Коренной житель Сосновки, что в Аксубаевском районе, Владимир Куклин, рассказывая о родном селе, первым делом отметил, что здесь живут особые люди – у них душа нараспашку. И повел меня к учительнице Людмиле Николаевне Груздевой. Та встретила гостей, как старых давних друзей – радушной улыбкой, веселыми возгласами, тут же выставила на стол деревенские разносолы и с удовольствием принялась рассказывать про родную Сосновку.

Сломалась береза, а тополь засох…

Оказывается, кроме обычного русского названия у Сосновки есть еще и чувашское “Хырашне”, потому что первыми поселенцами здесь были чуваши. Русские пришли позже. До войны Сосновка была большим зажиточным селом в 300 домов, вольготно раскинувшимся на реке Каменке. Сейчас осталась всего одна улица из 75 домов, в которых проживают 140 человек. Большей частью это пенсионеры.

Печально вздохнув, Людмила Николаевна предположила, что Сосновка, по всей видимости, исчезнет, как только пенсионеры уйдут из жизни. Потому что заменить их некому. В некогда многоголосой и шумной Сосновской школе осталось 16 ребятишек.

В свое время в Сосновке был и колхоз, который назывался “Подлесный”. Он был организован в селе, как многие, в пору коллективизации. Старожилы до сих пор помнят, что первым председателем колхоза был добрейший и справедливый человек по фамилии Елагин. Народная память сохранила имя еще одного председателя “Подлесного” – Аркадия Пирожкова, правившего в колхозе в годы Великой Отечественной войны. Этот был прижимистым и равнодушным к чужим бедам, главное, что требовал, – план. Потом “Подлесный” переименовали в колхоз Чапаева, который в 60-е годы вошел в состав крупного объединенного хозяйства “Восток-3”. В 1983 году произошло разъединение, после чего колхоз в Сосновке особыми успехами не блистал, а даже наоборот – стал хиреть, особенно в годы постперестройки. Хорошо, районная “Сельхозхимия” сделала Сосновку своим подсобным хозяйством.

Когда-то в Сосновке действовала церковь, ее построили еще в 1896 году. Рядом на бугре стояла часовня. Молиться в сосновский храм люди приходили издалека, тем более что здесь находилась икона Казанской Божьей Матери. Говорили, что она явленная – “пришла” из Ярославля, обладает чудодейственными свойствами, например, излечивает детей. А еще во время засухи крестьянки ходили с иконой вокруг церкви и просили у Бога дождя. Уверяют, что Бог давал…

В 1939 году храм закрыли, устроив там зернохранилище, церковную утварь и иконы народ разобрал по домам. Кстати, самая главная из них, икона Казанской Божьей Матери, хранится сейчас у жительницы Сосновки Александры Васильевны Ильиной – икону прибрала еще ее мать.

В 1961 году от церкви решили избавиться окончательно, чтобы, как говорится, и духу ее в деревне не оставалось. Людмила Николаевна помнит, как целых два дня рушили ее с помощью трактора. На опустевшем месте еще в прошлом году росли береза и тополь, говорят, ровесники церкви. Недавно под порывом ветра старая береза сломалась, а тополь окончательно засох. Люди восприняли этот факт как некое печальное предзнаменование. Сосновка умирает…. И никто уже не верит, что ее можно возродить.

Ностальгия по прошлому мучает сосновцев, они чувствуют вину перед храмом, который не сумели сохранить, погубили собственными руками. Крест от разрушенной церкви установлен на местном кладбище. Долгое время к маленькой деревянной часовенке на погосте приходили молиться верующие. А четыре года назад здесь на средства одной из бывших жительниц Сосновки была возведена крепкая кирпичная часовня, основанием для которой послужили фрагменты фундамента старой церкви. Теперь молиться ходят сюда…

Солдат всегда солдат

Уродилась нынешней осенью калина во дворе дома участника Великой Отечественной войны из Сосновки Ивана Федоровича Токарева. Калиновые заросли в сентябре были усыпаны ярко-красными гроздьями, каждая ягодка, как маленький рубин. Ивану Федоровичу ни много ни мало 86 лет. Но видели бы вы этого ветерана со стройной талией, кокетливо подпоясанной ремнем, в рубашке с молодецки распахнутым воротом, а главное – видели бы задорную улыбку, живые, полные огня и блеска глаза – ни за что не подумали бы, что этому человеку за 80…

Токарев родился в Сосновке, здесь окончил начальную школу, потом доучивался в Билярске. Устроился работать киномехаником. В 1939 году Ивана Токарева призвали в армию – в город Шепетовку, на Украину, в танковые войска. Начальство, полистав личное дело молодого солдата, направило его в Киев на курсы кинорадиомехаников.

Вспоминает Иван Токарев:

– Война еще не началась, но мы чувствовали – скоро она начнется. Помню, как нам раздали медальончики – с виду вроде гильзы, куда мы должны были внести все данные о себе, а затем надежно спрятать медальон в специальный карманчик. Я был связным у комиссара. Вечером 21 июня показывал фильм в госпитале в Черновцах, закончил поздно, поленился убрать аппаратуру, мол, завтра все равно выходной. А ночью подняли по тревоге – началась война. Меня сразу же назначили командиром батальонного отделения связи.

Довелось мне в войну выполнять разные, иной раз опасные задания. Как-то поручили везти секретные документы из Киева, где вовсю орудовала банда “Черная кошка”, в Мукачево. Дали мне провожатого, а он оказался бандеровцем. Встретился с корешами в поезде, в котором мы ехали. Хотели меня порешить, еле убедил их, что будто я такой же, как они… Служба у меня на войне, кстати, была такая необычная, скрытая, что одну из наград, медаль “За боевые заслуги”, мне вручили совсем недавно. Точно даже не знаю, за что, Может, именно за ту самую удачную доставку секретного документа, о котором я вам рассказал.

После войны Иван Токарев вернулся в родную Сосновку, работал молотобойцем в кузнице, побывал на целине, был лесником. Жизнь прожить, конечно, не поле перейти.

Широкое поле досталось Ивану Федоровичу Токареву. Он не в обиде на судьбу. Смеется: “Мы еще повоюем!”