6 июня в штаб-квартире ЮНЕСКО в Париже состоялась пресс-конференция Президента Татарстана. Ответы Минтимера Шаймиева на вопросы трех десятков французских журналистов и собкоров российских СМИ в Париже, несомненно, представляют интерес и для наших читателей. Ниже следует стенограмма пресс-конференции (с небольшими сокращениями).

Минтимер Шаймиев: Уважаемые дамы и господа! Естественно, в нашей республике о Франции знают больше, чем во Франции знают о Татарстане. Мы находимся в Париже в связи со знаменательным событием. Сегодня в рамках ЮНЕСКО открываются дни Татарстана, посвященные тысячелетию столицы нашей республики – города Казани. Это древний город, расположенный на стыке Европы и Азии, где во многом объединяются культура, традиции, менталитет народов двух континентов.

В настоящее время, как и все годы перестройки, благодаря принятию Декларации о государственном суверенитете республики и подписанию Договора “О разграничении полномочий…” с российским центром, наша республика стабильно развивается, выстраивая эффективную рыночную экономику.

Татарстан – крупная республика. По объемам выпуска промышленной продукции мы занимаем четвертое место в России, а татары по численности – второй народ в Российской Федерации.

Я благодарен генеральному директору и всем сотрудникам ЮНЕСКО за то, что становится возможным сделать достоянием всех народов мира историю нашей республики и ее народа.

Сейчас мы развернули масштабные работы по подготовке Казани к юбилею. Что примечательно, председателем юбилейной комиссии является Президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин. Мы считаем, что это дань уважения и признание нашего народа, нашей непростой истории. И это воспринято нашим многонациональным народом с огромным удовлетворением.

Я готов ответить на любые ваши вопросы.

– Уважаемый Президент! О чем шел разговор в ходе встречи с генеральным директором ЮНЕСКО?

– Мы говорили о многом. В частности, об идее гуманизма. Эта идея должна овладевать каждым человеком, она должна присутствовать в каждой семье, стать фактором мира и согласия. Это необходимо, особенно для российского народа. Мы жили в таком обществе, где не принято было думать о том, что мы сами должны что-то делать для самих себя. У нас всегда было принято кого-то обвинять в наших проблемах. Материальные трудности есть в любом обществе и, наверное, будут. Но пора подумать: а что же представляет из себя каждый из нас? Как мы себя ведем? Какое у нас отношение к старшим, к детям, как мы относимся к своим соседям? На встречах, когда я об этом говорил, люди очень внимательно все слушали, и, мне кажется, становились более ответственными.

Почему именно на этом я остановился во время встречи с генеральным директором ЮНЕСКО? Я считаю, что эти гуманитарные диалоги должны верховенствовать в мире. Тем более, что в обращении генерального директора ЮНЕСКО господина Мацууро к мировому сообществу в 2000 году эта мысль проходит красной нитью.

Мы говорили еще и о том, какие можно провести дополнительные мероприятия в связи с 1000-летием Казани. В основном мы нашли взаимопонимание.

Мы ежегодно проводим фестивали – балетный имени Рудольфа Нуриева и оперный имени Федора Шаляпина. И будем и в дальнейшем их проводить. Я предложил эти форумы ведущих мастеров сцены мира проводить под эгидой ЮНЕСКО.

– В Казани создан Институт культуры мира. Что это за институт?

– Для нас это новый институт. Я поддерживаю все их начинания. Постепенно институт распространяет идеи культуры мира среди населения, прежде всего, среди интеллигенции. Я считаю, что для нашей республики это очень важно, потому что – не побоюсь говорить об этом – Татарстан в масштабах России может претендовать на ведущую роль в достижении мира и согласия между народами. Мы прошли очень непростые годы с начала перестройки. И сегодня во время встречи с генеральным директором ЮНЕСКО мною было сказано, что, независимо от общественного строя, независимо от того, кто где живет, идеи культуры мира должны объединять людей. Когда мы встали на путь цивилизованного развития, мы стали все больше задумываться о современной идеологии, которая может духовно объединить людей, установить взаимопонимание со всем цивилизованным миром.

– Господин Президент, как Вы относитесь к решению российского парламента разрешить ввозить в вашу страну ядерные отходы?

– Россия как ядерная страна, которая применяет атом в мирных целях, должна иметь для себя склады для хранения отработанных ядерных отходов.

Что касается Татарстана, мы несколько лет тому назад приняли закон о недопустимости размещения ядерного оружия в республике и даже запрещающий провоз химического оружия. Это не случайно. У наших соседей есть небезопасные склады химического оружия, которое надо будет уничтожать. Чтобы этот процесс максимально обезопасить, потребуются большие затраты.

Лично я не могу до конца воспринять, что ядерные отходы будут накапливаться в России. Этого я не воспринимаю, может быть, даже не вникая в детали. Кто-то доказывает, что это выгодно, что нужно и можно этим заниматься. Но я этих доводов не понимаю. Это моя гражданская позиция. Отходы были и остаются отходами… Если это дело выгодное, престижное, то почему же им не занимаются те страны, которые нам предлагают свои радиоактивные отходы?

