Никто не может сказать точно, откуда они пришли. Никто не знает, зачем и куда они идут. Да и сами они, наверное, вряд ли знают. Дорога, вечная и бесконечная, как сама жизнь, зовет их снова и снова, срывая с обжитых мест, маня новыми, скрытыми за горизонтом далями.
Их можно встретить почти во всех странах мира. Их везде называют по-разному: в Средней Азии – люли, в Закавказье – боша, в Пакистане – карачи. И хотя в большинстве стран они известны как цыгане, это название тоже позаимствовано ими, как полагают, во время их пребывания в Египте.
Кто же они? Откуда пришел и куда идет народ, который называет себя рома? Листая страницы толстых энциклопедических словарей, штудируя этнографические очерки, сталкиваешься с новыми загадками бродячего племени, ответы на которые скрыты во мраке веков, растеряны по пыльным обочинам дорог Вселенной, там, где оставили свой след колеса цыганских кибиток. И все-таки – кто они?
Скрип колеса, лужи и грязь дорог…
Так и нужно жить: иди, иди – и все тут… Долго не стой на одном месте – чего в нем? Вот как день и ночь бегают друг за другом, так и ты бегай от дум про жизнь, чтобы не разлюбить ее…
М.ГОРЬКИЙ.
“Макар Чудра”.
Большинство ученых-этнографов полагают, что кочевое племя рома покинуло Индию в период между V и X вв. н. э. Такой огромный исторический промежуток заставляет с известной долей сомнения относиться к многочисленным научным гипотезам, объясняющим причины массового исхода предков нынешних цыган, кочевавших на севере полуострова Индостан.
Тем не менее исследования языка современных цыган подтверждают, что он относится к новоиндийским языкам, хотя на протяжении веков значительно изменился, впитав в себя слова из языков других народов. Этим же обстоятельством объясняется большое количество цыганских диалектов. Например, только на территории бывшего СССР проживает шесть этнических групп цыган – ловари, сэрво, бонатери и другие, языки которых отличаются друг от друга.
В середине века европейцы столкнулись с невиданным доселе народом, нравы которого казались им диковинными и странными. Это были смуглые люди, говорившие на непонятном наречии. Их бородатые мужчины, носившие заправленные в сапоги шаровары, шелковые рубахи и широкие, усыпанные железными бляшками кожаные или шерстяные пояса, слыли искусными кузнецами, коновалами и дрессировщиками животных – как правило, в каждом таборе за одной из кибиток ковылял закованный в цепи медведь. Их женщины, поражавшие европейцев своей необычной, какой-то дикой красотой, умели гадать и предсказывать будущее, что нередко вызывало у богобоязненных католиков суеверный страх. А цветастая длинная юбка – индирака, пестрый платок, крупные чеканные серьги и звонко бренчащие при ходьбе блестящие мониста – мериклэ – уже издали привлекали взгляды праздных гуляк на ярмарках и базарных площадях средневековых городов. Во главе каждого табора стоял вожак – баро мануш (большой человек) из числа наиболее авторитетных старейшин, слово которого было законом для остальных. Образ жизни бродячего племени всегда вызывал у законопослушных бюргеров чувство неприязни. Может, поэтому не задерживались долго на одном месте цыганские кибитки. Может, поэтому, чтобы оградить себя от нападок иноплеменников, цыгане принимали религию тех народов, с которыми им приходилось жить рядом.
История знала немало кочевых племен, чьи имена не раз потрясали мир во времена великих нашествий. Многие из них принесли в ту же Европу смерть и разрушение. Сегодня о них напоминают лишь седые курганы в южных степях.
А вот народ рома не сгинул с лица земли, в отличие от тех же гуннов или вандалов, не потерял себя на вечной дороге жизни. Более того – до наших дней сохранил свое историческое лицо, свою колоритную самобытность, богатую культуру. И это, пожалуй, еще одна из загадок удивительного древнего народа, народа необычной судьбы.
Загадка бродяжьей души
А пою я песню такую старую, в ней говорится, что нет у цыган родной земли и та ему земля родная, где его хорошо принимают. А дальше спрашивают:”Где же, цыган, тебя хорошо принимают?” Он отвечает: “Много я стран исходил, был у венгров, был у болгар, был у туретчины и еще не нашел той земли, где бы хорошо мой табор приняли…”
А.ГАЙДАР. “Школа”.
Бытует мнение, что относиться серьезно к фольклору как к источнику научного исследования нельзя. К тому же фольклор цыган испытал на себе значительное влияние быта и нравов народов тех стран, с которыми им вольно или невольно приходилось общаться, как бы ни старались старейшины табора изолировать жизнь его обитателей от гадже (нецыган). А это значит, что в песнях и сказках, в легендах и преданиях цыган неизбежно должны содержаться отпечатки культур различных этносов, которые, наслаиваясь друг на друга, делают еще более загадочной бродяжью цыганскую душу.
