Наш специальный корреспондент Андрей Кобяков участвовал в трехмесячной программе “Журналисты из России”, организованной Журналистским колледжем Института публицистики и коммуникационных наук Свободного университета Берлина при содействии службы академических обменов DAAD.
Кто в тереме живет?
Азы европейской журналистики десять россиян постигали в небольшом трехэтажном особняке на окраине бывшего Западного Берлина. В живописном местечке Далемдорф находится целый университетский городок, и многие кафедры, отделения вуза располагаются в коттеджах, окруженных фруктовыми деревьями, неподалеку от главного здания Свободного университета. Название вуза сохранилось со времен “холодной войны”.
Каждый год здесь проходят занятия по трем программам: “Повышение квалификации немецких журналистов”, “Европейское журналистское товарищество” и “Журналисты из России”. Вторая и третья появились сравнительно недавно. В европейском проекте, который длится десять месяцев, участвуют журналисты, занимающиеся научно-публицистическими исследованиями, используя при этом богатейшее информационное поле мультикультурной и полицентричной столицы Германии. Журналисты разных стран, общаясь между собой, не только узнают друг о друге из первых рук. Они познают объединяющуюся Европу, становясь носителями процессов глобализации и интеграции – явлений знаковых на старте XXI века. По мнению научного руководителя колледжа профессора Штефана Рус-Моля и менеджера программы Бригитты Вернер, Берлин идеально подходит для роли публичной сцены в деле становления “новых европейцев”.
Программа для молодых россиян – детище известного немецкого журналиста доктора Гюнтера фон Лоевского, реализовавшего одну из инициатив экс-президента Германии Романа Херцога. Эти курсы, гармонично сочетающие в себе теорию и практику, проводятся дважды в год – весной и осенью. “Разведку боем” журналисты проводят в престижных немецких СМИ.
Атмосфера на занятиях больше напоминает “круглые столы”, здесь не диктуют, а предлагают. Это как сама жизнь, предлагающая людям массу познаний и испытаний, но оставляющая за ними право на “вынос уроков”.
Свобода без кавычек
Журналист, как любой публичный деятель, является мультипликатором – человеком, владеющим не только обширной информацией, но и контактами, по количеству и качеству на порядок превышающими коммуникационное поле рядового гражданина. Вывод: журналист обладает большей социальной мобильностью, что вкупе с чрезвычайными возможностями распространения информации предъявляет жесткие требования не только к его моральным качествам, но и к правовому полю, в котором живет общество. Достаточно вспомнить последние события в общественно-политической жизни Германии (имеется в виду “дело министра иностранных дел Йошки Фишера”), чтобы увидеть “диктатуру закона” в действии.
Свобода печати в ФРГ начинается на отметке “ноль” – для создания СМИ не нужно регистрироваться. Ведомства по печати фактически выполняют функции больших пресс-центров.
Уникально построена система немецких теле- и радиовещательных компаний. Наряду с частными каналами здесь успешно функционируют и публично-правовые, финансируемые напрямую гражданами. Достигается это просто – дома у каждого пользователя канала устанавливаются счетчики, согласно показаниям которых с граждан и взимается плата по трафику. Собранные деньги распределяются центральным компаниям, а те – своим региональным отделениям. Управление сосредоточено в руках систематически обновляющихся комитетов, в состав которых входят представители разных социальных групп и политических партий. Ясно, что на этих каналах не будут многократно прерывать телефильм рекламой – каналы получают зарплату у народа. Их политическая и информационная концепции независимы от государства и финансовых групп – размер доходов зависит только от степени удовлетворенности вещанием их работодателей, то есть народа.
В печатных СМИ также господствует рынок, максимально изолированный от государства. Отсутствие официальных изданий, чем так гордятся немцы, – на мой взгляд, отнюдь не бесспорное преимущество (власть тоже должна иметь право на свободу слова). Но несомненным плюсом является симбиоз глобализации СМИ и действия закона о запрете картелей.
В условиях интеграции и глобализации в постиндустриальном коммуникационном обществе СМИ-одиночки захирели бы так же быстро, как отдельно стоящий киоск на привокзальной площади. Внутри рынка, сливающегося в мировую сеть спроса и предложения, скоро не найдется места локальному изолированному бизнесу. Ведь конъюнктура конкурирующих газет и журналов по сути мало чем отличается от маркетинговых хитросплетений любых производителей.
