Михаил Федосенко из профессиональной «обоймы» журналистов выпал довольно давно, проработав десяток лет в промышленном отделе городской газеты Нижнекамска. Но бывших коллег, тем более бывших журналистов, не бывает.
От газетной работы он отошел не случайно: очень уж сильно хотелось полностью посвятить себя поэзии. Технарь по образованию, Михаил Федосенко и в журналистику в свое время пришел потому, что хотел творчества.
Миша был не самым легким, но, безусловно, талантливым человеком. Он охотно пробовал себя в разных газетных жанрах; написанное в разное время собрал под одной обложкой – эта книга, вышедшая в Таткнигоиздате, стала одним из главных аргументов при его вступлении в Союз писателей Татарстана. И все-таки стихи – вот что заполняло его до краев. Он читал их на творческих встречах, коллегам, охотно писал многочисленные стихотворные посвящения – друзьям, просто малознакомым людям. Главное, чтобы в человеке его что-то «зацепило». Иногда это могла быть какая-нибудь мелочь, созвучная его настроению или давно вынашиваемому поэтическому образу. Стихи Михаила Федосенко были лирическими, часто с горчинкой. Со временем грустная нота усиливалась, а иногда становилась откровенно прощальной. Наверное, потому, что поэтам дано каким-то шестым чувством предвидеть свой близкий уход…
Недавно в Нижнекамской центральной библиотеке им.Г.Тукая состоялся вечер памяти Михаила Федосенко, там собралось много его почитателей: соратники по литературному цеху из творческого объединения «Данко», членом которого он был и одно время даже возглавлял, и те, кто, не зная Михаила лично, любили его поэзию. Все они наперебой читали стихи, которые казались еще проникновеннее, чем при жизни поэта. К сожалению, так бывает очень часто.
Михаил ФЕДОСЕНКО
Забытые, как сон, случайною весною
Слова проснулись вновь
и мне пронзили грудь.
«Прощай, – я обронил. –
Мы встретимся с тобою
Нигде когда-нибудь,
нигде когда-нибудь».
Впадают шумно дни в один
бескрайний вечер,
Но памяти моей не велено уснуть.
Всю жизнь спешу к тебе
на призрачную встречу
Нигде когда-нибудь, нигде когда-нибудь.
Твое лицо уже успело раствориться
В сознании моем, как совершенства
суть,
Но вспомню я тебя –
и встреча состоится
Нигде когда-нибудь, нигде когда-нибудь.
***
Да будет длиться этот дождь
И сень простуженных мгновений,
Воскресший замок дальних рощ
И чьих-то зябких сновидений.
Да будет длиться ровный свет!
Он, знаете ли, так некстати,
Как теплый и просторный снег
В случайно оброненном взгляде.
Среди сумятицы воды
Да будем мы не одиноки,
Как птицы, травы и сады
И в ночь сбежавшие дороги.
От гроз, отмеченных судьбой,
Создатель сумрак этот высек,
Чтоб задохнуться высотой,
Весь свет в себе сумев возвысить.
Да будет каждый раз иначе
Мир этой влагой знаменит.
Дождь – посмотри – уже не плачет,
А мокрым полем семенит.
***
Кинжальный свет бездомных фонарей
Впечатан крепко в улицу ночную,
И тишину сутулую бичуя,
Сюда слетают ветры всех мастей.
И только эхо носится везде –
Звенящий слепок полдня и асфальта,
Но смысла нет надменному
контральто
Разъятый мир держать в своей узде.
Все в этом городе разбито иль забыто.
И этот хаос линий и углов,
Где не хватает ночи света слов,
Как мелочей доверчивого быта.
Но верю я все тем же фонарям.
Отвага их мир вылепит сначала.
Ночь – не крушенье прожитого дня,
А будущего трудное начало.