– Как Вы оцениваете теннисиста Марата Сафина? Что-то он в последнее время не очень стабилен.

– Он еще молод. Но он один из самых талантливых теннисистов мира. Думаю, что он свое еще возьмет. Молодость привлекательна не стабильностью, а уверенностью в себе, как раз этого ему не занимать.

– Скажите, пожалуйста, в ходе Вашего пребывания в Париже Вы будете обсуждать какие-то проекты в экономической области?

– Нет, на этот визит из этой области мы ничего не планировали. Несколько лет назад я был здесь, у меня состоялось несколько важных деловых и официальных встреч. Были встречи с председателем Сената Франции и рядом министров. В результате мы осуществили крупный проект с компанией “Томсон”. Как признают специалисты, сегодня у нас в Казани самая лучшая навигационная система обеспечения полетов. Мы также построили новую взлетно-посадочную полосу в нашем аэропорту. Так что в Казани сегодня могут приземляться самые современные авиалайнеры.

Ряд экономических проектов мы осуществляем с французской компанией “Сюкден”. Ведутся переговоры с компанией “БУИГ” по реконструкции гостиницы “Казань”.

Есть и другие татарстано-французские совместные проекты. Несколько лет у нас работает нефтяная компания “Тоталь”. Так что у нас довольно широкие экономические связи с известными французскими компаниями.

Наша республика нефтяная, инвестиционно привлекательная. И этой возможностью мы пользуемся.

– Господин Президент, как строит Татарстанская автономия свои отношения с Москвой? Что Вы думаете о федеративном устройстве России?

– Многие знают, особенно сидящие здесь представители российских средств массовой информации, что я выступаю за федеративное устройство Российской Федерации и считаю, что многонациональная Россия может быть демократическим государством только при условии, если она будет развиваться по пути федерализма. Иного пути развития я не вижу.

В 1994 году, еще в период Бориса Николаевича Ельцина, после трех лет переговоров мы подписали Договор между органами государственной власти Российской Федерации и Татарстана о разграничении полномочий и предметов ведения. В своей повседневной деятельности мы руководствуемся этим Договором. Я должен сказать, через подписание Договора мы приобрели мир и согласие. Потому что в начале перестройки, в период гласности в России происходили непростые процессы, и наш народ, наша интеллигенция серьезно заговорили о полной независимости Татарстана. Нам удалось через Договор прийти к согласию и урегулировать отношения. Я думаю, что это был очень своевременный шаг.

Сегодня в условиях выстраивания сильной вертикали власти новым Президентом Российской Федерации Владимиром Путиным, я с ходу поддержал его первые шаги в этом направлении. Это всем показалось несколько странным. Почему это вдруг Татарстан, который всегда вел самостоятельную политику, поддержал действия Президента Путина? Ответ таков: если мы хотим, чтобы успешно шли экономические и политические реформы, власть должна быть хотя бы такой, как в Татарстане. В период реформ необходима власть. Но она нужна прежде всего ради того, чтобы реформы реализовывались в условиях стабильности. Главное, не забыть суть власти в ходе реформ.

– Господин Президент, прошла такая информация, что ряд, как было указано, выдающихся деятелей науки, культуры и военные деятели Татарстана обратились к Президенту Путину с просьбой отменить празднование годовщины Куликовской битвы. Как Вы к этому относитесь?

– За годы перестройки мы прошли очень сложный путь развития. И все, что связано с историей нашего народа, очень болезненно воспринимается. Тут нельзя обвинять кого-либо. Время должно рассудить. История

XII – XVI веков, в частности Куликовской битвы, очень искаженно трактовалась в учебниках советского времени, по которым мы учились все эти годы. Видимо, эта идеология была сформулирована так, чтобы служить тому строю, который мы разрушили. Поэтому, действительно, отношение к годовщине Куликовской битвы в республике неоднозначное, и выражается это в виде таких писем, заявлений. С моей точки зрения, у нас немало знаменательных дат, и в данном случае можно было бы обойтись и без этой.

– Господин Президент, у Вас запланированы какие либо мероприятия в культурной сфере в связи с тысячелетием Казани?

– Одна из важнейших задач, которую мы поставили перед собой, – это сделать все, чтобы о Казани, об истории и культуре нашей республики узнали как можно больше людей во всем мире. Я уже говорил об оперном и балетном фестивалях имени Федора Шаляпина и Рудольфа Нуриева. Я надеюсь, что в годы, предшествующие юбилею Казани, они будут проходить под эгидой ЮНЕСКО.

Мы активно гастролируем в Европе. Наш театр оперы и балета очень успешно работает. Он теперь в Казани редко бывает, сейчас выступает на сценах Голландии. Творческий потенциал у нас хороший. Русский драматический театр имени Качалова сейчас гастролирует во Франции – в третий раз.