Яркий пример – один из крупнейших концернов Германии “Издательство Акселя Шпрингера”. Он печатает, финансирует и соучаствует в издании около 180 газет и журналов по всему миру. Круг интересов этой берлинской “акулы капиталистического пера” охватывает многочисленные книжные производства, телеканалы и онлайн-издания. Концепцию и реноме каждого из них определяет совет акционеров, обеспечивающий потребителей всем спектром информации. Трудно поверить, что консервативная, рассудительная газета “Die Welt” и бульварная, скандальная “Bild” – одного поля ягоды. Зато в итоге выигрывают все. Газетчикам, работающим на концерн, гарантирована стабильность высоких дивидендов (бюджет-то – консолидированный), а гражданам – информация в “обложках” на любой вкус.
Немецкие журналисты, даже свободные от работодателей, люди не бедные. А потому ангажировать их (читай: купить) в частном порядке чрезвычайно трудно. Решения Союза журналистов, который определяет сетку зарплаты, легитимны в масштабах всей федерации. Следует отметить, что в Германии с населением в 82 миллиона человек издается всего 369 газет. “Всего” потому, что в Татарстане, например, на 4 миллиона жителей (даже меньше) приходится… 330 газет, девяносто процентов которых финансируется государством. Ни один здравомыслящий медиамагнат никогда бы на это не пошел.
На немецком – по-немецки
Учеба либо самообразование журналистов зачастую длится полжизни, это нормальное явление в среде профессионалов. А еще, наряду с независимостью, слагаемыми высокого качества прессы в ФРГ считаются эффективное использование современной техники и средств связи, развитый маркетинг, поддержание постоянного контакта с читателями и особый стиль письма, принципиально отличающийся от российского.
Немецкие коллеги в большинстве своем четко руководствуются требованиями жанра, избегая эклектики. Если готовится информация, то она никогда не будет похожа на комментарий или репортаж.
Употребление слова “я” и прямого обращения к читателям в публикациях допускается крайне редко, разве что в путевых заметках или интервью.
Сознание читателя максимально избавлено от слов и фраз-паразитов типа “честно говоря”. И действительно, разве может появиться (по крайней мере, в тексте) еще и “нечестно говоря”?..
Далее в списке различий следует объем. В газете “Die Welt”, например, сразу же отрубили: “Максимум 150 строк!” При этом имелся в виду материал о преуспевающем кинопродюсере, и статья, по моим меркам, могла бы “весить” строк 300, естественно, с фотографией. Потому я упрямо написал 200 и принес с десяток снимков героя в разных позах и ракурсах. А через несколько дней увидел в газете обычную корреспонденцию – без снимка, с другим заголовком, объемом в 120 строк.
– Почему без снимка?
– С местом были проблемы. Но ничего страшного, пусть останется интрига и возможность вернуться к теме.
– А заголовок?
– Твой красивее, но он – абстрактный.
Объем же изменился за счет замены части диалогов повествованием и фильтрации тяжеловесных оборотов.
В немецких публикациях отсутствует дидактический пресс. И вправду, резюме многих наших работ сводится к размышлениям на тему “Что такое “хорошо” и что такое “плохо”?” Нравоучения, размахивание собственным мнением, жонглирование фактами и даже их придумывание, дабы указать, наставить, научить, увы, типичны для российской журналистики.
Демократия – значит выбор
Как ни неприятно это звучит, но граждан России, и вообще стран бывшего Восточного блока, на Западе считают политически некультурными людьми. Кстати, наличие или отсутствие этой культуры проверяется нехитрым тестом. Вот как вы думаете, кто ответствен за вашу личную судьбу в обществе – государство или все же вы сами? Правильный ответ как индикатор наличия политической культуры будет приведен ниже…
Некоторые немецкие СМИ сознательно определяют себя как “бульварные” или “желтые”. В противостоянии консервативных и либеральных, серьезных и бульварных СМИ ярко проявляется плюрализм мнений и вкусов, а главное – широкий выбор источников информации. В свое время и я задумывался над вопросом: “Ну для чего немцам 60-страничные ежедневные газеты?” Ответ неожиданно пришел сам собой. Для того же, для чего наши телеприемники способны обеспечить нас 150 часами вещания разных каналов в сутки. Если прикинуть, сколько времени мы реально проводим перед телевизором, получится то же самое “излишество продукта”.
Широкий выбор источников и легкий доступ к любой информации ограничены лишь законом. В правовом государстве никому не удастся безнаказанно испортить карьеру или личную жизнь честного гражданина. Кстати, ответ на вопрос-тест звучит именно так: “За всех и каждого ответственность несет государство!” Поэтому в странах с высоким уровнем развития гражданского общества никто никогда не стал бы терпеть те унижения, которым подвергаются россияне.