Но даже если относиться к фольклору серьезно, то и здесь исследователя ждет разочарование: ни в древних цыганских сказаниях, ни в песнях, звучавших у ночного костра – ягори, вы не услышите ответ на вопрос: зачем и куда идет цыганский табор, куда тянут усталые кони укрытую от палящего солнца рваным холщовым пологом скрипучую кибитку…
В одной из старинных цыганских песен поется о кибитке, ехавшей по тряской ночной дороге. Не заметил задремавший за вожжами ром, как один за другим выпали из возка его малые дети и затерялись в беспредельно широкой степи. С тех пор так и ездит цыган по свету взад и вперед, ищет своих детей. А дети его выросли и разбрелись по свету…
Анализируя фольклор русских цыган, нельзя не отметить одну интересную деталь. Во многих цыганских сказках можно встретить яркий образ неунывающего красавца цыгана, ухаря в яркой рубахе и сапогах гармошкой. Из самых безнадежных положений он находит выход. Он и нечистую силу победит, и глупого великана заставит работать на себя бесплатно, даже злого бэнга – черта – объегорит, саму смерть перехитрит, заворожив костлявую волшебной игрой на семиструнной красавице гитаре… Под стать ему и цыганка: и жадную бабу одурачит, заставив откупиться от нечистой силы золотом, и мужа-конокрада из темницы вызволит, действуя где хитростью, а где и волшебством.
Редкая сказка обходится без быстрого коня, который унесет цыгана от любой погони.
Совсем иные мотивы звучат в цыганских песнях, в протяжных грустно-нежных плачущих мелодиях. Названия песен говорят сами за себя: “Холодный ветер”, “Цыганское горе”, “Лохмотья”… Песни о нелегкой судьбе цыган, от которой “не уйдешь, ромалэ”, о цыганском счастье, которое “…неизвестно где зарыто-запрятано”, о том, что “…сами мы, ромалэ, – как вольные птицы, да только счастья своего нам не отыскать…”
Резкий контраст являют собой сказки и песни цыган. Если в первых народ давал полную волю необузданной, как необъезженный конь, фантазии, тем самым компенсируя свои несбывшиеся мечты, то в последних изливал все то, что наболело в цыганской душе за годы скитаний.
На руке три линии…
Никогда не разговаривайте с неизвестными.
М.БУЛГАКОВ.
“Мастер и маргарита”.
Признайтесь, каждому из нас приходилось общаться с гадалкой в цветастой юбке, а кое-кто при этом стал жертвой собственной доверчивости и простодушия. Причем довольно часто на удочку привокзальных “провидиц” попадаются люди с практическим складом ума, далекие от какой бы то ни было мистики. Почему? Может быть, потому, что нередко, как это ни странно, гадалки говорят… правду. Трудно сказать, что помогает им в этом: опыт, приобретенный с годами, или же, действительно, таинственный дар предвидения.
– Дай, красавец, деньгу рибенку на малако! Вот спасиба! За эта тиби адин сикрет скажу. Ты прастой, честный, но ни визет тиби в жизни, за правду ты страдаешь… У тиби врагов многа, а соседка твоя ведьма! Ни виришь? Хочешь, имя ее тиби скажу?..
Примерно такой монолог я услышал от пожилой седовласой матроны в пестрой юбке и красном платке на колхозном рынке. Самое удивительное то, что цыганка не ошиблась, назвав имя одной из восьми соседок по подъезду, чей характер никак нельзя назвать ангельским. Пришлось отдать десятку за рецепт спасения от “ведьминых” чар… Сейчас, по прошествии времени, слова цыганки кажутся бредом. Однако в момент общения с ней мне было не до шуток. Гипноз? Возможно. Вот почему лучше всего держаться от предсказательниц в монистах подальше. Лучше всего пройти мимо пристающей к вам цыганки, осадив ее коротким, но выразительным “лавэ нане” (“денег нет”) или же припугнуть “пророчицу” милицией.
И все же… Устроены так люди – желают знать, что будет. Искушение заглянуть в будущее велико.
Когда-то, на заре студенческой юности, мне довелось выслушать от цыганки-гадалки, что ожидает меня в будущем. Прошло десять лет. Многое из того, о чем говорила мне гадалка, сбылось. Случайно? В конце концов мало ли было в те годы в Казани девушек-студенток по имени Лена, одна из которых, как и предсказала цыганка, стала моей женой, осчастливила меня сыном и дочерью?..
