще на один кабинет, хранятся сведения о первом председателе местного сельского совета Х.Халиуллине. Говорят, был он человеком крутым, но справедливым. Сельчан в обиду не давал. Активно помогал он и в коллективном строительстве. В 1929 году в селе был организован первый колхоз. Назвали его “Кзыл Юл”. Председателем выбрали Мубаракшу Галиуллина.

Коллективное хозяйство сармашбашцев на своем веку перенесло немало реорганизаций. В основном в сторону укрупнения. Старожилы помнят, как в 1950 году объединились на этой земле три артели: “Кзыл Юл” с центром в Сармашбаше, имени Чапаева, центральная усадьба которой была в соседней Новой Федоровке, и “Кзыл Кадэк” с деревней Кадыково. Чуть позже соединили “Новую победу” с ныне исчезнувшими с карты деревнями Степановка, Екатериновка и Калиновка. Объединенное хозяйство решили назвать именем героя Гражданской войны Василия Чапаева. Однако удачу новое имя колхозу не принесло.

К концу девяностых хозяйство прочно лежало на боку, став районной притчей во языцех. Дела – хуже некуда. Криминогенная ситуация накалена до предела. Ребят одного за другим не в армию провожали, а на зону. Тут еще и клуб сгорел. Ладно, здание средней школы вместительное, и по сегодняшний день именно здесь проходят все сельские сходы.

Именно в таких условиях и было принято решение поставить во главе хозяйства уроженца соседнего Кадыкова, педагога, известного в республике спортсмена-борца Азата Хайруллина. К этому времени Азат Ахметбаевич уже имел репутацию серьезного тренера, за плечами которого не только свои многочисленные победы, но и десятки воспитанников, заработавших громкие титулы на российских и республиканских коврах.

Время показало, что ставка была сделана верно. Трудно теперь сказать, сколько времени потратил Хайруллин на воспитательную работу. Но то, что она увенчалась успехом, – однозначно. За восемь лет атмосфера в селе изменилась в корне. У крестьян появилась работа, за которую они получали не только привычную натуроплату, но и живые деньги.

Азат Ахметбаевич первым делом восстановил работу животноводческого комплекса. Теперь здесь трудится немало молодежи. Стабильными стали урожаи зерновых, взялись за выращивание прибыльной сахарной свеклы.

Но самое важное, как заметил в разговоре с нами инструктор по спорту кооператива “Сармаш” Сирень Салахов, село ожило. Культурная жизнь Сармашбаша, на зависть всей округе, закипела. В школьный спортзал потянулись семьями. Почин сармашбашцев поддержала и администрация. Кстати, совсем недавно за очередную победу в районных состязаниях местные спортсмены выиграли комплект матов. Совсем нелишнее приобретение для такого спортивного села.

В настоящий праздник превратились и проводы ребят в армию. Провожают каждого всем селом, а главное – проходят эти торжества в трезвой обстановке.

…А еще сармашбашцы очень просили написать в газете, что их село – “место обитания непуганых женихов”, которых здесь за два десятка. Ребята местные – надежные, работящие. Таких механизаторов по району поискать – не найдешь. Так что дело – за невестами.