Немецких журналистов часто обвиняют в предвзятости при описании российских событий. Мол, кроме мафии, Чечни, катастроф, морозов и бомжей, других российских тем в немецкой журналистике не существует. А не проще ли обратиться к собственным СМИ? Зайдите на любую раскрученную российскую Интернет-страницу, посмотрите любой российский кассовый фильм! Вопрос снимается сам собой…
Национальность – “европеец”
Есть такой анекдот: “Приезжает турист из Берлина. Его расспрашивают о впечатлениях, а он отвечает: “Да чего рассказывать! Столица и есть столица: большая, шумная. Иностранцев очень много, но немцев – особенно…”
Многоликий и многоязычный Берлин (15 процентов легально проживающего здесь населения – иностранцы) поневоле отождествляется с самой Германией, а та, в свою очередь, – с современной Европой. Проблемы, возникшие при воссоединении западных и восточных земель, похожи на те, которые возникают в ходе объединения Европы. Ведь, по сути, объединились два разных государства и два уже разных народа, хотя и говорящих на одном языке.
От решения одного и того же вопроса – “Симбиоз или организм?” зависит будущее и ФРГ, и Европы. Но пока умные головы решают эту проблему глобально, народы выбирают второе. Смешанных браков с каждым годом становится все больше. Темнокожие мамы со светловолосыми папами воспитывают новое поколение людей – европейцев. Один из моих коллег, практикант Марек Непомуцки, родился в Германии. Кто он – немец или чех? Одна из курировавших нас сотрудниц колледжа, смуглянка с безупречной кожей по имени Мелани де Мелло, тоже родилась в Германии. Кто она – немка или француженка? Ростки того, о чем мечтали социалисты-утописты и заявляли коммунисты, уже начинают пробиваться в сегодняшней Германии и в целом в Европе. Почти весь Берлин вышел 9 ноября на митинг протеста против неонацистов. А двумя неделями раньше полиции пришлось в буквальном смысле слова силой защищать… самих нацистов от атакующей толпы, скандировавшей “Deutsche Polizisten, schuetzen nicht Faschisten!”
Думается, истоки нынешних проявлений нацизма в ФРГ – попросту конденсат социальных эмоций молодежи, не удовлетворенной экономическим положением восточных земель. 75 процентов так называемых “наци” – жители бывшей ГДР в возрасте от 17 до 30 лет, большинство из них – безработные и не учащиеся.
Потеснись, телевидение…
В квартирах нашего общежития не было телевизоров, а потому черпать информацию мы могли только из газет, радио и Интернета. Последний давал нам возможность своевременно узнавать обо всех событиях в России. Ему – Интернету – был посвящен не один диспут на занятиях. Без сообщений о новых достижениях в “мировой паутине” я не помню ни одного номера газет. Крупные заголовки типа “Концерн “Siemens” вкладывает треть оборотного капитала в развитие Интернет-технологий”, “Медиаконцерн “Bertel-smann AG” увеличивает финансирование онлайн-подразделений” настолько же типичны для немецких газет, как рубрика “Криминал” – для российских.
Одна пятая населения Германии – пользователи Интернета. В 2000 году объем рекламы на немецких сайтах достиг суммы 381 миллиона марок (в Европе – 662), в два раза превысив аналогичные показатели предыдущего года.
Но это – не бум, а лишь начало информационной революции, в результате которой газеты, кстати, возьмут реванш у телевидения за проигрыш в борьбе за аудиторию. Более того, лет через 10 – 15 средства массовой информации станут мультимедийными.
В чем же конкретные преимущества нового электронного СМИ?
Начнем с того, что львиная доля расходов нынешних газетчиков (до 75 процентов) приходится на типографские услуги, бумагу и распространение. Онлайн-издания в этом не нуждаются. Цены на компьютеры продолжают успешно снижаться, а по монополиям связистов типа “Deutsche Telekom” уже нанесены первые удары. Я, например, звонил домой посредством так называемой IP-телефонии. И это обходилось в пять раз дешевле.
Стоимость проведения рекламных кампаний в Интернете в десятки раз дешевле. Информация в них располагается компактно, удобно и оперативно, привлекая внимание гибкой структурой поиска. Копирование статей и графики занимает считанные секунды, обеспечивая при этом возможность их редактирования и использования в собственных научных или публицистических работах. Только Интернет гарантирует возможность прямого общения редакции с читателями. Последним достаточно сделать несколько щелчков мышью, чтобы забраться глубоко в архив любимой газеты или просмотреть новостную ленту зарубежных изданий. Перечислять преимущества онлайн-изданий даже перед телевидением можно до бесконечности.