Да, в рамках федеральной программы по проведению тысячелетия Казани есть культурные мероприятия. Тем более, что во время первых заседаний комиссии Владимир Путин сказал, что необходимо сделать этот праздник всероссийским. Но это непросто, потому что призывать другие республики, области, края приобщиться к юбилею можно только через культурные программы. Мы сейчас продумываем детали этих мероприятий.

– А как ЮНЕСКО будет участвовать в подготовке и праздновании 1000-летия Казани?

– То, что мы находимся здесь, в штаб-квартире ЮНЕСКО, уже говорит о том, что эта авторитетная международная организация не осталась в стороне от нашего юбилея. Будет подписан протокол между Республикой Татарстан и представителями ЮНЕСКО о проведении целого ряда мероприятий, таких, например, как международная конференция “Великий Волжский путь”.

Вы знаете, что ЮНЕСКО принимает программу и бюджет организации на два года. В программе на 2002-2003 годы, несомненно, слово “Татарстан” и слово “Казань” впервые по-настоящему будут представлены.

21 июня у нас в республике состоится торжественная церемония по поводу включения Казанского Кремля в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Так что процесс пошел.

– Господин Президент, как сегодня живет Татарстан?

– Все познается в сравнении. Если сравнивать с российскими регионами, то живет неплохо, если сравнивать с Францией, наверное, еще надо трудиться, чтобы лучше жилось.

Но я должен сказать, что когда в свое время правительство Гайдара объявило шоковую терапию, то Татарстан эту программу не принял. Нас много критиковали, но я сказал: нет, шоковая терапия при такой базе экономики в Татарстане, да и в стране в целом, не может быть применена. Тогда нас критиковали. Но в итоге получилось, что мы по объему промышленной продукции упали меньше, чем кто-либо за эти годы, а начиная с 1995 года мы ежегодно обеспечиваем прирост. Я уже говорил, что мы вышли на четвертое место по росту объемов промышленной продукции в Российской Федерации.

Нам удалось сохранить аграрный сектор, мы много, достаточно много производим зерна, мяса и молока. И это делает продуктовую корзину в Татарстане более дешевой. Вы знаете, когда сегодня в структуре расходов российского населения 60-62 процента уходит на продукты питания, иметь более дешевую продуктовую корзину – это многое значит.

Мы заявили, что реформы должны проходить с “человеческим лицом”. У нас была выработана, и она действует, программа социальной защиты. Впервые в России мы у себя выработали закон о прожиточном минимуме, в котором определили, что минимальная зарплата и пенсии не могут быть ниже прожиточного минимума.

– Как Вы относитесь к возможности слияния “Единства” и “Отечества”?

– Вы знаете о непростой истории блока “Отечество – Вся Россия” перед парламентскими выборами. Тогда я тоже являлся одним из неформальных лидеров объединения. Какая критика была в адрес руководителей этого объединения! Вы думаете, почему? Потому что все почувствовали, что появилась мощная политическая сила в стране. Хотя мы открыто тогда говорили, что нашей целью является обеспечение конструктивного большинства в новом парламенте, чтобы в Государственной Думе не было засилья Компартии РФ.

В адрес руководителей ОВР развернулась оголтелая критика в самых, я бы сказал, недопустимых формах. Тем не менее, как бы тогда ни относились к объединению “Отечество – Вся Россия”, оно сыграло свою роль. Об этом еще будет со временем сказано. В противовес ОВР появилось “Единство”. И в результате сегодня у КПРФ нет большинства в Думе. Это же произошло, как бы ни относились к ОВР, в результате его влияния на политическую ситуацию.

А сейчас положение меняется. Я думаю, что этот процесс простым не будет. Подождем до осени, как все сложится. К “Единству” неоднозначное отношение в обществе. Почему? Потому что оно слишком быстро появилось и не было выстрадано самим обществом. Вот его уязвимое место, ахиллесова пята.

По мере того как общество будет воспринимать необходимость крупных партий, мы придем к более взыскательному отношению к партиям. Эти процессы усилятся в ближайшие несколько лет.

Думаю, что должны появиться максимум 2-3 партии, которые могли бы претендовать на власть. Без крупной партийной системы мы лишаемся основы становления гражданского общества. Хотя мы не всегда понимаем важность этих перемен, так как жили в условиях, когда нами всегда командовали, – у нас такая система была. Мы до сих пор не можем до конца осознать, что действия власти должны зависеть от народа. Власть мы сами себе устанавливаем, выбирая ее. И она должна быть подотчетна обществу. Мы к этому состоянию подбираемся постепенно, но, видимо, всему нужно время. Но уже сейчас мы об этом говорим, уже чувствуем такую необходимость. Не будет демократического развития, если в любой момент захотят нами распоряжаться или попытаются построить нас в одну шеренгу или колонну. Я говорю, казалось бы, о простых вещах, элементарных для Запада, но пока не очень очевидных для нас. Мы сами себя еще убеждаем в этом.