Для начала откроем Татарский энциклопедический словарь, изданный Академией наук республики в 1999 году. “Боровецкое – село в Тукаевском райне на реке Шильма… В 1989 году – 205 жителей, в 1997 году – 130 жителей, русские. Основано в XVII веке. Вознесенская церковь – памятник архитектуры середины XIX века”.
Для чего понадобилось листать справочную литературу? Развернувшееся три десятилетия назад строительство КамАЗа здорово перекроило географическую карту бывшего Набережночелнинского района. Часть населенных пунктов вообще поглотил полумиллионный город. И были сомнения, являются ли сегодня остатки села Боровецкое на северо-восточной окраине автограда административной единицей? Оказывается, жив курилка! На законодательном уровне прежний его статус не отменен. Хотя вид у села сегодня непрезентабельный. Ветхие избы, в которых не живут, а доживают люди, соединяют улицы в таких рытвинах и колдобинах, что впору использовать их для тренировок автогонщиков, собирающихся на соревнования по преодолению препятствий. Сетевой газ, водопровод? Что вы! Впрочем, не будем совсем “очернять действительность”: “лампочка Ильича” в домах пока горит…
А ведь Боровецкое прежде было знаменитым. Писатель В.Казаков в своей посвященной селу книжке рассматривает его как историко-культурный памятник, связанный с появлением в Прикамье первых русских переселенцев. Руководитель регионального краеведческого общества “Нижняя Кама” А.Дубровский, хотя и скептически относится к достоверности некоторых источников, используемых его коллегой, согласен с главным выводом: Боровецкое было основано лет на 20 раньше Бережных Челнов, ставших, в свою очередь, прародителем современных Набережных Челнов. Возможно, даже в конце XVI века. Косвенно это подтверждает документ, датируемый 1617 годом, – обращение получивших в этих краях землю монахов к царю Алексею Михайловичу.
В 1651 году Нижне-Шильнинский мужской монастырь переименовали в Богородский, а село Нижняя Шильна стало Боровецким. Уже ко времени Пугачевского бунта это был населенный пункт с развитой, как бы сейчас сказали, производственной инфраструктурой. Имел четыре кузницы, где в декабре 1773 года отряд пугачевцев ковал себе пики, копья, сабли. При Павле Первом село стало центром волости. Но расцвет Боровецкого пришелся на середину XIX века, после отмены крепостного права. Расширяется торговля. Появились кирпичный и кожевенный заводы, маслобойка, три зерносушилки. Открылось трехгодичное смешанное училище. На Первую мировую войну было мобилизовано 650 жителей села. Далеко не все из них вернулись домой, где бушевала война другая – Гражданская… Этот период его истории, как и годы коллективизации, начиная с создания первых коммун, отражены наиболее полно. Но вот что интересно: в Великую Отечественную солдатскую форму надело уже меньше сельчан, чем в августе 1914 года. И, конечно, эта война не увеличила население Боровецкого. Четырнадцать Кузнецовых и пятнадцать Недопекиных ушли на фронт – и все погибли.
Однако вернемся к дням сегодняшним. Так получилось, что Набережные Челны, хотя и основаны позднее Боровецкого, “подмяли” под себя “старшего брата”. Судьба у села могла быть и вовсе незавидная: на его месте предполагалось возвести крупнопанельные многоэтажки, а бывшим колхозникам предоставить городские квартиры. Однако началась перестройка, охотников пройтись бульдозером по старому укладу жизни поубавилось. Наоборот, в городе стали вынашиваться планы, учитывая богатую историю Боровецкого, создать на его базе музейно-этнографический комплекс. На территории в 6,5 гектара, примыкающей к церковному ключу, предполагалось восстановить кусочек старины с характерными для нее домами и кустарными ремеслами. Причем все мастерские – кузнеца, ткача – хотели сделать действующими.
За разработку проекта музея под открытым небом взялась член правления городского отделения Союза архитекторов России Л.Яковлева. Эскизный вариант музея в 1991 году получил одобрение градостроительного совета Набережных Челнов. Естественно, не без замечаний.