Как бы то ни было, больше я не обращаюсь к гадалкам. Наверно, в тридцать пять уже по-иному смотришь на жизнь. А может быть, из-за суеверного страха, который таится где-то в подсознании: а вдруг все сказанное гадалкой и вправду сбудется?..
Как живешь, цыганский табор?..
Согласитесь, что увидеть настоящий кочевой табор с лошадьми и кибитками – сегодня большая редкость. Много изменений принес в жизнь цыган ушедший XX век.
Решить “цыганский вопрос” за годы советской власти правительство пыталось неоднократно. Свидетельство тому – многочисленные указы, изданные в те годы. Самые известные из них – “Постановление о землеустройстве цыган” от 30 августа 1926 года и указ от 1 октября 1926 года “О мерах содействия переходу кочующих цыган на оседлость”. Именно в те годы на киноэкраны вышел небезызвестный фильм “Последний табор”, в котором снялась знаменитая Ляля Черная. Впрочем, в отличие от героев фильма, основавших колхоз, большинство цыган не спешили стать советскими колхозниками, тем более что реальная картина жизни деревни тех лет мало походила на киноверсию.
Тем не менее перемены, происходившие в стране, не могли не сказаться на жизни советских цыган. Именно в Советском Союзе был создан первый в мире цыганский театр, откуда вышла целая плеяда знаменитых артистов, в числе которых – Иван Ром-Лебедев и Николай Сличенко. Именно в Союзе цыгане получили возможность учиться, именно советская власть вырвала из бродяжьей вольницы сотни цыганских детей, дала им образование, позволила в полной мере реализовать заложенные в них таланты и способности.
Трагически сложилась судьба цыган в странах Западной Европы в годы нацистского господства. С приходом к власти Гитлера наступили черные дни для евреев, славян и прочих “недочеловеков”, к числу которых идеологи чистоты арийской расы причислили и цыган. И все же, несмотря на гонения и геноцид, народ выжил.
Как в наши дни живет цыганский табор? Какие проблемы волнуют его обитателей сегодня?
Поселок Нижние Вязовые близ Зеленодольска. Соплеменники легендарного Будулая живут здесь с середины восьмидесятых. У многих местных отношение к цыганам далеко не дружелюбное.
– Воруют, – говорит жительница поселка бабушка Надя. – Даже дрова на улице оставить нельзя… А уж по садам ихние пацаны шастают – спасу нет…
Конечно, воруют не только цыгане. Однако так уж повелось – издавна отношение к ним было предвзятым. Не изменилось оно и сейчас.
Цыганский поселок – головная боль местных властей. Раньше мужское население табора, объединившись в кооператив, занималось изготовлением изделий из металла. Баки, бочки и емкости под воду продавали сельхозпредприятиям и дачникам. Позже кооператив закрылся из-за безденежья и высоких налогов. Сейчас бывшие кооператоры перебиваются случайными заработками на разгрузке вагонов. Женщин же можно увидеть на рынках и у вокзала. Когда нет денег, а дома голодные дети, поневоле вспомнишь о ремесле, которым промышляли с незапамятных времен их прабабки.
Цыганский поселок на дне оврага виден сверху как на ладони. Несколько домишек каркасно-засыпного типа, стены, обшитые горбылем, окна, затянутые кое-где полиэтиленом. Орава цыганят обступила меня тесным кольцом. У сарая старая цыганка перебирает тряпье. Навожу фотокамеру. В ответ – злобный взгляд и невнятное бормотание. “Не снимай, а то проклянет!” – предупреждает меня кучерявый пацаненок в потертых джинсах. Послушно прячу камеру.
– Живем потихонечку, как Бог дал, – говорит мне пожилой седой цыган Роман. – Сейчас всем трудно, не только нам…
В сопровождении хозяйки входим в один из домов. Стены завешаны пыльными коврами, еще один ковер на полу, печка с облупленной штукатуркой… Поражает отсутствие мебели – ни стола, ни стульев. В углу – цветной телевизор, на стене зеркало в облезлой оправе “под серебро”…
Условия жизни поселка чем-то напоминают резервацию. Единственный источник питьевой воды – колодец в конце улицы. Дома-засыпушки отапливаются углем и дровами. Очень часто в поселке отключают электричество – за неуплату. Но к подобным неудобствам здесь уже давно привыкли.
Антисанитария, неустроенность, неприспособленность – с этим сталкиваешься в поселке на каждом шагу. Что ждет его обитателей в будущем? Вряд ли об этом знает даже всезнающая седовласая цыганская гадалка.
Артем СУББОТКИН.