Вместо эпилога
Полтора месяца работы в газете “Die Welt” – одном из самых крупных федеральных изданий, конечно, не пропали даром. Из-за чрезмерной любознательности немецкие коллеги даже как-то раз подшутили надо мной, поставив под информашкой псевдоним “KOB” – по аналогии с “KGB”.
Об условиях автоматизированного и информатизированного труда немецких журналистов написано много. Потому в заключение вместо рассказа о редакции хочу предложить вниманию читателей максимально приближенный к оригиналу перевод на русский язык своего многострадального “подрезанного” материала.
Удача не покидает берлинского продюсера Бухмана
На днях в кинотеатрах Америки начался прокат 2 тысяч копий фильма “Маленький вампир”. Исполнительным продюсером этого блок-бастера является Александр Бухман.
Уже 20 лет живет он в Берлине, куда переехал в свое время вместе с семьей из Москвы. Восемь лет назад началась его карьера продюсера, в том числе в области мультимедийного производства. Первый фильм “Над темной водой” был снят в России, но, несмотря на успех на Берлинском кинофестивале, мировой известности он не получил.
Лучшая судьба была уготована экранизации Сергеем Соловьевым чеховских “Трех сестер” с Отто Зандером в главной роли и британо-американскому фильму “Немая свидетельница”. Последняя картина была удостоена приза зрительских симпатий на Каннском фестивале, куплена “Коламбиа Пикчерс” и показана всему миру.
“Потом мы начали производить кассовые шлягеры с довольно большим по европейским меркам бюджетом – около 25 миллионов долларов”, – рассказывает Бухман.
И все же, как началась его полоса удач?
После того как Александр успешно окончил медицинский факультет Свободного университета Берлина, он поначалу стал помогать в зубоврачебной практике своему отцу. Затем, после инсталляции Горбачевым перестройки в теперь уже бывшем СССР, Бухман попробовал себя в коммерции. “Мои знакомые из России предложили мне импортировать из Германии ширпотреб, – вспоминает продюсер. – Но это было явно не моим делом”.
Сегодня созданная Бухманом фирма “Аврора-Медиа” включает в себя несколько фирм. Одна, расположенная в Лос-Анджелесе, занимается мировым кинопрокатом. В Берлине находятся студия звукозаписи “Реал Хот Рекордс”, концертное агентство, PR-фирма и подразделение, создающее и сопровождающее онлайн-проекты. Клиентами последнего среди прочих являются Берлинский сенат и фирма “Reemtsma”.
Сегодня интернациональная команда Бухмана занимается организацией фестиваля немецкоязычной музыки с необычным концептуальным решением – “Урок немецкого” должен содействовать разграничению в сознании людей национальной культуры и национализма.
На вопрос, считает ли он себя преуспевающим бизнесменом, Бухман с улыбкой отвечает: “Я делаю то, что мне не только доставляет удовольствие, но и удается. Чего еще можно желать! В свое время мы приехали в Германию с двумя чемоданами, так как вывозить что-либо из СССР было запрещено. К тому же с самого начала я чувствовал себя здесь человеком со стороны, чужаком. И это чувство живо во мне по сей день. Германия – не Америка. Почти каждый человек сможет стать американцем, но немцем – вряд ли. У меня есть немецкий паспорт, но я – носитель иных культурных корней. Впрочем, быть человеком со стороны здесь зачастую бывает даже выгодно и удобно. Нужно просто с умом использовать этот статус”.
…По-моему, получилось все-таки суховато и чересчур плотно. Наш читатель вряд ли в восторге от такого изложения, да и снимок так и просится украсить скупые строчки.
В свою очередь немецкие читатели не приветствовали бы эти мои “гигантские” заметки, даже если бы они и были написаны на первоклассном немецком языке. Потому, что написал я их не только по-русски, но и по-российски. Андрей Кобяков.
Берлин – Казань.
На снимках: автор этих строк и “доктор-фатер” российских журналистов Гюнтер фон Лоевский на приеме в “Дрезднер банке”; марш неонацистов; Александр Бухман.
Автор выражает искреннюю благодарность сотрудникам Журналистского колледжа Института публицистики и коммуникационных наук Свободного университета Берлин, Европейской академии “Гражданское общество” (Москва), Немецкой службы академических обменов DAAD и Немецкого культурного центра имени Гете.