– Теоретически было понятно, как их устранить, – говорит Лилия Шаукатовна. – Но возник конфликт интересов, для разрешения которых требовалось несколько квартир жителям, чьи дома оказались в зоне музейно-этнографического комплекса. Их у города не нашлось. К тому же из-за экономической неразберихи быстро иссякли источники финансирования проекта. И работа прекратилась.
Два года назад городские власти в спешном порядке и в отрыве от концепции музейно-этнографического комплекса провели благоустройство церковного ключа. И теперь он превратился в родник Дружбы народов.
– Этому предшествовало бурное заседание градостроительного совета, – продолжает Л.Яковлева. – На то, чтобы объявить конкурс, средств не нашлось. Рассматривался единственный вариант – “китайский”. В средние века архитекторы в Поднебесной империи обожали мостики, перекинутые через искусственные водоемы, но такие приемы организации пространства не отвечают представлениям о самобытности нашего края.
Насколько мне известно, многим горожанам нравится, как была “окультурена” территория около храма Вознесения. Однако мнение специалиста тоже нельзя сбрасывать со счетов. Лилия Шаукатовна даже считает, что теперь – хоть пролейся золотой дождь над Челнами! – идею музейно-этнографического комплекса в Боровецком уже не реализовать, поскольку церковный ключ, или родник Дружбы народов, был неотъемлемой частью комплекса.
Но что это мы все о памятниках! В Боровецком продолжают жить живые люди. Причем в условиях поистине драматических коллизий. С одной стороны, как мы уже выяснили, село остается самостоятельной административной единицей в составе Малошильнинского сельского совета местного самоуправления, а с другой стороны, земля, на которой оно находится, принадлежит… городу. Аж с 1977 года! Руководитель городской службы земельного кадастра Р.Аюпов со своими сотрудниками без труда это мне доказывает, разложив пухлую пачку документов. Почему на законодательном уровне так и не была утверждена граница автограда, понять сложнее. Вот в Нурлате, например, побеспокоились, и чуть более месяца назад Госсовет республики принял постановление о включении в состав этого быстро растущего города деревни Курмыш и ряда других населенных пунктов, о чем и известила наша газета.
Что касается села Боровецкое, то двоевластие здесь будет сохраняться еще как минимум год. (В связи с предстоящей Всероссийской переписью населения в стране объявлен мораторий на изменение административно-территориальных границ.) Со всеми вытекающими отсюда последствиями. Так что в доме здесь два хозяина… А фактически даже три. В 1991 году два участка площадью 3,2 и 6,4 гектара были отведены здесь Правительством республики для строительства коттеджей КамАЗу. Правда, проваливаясь в финансовую пропасть, автогигант скоро перестал поддерживать своих работников, вознамерившихся обзавестись особняками. И они, оставшись недостроенными, сейчас отнюдь не оживляют сельский пейзаж.
Кроме того, генплан нового микрорайона не совпадал с исторической схемой застройки Боровецкого, часть изб требовалось снести, прежде, безусловно, предоставив их обитателям квартиры. Автозавод же своих очередников не в состоянии обеспечить жильем. Все это, породив у части сельчан неоправданные ожидания, сменилось потом разочарованием и тревогой: как бы “городские” их не облапошили. Староста села В.Кузнецов надоумил соседей получить в администрации Тукаевского района акты на владение земельными участками на правах личной собственности. “Какое они имели право выдавать документы! – возмутились поведением коллег городские землемеры. – Земля принадлежит городу, акты недействительны”.
Тут уж не до реальных проблем Боровецкого. Да и кому их решать? Возможности руководства Тукаевского района ограничены. В бюджете Набережных Челнов лишних денег тоже нет. И, похоже, участие города в благоустройстве села ограничилось сооружением высокого забора, скрывающего разруху и запустение деревенских улиц. Остается частная инициатива. Но чтобы сельчане встрепенулись, нужен экономический лидер. На эту роль претендует староста В.Кузнецов. Однако местные власти настороженно относятся к его попыткам расширить предпринимательскую деятельность.
